Мужские игры - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 39

– Зачем? Зачем вы мне это рассказали? Чего вы добиваетесь?

– Ну, например, хочу, чтобы вы знали об этом. Просто так, без всяких условий. Может быть, это поможет вам в работе, когда вам покажется, что вы чего-то не понимаете.

– Вы опять недоговариваете.

– Да… Вы снова правы. Я еще не все сказал, но не потому, что испытываю вас на сообразительность, поверьте мне. Я долго готовился к нашему разговору, но к моменту вашего приезда так и не ответил сам себе на главный вопрос. Поэтому сейчас все еще мучительно пытаюсь найти ответ.

– И не находите?

– Нет, не нахожу. Хотя думаю об этом все четыре месяца, с тех самых пор, как понял, что семимильными шагами двигаюсь к краю. Люди самонадеянны и редко задумываются о том, что будет, когда их не станет. Нам кажется, что мы будем жить вечно и никогда не умрем. А потом вдруг оказывается, что это не так. И все чаще приходится думать о перспективе собственного отсутствия в той жизни, которая будет продолжаться уже без нас. Сначала все кажется предельно ясным, и на вопрос, какой же будет эта жизнь, самый первый ответ: «Это будет жизнь без нас». Некоторые таким ответом и ограничиваются. А некоторые, прожевав и переварив эту неприятную мысль, переходят к следующему этапу и говорят себе: «Ладно, я понял, что это будет жизнь без меня. Но все-таки какой она будет, хорошей или плохой? И волнует ли меня, какой она будет?» Вот на этот вопрос я и ищу ответ. Я пытаюсь понять, безразлична мне эта чужая жизнь, в которой меня уже не будет, или нет.

– И к чему вы склоняетесь?

– Не знаю. Не могу решить. Слишком многое положено на чаши весов. В том числе и благополучие людей, которых я много лет поддерживал и которых не имею права бросить на произвол судьбы.

– Вы хотите, чтобы я побыла с вами до тех пор, пока вы не примете решение?

– Да. Я этого хочу. Но не смею просить вас об этом. Сегодня воскресенье, у вас день законного отдыха и наверняка есть какие-то свои планы. И потом, не очень-то радостно коротать время в обществе умирающего старика. Вы, наверное, замерзли и проголодались? – внезапно сменил он тему.

– Нет, что вы, – вежливо ответила Настя, хотя и в самом деле ужасно замерзла и хотела есть.

– Не лгите, – рассмеялся Денисов. – По глазам вижу, что это неправда. Пойдемте-ка ко мне в палату и устроим прощальный обед. Да не смотрите вы на меня как на покойника! Я пока еще жив и, осознавая малоприятную перспективу, хочу то, что осталось, прожить в радости и удовольствии. Пойдемте, пойдемте.

Он с трудом встал со скамейки и снова оперся на Настину руку. Теперь Эдуард Петрович шел еще медленнее, и несколько десятков метров, отделявших их от входа в больничный корпус, они преодолевали так долго, словно каждый шаг требовал неимоверных усилий. В палате, больше похожей на номер люкс в дорогой гостинице, Денисов разделся, и, когда остался в спортивном костюме, Настя с ужасом увидела, как он исхудал. Кожа до кости. А ведь был таким статным и широкоплечим…

Палата у Денисова и впрямь была особая, не для рядовых больных. Это, скорее, даже были апартаменты. Вероятно, при советской власти здесь лежали члены правительства и Политбюро ЦК, а теперь, когда все переводится на коммерческую основу, сюда могли положить любого, кто обладает соответствующими суммами денег. Апартаменты состояли из трех комнат: спальни, гостиной и кабинета. Предполагалось, по-видимому, что высокопоставленные пациенты будут не только поправлять здоровье, но и принимать посетителей и работать над важными документами, определяющими судьбы страны.

Они расположились в гостиной, а вошедшие следом за ними охранники тут же принялись накрывать на стол. Из стоящего в углу комнаты холодильника появились тарелки с копченой осетриной и мягким сыром, вазочки с икрой, фрукты.

– Приступим, – весело заявил Денисов. – Но не увлекайтесь, впереди еще горячее.

– Кстати, как поживает ваш знаменитый повар? – спросила Настя.

– Алан? Сами увидите. Я привез его с собой. Мне, как вы понимаете, разрешают даже здесь держать своего повара. То, что мне предложит больничная кухня, заведомо неприемлемо. Кроме того, меня навещает довольно много людей, а я привык быть хлебосольным хозяином. Алан ночует у друзей, неподалеку отсюда, а с утра до позднего вечера находится в клинике.

Насте показалось, что настроение у Эдуарда Петровича поднялось, даже глаза заблестели. Он начал рассыпать комплименты, рассказывать анекдоты и разные забавные случаи из своей жизни. Вскоре появился Алан, маленького роста крепыш с большим животом и окладистой бородой, похожий на веселого доброго гнома. Настю он сразу узнал и заулыбался во весь рот, сверкая золотыми коронками.

– Рад видеть вас, рад видеть, – приговаривал он, раскладывая на блюде приготовленные по-особому овощи, – а я-то все голову ломал, для кого Эдуард Петрович такой стол с утра заказал. Мужчины больше мясо предпочитают, а вы любите рыбу и овощи, я помню.

– Анастасия, вы совершенно очаровали всю мою команду, – шутливо поддел Денисов. – Вы только подумайте, за три с лишним года Алан не забыл ваших кулинарных пристрастий. Это о чем-нибудь да говорит! А Толя Старков, как мне кажется, к вам неровно дышит.

– Ну что вы, – смутилась Настя, – вам показалось.

Анатолий Владимирович Старков был в команде Денисова начальником контрразведки. Если отвлечься от правовых реалий, то он импонировал Насте своим спокойствием и деловитостью, а также тем, что был одним из немногих людей, которые не считали женщину, работающую в уголовном розыске, экзотическим недоразумением.

– Да нет, дорогая моя, не показалось. Открою вам маленький секрет. Когда я собирался просить вас помочь в поисках преступника, который убил мою Лилиану, Толя меня сильно отговаривал.

– Вот как? Он сомневался, что я смогу вам помочь?

– Ни в коем случае. Он никогда не сомневался в ваших способностях. Он, видите ли, опасался, что я этим поставлю вас в неудобное положение. Очень просил меня, чтобы я вас не трогал.

– И из одного этого вы сделали вывод, что Анатолий Владимирович ко мне неравнодушен? Он просто деликатный человек, вот и все.

– Конечно, – хмыкнул Денисов, – а я, выходит, совсем неделикатный. Вы бы слышали, с каким придыханием он произносит ваше имя. Ладно, все это чепуха, болтовня стариковская. Расскажите мне лучше, как ваша семейная жизнь протекает.

– Протекает своеобразно, – засмеялась Настя. – В данный момент я одна, муж в Штатах, лекции читает по высшей математике.

Они болтали легко и непринужденно, словно не стояли рядом тяжелая болезнь и близкий конец. После горячего Алан подал Насте кофе, а Денисову – его любимый коктейль из молока с яблочным соком. За окном быстро темнело, день клонился к вечеру, а Денисов все не отпускал Настю, находя новые и новые темы для разговора. Несколько раз заходил врач и с удовлетворением отмечал, что больной накануне операции бодр, весел и не нервничает. Наконец Эдуард Петрович перешел к главному.