Мужские игры - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 80

– А дельфины там есть? – как-то очень по-детски спросила она, подняв на него огромные глаза.

На какой-то момент Парыгин дрогнул. Боже мой, она же совсем еще ребенок, а он втягивает ее в эти грязные мужские игры. Даже смешно: такая высоченная, мускулистая – и детские мечты о дельфинах. Волна нежности затопила его.

– Есть, – сказал он, расстегивая пуговицы на ее рубашке. – Там есть дельфины. И прекрасные тропические растения, которые одурманивающе пахнут по ночам. И вежливые официанты, которые разносят холодные напитки прямо на пляже. И мы будем там любить друг друга с утра до ночи.

Она снова улыбнулась, на этот раз открыто и призывно.

– Ты предлагаешь начать прямо сейчас?

– Я уже начал. Разве ты еще не поняла? – Он потянул ее за руку. – Пойдем. Пойдем, девочка моя, я покажу тебе, как буду любить тебя на берегу океана.

Давно уже Парыгин не был так противен сам себе, как в этот момент.

* * *

Она перестала замечать, как бежит время. Ей казалось, что боль заполнила все пространство внутри ее и убила все чувства, которые позволяют человеку ориентироваться и не потеряться в окружающем мире. Она не испытывала ни усталости, ни голода, ни привычного зимнего озноба, она не могла вспомнить, когда в последний раз пила кофе и ела ли сегодня, она подолгу тупо смотрела на циферблат часов, пытаясь сообразить, который час. Нечеловеческим усилием воли Настя заставляла себя работать, плохо понимая, что и зачем делает, и надеялась при этом только на выработавшиеся годами навыки, не позволяющие ей делать очевидные глупости.

Параллельно с восстановлением событий последних дней жизни Дмитрия Вавилова выяснялись и сведения об Аликади Нурбагандове. Доценко попытался выяснить в банке «Русская тройка», почему новый сотрудник проработал всего четыре дня и уволился, и не стоит ли за этой поспешностью какой-то криминал. Нет, заверили его в банке, никакого криминала за Нурбагандовым не было, его рекомендовал на работу человек, во всех отношениях надежный и достойный, но буквально дня через два после того, как Алик приступил к выполнению своих обязанностей, в Дагестане, откуда он родом, случилось огромное несчастье, террористы взорвали жилой многоквартирный дом, в котором как раз жили его родные. Алик пришел к исполнительному директору и написал заявление об уходе, сказав, что ему очень жаль оставлять такую интересную, престижную и высокооплачиваемую работу, но он обязан позаботиться о членах своей семьи, поэтому должен немедленно ехать в Дагестан и помогать им устраиваться, искать временный кров и строить новое жилье. Его аргументы показались всем уважительными и правдивыми, о взрыве в дагестанском городе на берегу Каспийского моря в те дни говорили все средства массовой информации, и Алику посочувствовали и пожелали счастливого пути. Вопрос, кто же рекомендовал его на работу в банк, остался временно открытым, поскольку рекомендация была сделана устно по телефону лично исполнительному директору, который в данный момент находится на Кипре в связи с проработкой вопроса об открытии там представительства «Тройки» и в течение ближайших двух месяцев в Москву не вернется. Разумеется, вежливый и обаятельный Доценко получил в «Тройке» номер телефона, по которому можно связаться с отсутствующим директором, более того, ему даже разрешили позвонить за счет банка, но разговор с банкиром его разочаровал.

– Да, что-то припоминаю, – живо откликнулся директор, – если я взял его на работу, значит, кто-то мне называл его имя, иначе и быть не может. Но я совершенно не помню, кто это был.

– Ну хотя бы приблизительно, – просительно сказал Доценко. – Хоть из какой сферы был человек, из какого ведомства.

– Нет, не помню. Я ежедневно общаюсь с таким количеством людей, в том числе и незнакомых, что не могу позволить себе держать в голове каждое имя, иначе я просто сойду с ума, – засмеялся директор.

