Светлый лик смерти - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 27

– Настасья, а тебе не кажется, что алиби Алле Сергеевне вообще не нужно?

– Кажется. Вы хотите сказать, что алиби нужно ее любовнику, и она старательно его создает. Да?

– Ну что-то в этом роде я и хотел сказать. Даже если допустить, что она решила устранить не в меру оборотистую Широкову, не сама ведь она кинулась ее душить, правда же? А вот любовника своего вполне могла на это дело навострить. Кстати сказать, любовничек мог даже оказаться более заинтересованным в устранении Широковой, чем сама Алла.

– Это вы бросьте, – решительно сказала Настя. – Для того чтобы вы оказались правы, любовник Стрельниковой должен быть юным наркоманом или каким-нибудь придурком с каким-нибудь придурочным хобби, на которое он денег заработать не может, а жить без него тоже не хочет. Тогда ему деньги, ежемесячно отстегиваемые Стрельниковым, очень даже нужны. У Аллы Сергеевны любовник совсем не такой. Ему стрельниковские деньги – как лисе незрелый виноград, он купюры лопатой гребет. Другое дело, что, может быть, Алле Сергеевне он не очень-то нравится. Она, вполне вероятно, предпочитает что-нибудь помоложе и постройнее, а на это обычно уходит очень много денег. Очень много, Константин Михайлович.

Они подъехали к зданию метровокзала на станции «Семеновская», и Ольшанский остановил машину.

– Ты так и не придумала никакого объяснения насчет голубой краски на туфлях Широковой? – спросил он на прощание.

– Нет. Ума не приложу, что она могла нести в руках такое тяжелое. Экспертиза еще не готова, но Олег Зубов на двести процентов уверен, что общий вес должен быть никак не меньше ста трех килограммов.

– Черт знает что, – буркнул следователь. – Голову тут сломаешь с вашими трупами.

Он резко тронул автомобиль и скрылся за поворотом.

* * *

Стрельников всегда спал крепко, и разбудить его могли, как правило, только будильник или телефон. На все остальные звуки он обычно не реагировал. Но в эту ночь, в ночь после похорон Милы, он внезапно проснулся и даже не сразу понял, отчего. Что-то его разбудило. Впрочем, что может разбудить ночью после ТАКОГО дня? Нервы, конечно, что же еще.

Он повернулся в постели, протянул руку за часами со светящимся циферблатом. Четверть четвертого. Владимир Алексеевич собрался было повернуться на другой бок и снова закутаться в одеяло, когда до него донесся совершенно отчетливый звук. По квартире кто-то ходил.

«Мила!» – собрался было в ужасе крикнуть он. В эту секунду Стрельников готов был поверить в то, что души умерших и их призраки возвращаются в свои дома, к своим любимым. Звуки застряли в горле, раздался только невнятный хрип. Шаги послышались снова, они приближались к двери той комнаты, где спал Стрельников. Ему стало страшно. Кто это? Вор? Глупости, воры приходят в отсутствие хозяев. Хотя если у этого вора была хорошая наводка, он мог рискнуть и прийти именно сегодня. После похорон бывают поминки, а на поминках главные действующие лица имеют обыкновение много пить. И после этого крепко спят.

Владимир Алексеевич пожалел, что не имеет привычки класть оружие на ночь под подушку. Пистолет у него был, и разрешение было, но лежал ствол в письменном столе. Конечно, если бы ночью кто-то позвонил в дверь, Стрельников вышел бы в прихожую вооруженным, это несомненно. Но к тому, что злоумышленник проникнет в квартиру самостоятельно, он почему-то готов не был.

Стрельников сел на диване и собрался было уже спустить ноги на пол, чтобы на цыпочках подойти к столу и взять пистолет, когда дверь распахнулась и в проеме возникла неясная фигура. Как ни напрягал глаза Стрельников, он не мог различить лица, да к тому же и напуган он был изрядно.

– Не спишь, – прошелестел голос. – Это хорошо. Значит, грехи тебе спать не дают. Души невинно загубленные над тобой витают, не отпускают тебя.

– Кто ты? – с трудом сумел выдавить Стрельников.

Он потянулся к выключателю, собираясь включить бра над головой, но только сухие щелчки доносились до него. Свет так и не вспыхнул.

– Не трудись, грешник, – продолжал шелестеть голос, – там, где я, там света нет. Ты хочешь видеть мое лицо? А разве ты хотел видеть лица тех, кого ты уничтожал и разрушал? Страшный грех на тебе, Владимир, и не искупить тебе его никогда. До самой смерти будешь ты нести крест за невинно убиенную Людмилу, рабу Божию.

Стрельников наконец справился с собой и сумел разорвать сковавшее его оцепенение. Одним прыжком выскочив из постели, он молнией подлетел к темной безликой фигуре, собираясь вцепиться в горло ночного гостя, но внезапно был откинут назад мощным ударом. Гость не был призраком. Совсем напротив. Это была поистине гора мышц, железных и вполне осязаемых.

Хлопнула дверь. И в квартире снова воцарилась тишина.

Татьяна стояла перед зеркалом и, прежде чем наносить на лицо макияж, критическим взглядом окидывала свое отражение. Да, лишние килограммы никуда не спрячешь, если они присутствуют в таком количестве. Она с детства была толстушкой, поэтому ей незнакомо было то чувство ужаса, отчаяния и горького сожаления, которое, бывает, охватывает женщин, помнящих себя тоненькими и изящными. Тонкой и изящной она никогда не была и почти всю свою жизнь, то есть двадцать пять лет из прожитых тридцати пяти, прилагала усилия к тому, чтобы чрезмерная полнота не бросалась в глаза и не казалась уродливой. В этом искусстве Таня Образцова достигла истинных высот, о чем недвусмысленно свидетельствовал тот факт, что поклонники, как, впрочем, и мужья, у нее не переводились. Первая и главная заповедь: показывай самое лучшее, чтобы отвлечь внимание от живота и бедер. Самым лучшим в ней были волосы, кожа, голос и обволакивающая, гипнотизирующая мужчин женственность. Поэтому, несмотря на постоянную занятость сумасшедшей работой следователя и написанием в оставшееся время детективных повестей, Татьяна ухитрялась выкраивать часы для систематических посещений парикмахерской и косметологов.

Но главная трудность состояла, конечно, в правильном подборе одежды. Ничего светлого, никаких кружочков, цветочков, горизонтальных полосочек и прочего «веселенького» антуража. На работе – деловые костюмы с прямыми юбками чуть ниже колена и длинными, до середины бедра, пиджаками, вне работы – облегающие голень и щиколотки брюки или джинсы и длинные свободные свитера. Несмотря на полные бедра, щиколотки у нее были изящными, и если скрыть под длинным свитером то, что хочется скрыть, то возникала иллюзия вполне стройных ног.

Готовясь к первому разговору с Вячеславом Томчаком, Татьяна выяснила, что ехать ей придется за город, так как Томчак в настоящее время живет на даче. Подбираться к Стрельникову она решила со стороны его ближайших товарищей. И легенду себе придумала: она – писательница, узнала, что у убитой девушки в сумочке нашли ее книгу, эта ситуация ее взволновала как автора… И так далее. А обращаться к полузаконному мужу погибшей господину Стрельникову она не рискнула, так как полагает, что он убит горем и к разговорам не очень-то расположен. Откуда узнала про книжку? Да из газет, откуда же еще! Татьяна и газету на всякий случай припасла с соответствующей заметкой, а о том, чтобы заметка появилась, побеспокоились заблаговременно.