Почему-то в этот момент Доценко, глядя через оконное стекло на грязную слякотную улицу, по которой идут люди в темных одинаковых пальто и куртках, мысленно представил себе этого довольного жизнью исполнительного директора сидящим в открытом кафе на залитой солнцем улице, обрамленной пальмами с ярко-зелеными толстыми сочными листьями. Мимо него идут туристы в белых шортах и ярких майках, проезжают сверкающие автомобили, которые можно не мыть каждый божий день, потому что на средиземноморском курорте сухие и чистые дороги. Михаил совершенно не представлял себе, какая стоит на Кипре погода в начале февраля, но картинка ему привиделась именно эта. Он не испытывал ни малейшей зависти к исполнительному директору «Русской тройки». Только, может быть, досаду, потому что оборвалась еще одна ниточка.

Проводя проверку личности Нурбагандова, Доценко посылал запрос в Дагестан, откуда был родом погибший и где, судя по всему, должна была находиться его семья. Ответ его удивил до крайности. Собственно говоря, и ответа-то никакого не было. Что в переводе на язык оперативно-розыскной деятельности означало: по Нурбагандову справок не даем. Сам по себе факт такого ответа удивительным, конечно, не был, любой оперативник сталкивался с подобной ситуацией сотни раз, но каждый знал: ему обязательно позвонят и спросят, почему и с какой целью он этим человеком интересуется. Капитан добросовестно прождал несколько дней, но ему никто не позвонил. И это уже было странным.

Пока он честно выжидал звонка от человека, по инициативе которого о Нурбагандове «справок не давали», пришли ответы и на запросы о веселой троице хулиганов, побивших немножко посуды и официантов в ресторане. Один из них уже год как плотно сидел за наркотики, второй принадлежал к какой-то второсортной преступной группировке и был застрелен во время крутой разборки. А насчет третьего пришел ответ: не значится. И в тот же день Михаилу позвонили.

– Я хотел бы встретиться с вами по поводу Гаджиева, – произнес приятный мужской голос. – Если, конечно, вам это интересно.

– Конечно, интересно, – немедленно откликнулся Доценко.

Ну, здесь-то, по крайней мере, ситуация привычная. Гаджиев Мурад Магомедович был тем самым «хулиганом», который первым кинулся извиняться перед администрацией ресторана и предлагать деньги в возмещение причиненного ущерба. И вообще, если судить по материалам архивного уголовного дела, из всех троих он производил самое приличное впечатление. Судя по всему, Гаджиев в тот раз работал, выполнял чье-то задание, но не справился с ситуацией, в результате чего все трое оказались в милиции, и ему пришлось брать инициативу на себя и делать все для того, чтобы дело прекратили. Что ж, ему это удалось.

Доценко встретился с человеком, который ему позвонил, и вернулся на Петровку, чтобы поделиться с Каменской.

– Гаджиев был агентом этого парня, – рассказывал он. – Парень, кстати сказать, нормальный, без выкрутасов. Его фамилия Чупров. Однажды Чупрову сообщили, что пришел запрос на человека, у которого есть подходы к какому-то конкретному ресторану. А поскольку у Чупрова был Гаджиев, завсегдатай этого самого ресторана, Чупров, парень, как я уже сказал, нормальный и добросовестный, отзвонил по указанному номеру телефона. Вот таким образом он и познакомился с Дмитрием Вавиловым. Вавилов в то время разрабатывал группу, связанную с наркотиками, и ему для проведения комбинации нужен был человек из этого ресторана. Человека он получил, но, естественно, настоящего имени его не знал. Чупров своих людей берег, как и полагается. Но то ли сам Вавилов был неопытным, то ли сбой какой-то случился, только комбинация оказалась выстроена крайне неудачно. Возникла драка, и парочка разрабатываемых вместе с агентом Чупрова оказалась в милиции. А там им всем пришлось предъявлять документы. Гаджиев после этой истории устроил Чупрову форменную истерику, кричал, что не нанимался работать со всякими идиотами, он шкурой своей рискует, и так далее. Чупров еле-еле его успокоил и дал честное слово, что постарается не дергать его в течение хотя бы нескольких месяцев, чтобы история в ресторане забылась. А в мае прошлого года Гаджиев исчез и с этого же времени находится в розыске.