Я умер вчера - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 70

– А потом на три года по уходу за ребенком сядете? – недовольно поморщившись, спросил он.

– Нет, – твердо ответила Татьяна. – Как только можно будет, сразу выйду на службу. У меня есть кому сидеть с малышом.

– Бабушки-нянюшки?

– Сестра мужа, – пояснила она.

– У Стасова есть сестра? – удивился начальник. – Он никогда не говорил об этом, насколько я помню.

– Это сестра другого мужа, бывшего.

Внезапно начальник рассмеялся так весело, что Татьяна не удержалась и тоже улыбнулась, не понимая, что могло его так рассмешить.

– Да, теперь я понимаю Влада! – сказал он. – То-то он так рвался вас побыстрее из Питера в Москву забрать. Боялся, видно, что уведут вас и он тоже перейдет в категорию бывших мужей. Ладно, Татьяна Григорьевна, идите домой, сохраняйтесь, рожайте. Я очень надеюсь, что вы меня не подведете и в скором времени снова приступите к работе. Теперь с вашими делами. Сколько их у вас сейчас?

– Восемнадцать, – вздохнула Татьяна.

– Что-нибудь удалось закончить, или будете все восемнадцать передавать?

– По двум делам осталось составить обвинительное заключение, это я сделаю за сегодня и завтра. Остальные придется передавать.

До конца дня Татьяна судорожно доделывала все то, что еще можно успеть доделать по находящимся в производстве делам, и только часов около шести вспомнила о Насте. Ну надо же, она ведь хотела поговорить с ней об Уланове и совсем забыла! Вот растяпа! Собственно, Татьяна и в голове не держала Настин интерес к телеведущему и отказывалась от телевизионного интервью до тех пор, пока Уланов не понадобился ей самой в связи с делом об убийстве колдуньи Инессы. Нехорошо получилось, ведь это именно Настя устроила ей встречу с Улановым и познакомила с Дороганем, который эту встречу, грубо говоря, оплатил.

Найдя в записной книжке рабочий телефон Каменской, Татьяна набрала номер. Занято. Позвонила еще раз – снова занято. Она с досадой взглянула на часы, писанины еще часа на два, не меньше, жаль терять драгоценные минуты на тупое нажимание кнопок, а автоматический набор в этом хорошо пожившем аппарате давно сломался. Татьяна решительно набрала свой домашний номер.

– Ира, я тебя попрошу дозвониться Насте и пригласить ее к нам на ужин, – деловым и не терпящим возражений тоном сказала она, прижимая трубку к уху плечом и не прекращая печатать на машинке.

– Зачем?

– Мне нужно с ней поговорить. И ей со мной тоже. Если договоришься с Настей, перезвони мне, я у себя.

– На который час договариваться?

– Все равно. Когда она сможет. Но не раньше девяти, мне здесь еще часа два ковыряться.

– Ты поговорила с руководством?

– Да. Не беспокойся, еще пару дней поработаю, не больше. Нужно дела передать и документы оформить. Все, Ириша, дома поговорим, у меня дел много.

Ира перезвонила только через полчаса и скучным голосом сообщила, что Настя обещала приехать часам к девяти.

– Что-нибудь случилось? – дежурно поинтересовалась Татьяна, не отрывая глаз от документа, который в это время заканчивала. – Ты чего такая унылая?

– У меня были планы на вечер… А теперь, раз у нас гости… – пробормотала Ирочка.

– Не выдумывай. Иди куда собиралась. Мы прекрасно без тебя справимся. Я же Настю не на пироги зову, а для разговора.

Ирочка заметно повеселела и стала давать Татьяне указания, что есть на ужин и что в какой кастрюле приготовлено. Образцова слушала вполуха, резонно рассудив, что вникать вовсе не обязательно, она придет домой и все сама найдет, подумаешь, бином Ньютона. Вспомнив историческую фразу, произнесенную булгаковским котом Бегемотом, Татьяна невольно перескочила мыслями на саму себя. «Я, наверное, тоже выгляжу сейчас как бегемотиха. А после родов, судя по всему, стану еще толще. Как жить с таким весом? Черт его знает. И так не могу приличную одежду на себя купить, а если поправлюсь, то вообще хоть караул кричи. Может, прав Стасов и мне действительно надо дома сидеть и книжки писать, а не строить из себя активного государственного служащего?»

* * *

Войдя в квартиру Стасова, Настя поразилась. У нее была полная иллюзия, что она здесь впервые, хотя она отчетливо помнила, что приходила сюда совсем недавно, долго разговаривала с Татьяной, потом ужинала вместе со всеми. И в то же время ощущение новизны было очень отчетливым. Оказывается, между кухней и гостиной нет двери, а есть проем сложной геометрической формы. Как же она этого не заметила в прошлый раз? И пол в гостиной очень интересно сделан, наполовину покрыт ковролином, а наполовину – ламинатом, причем граница между покрытиями не прямая, а волнообразная. Ламинатом выложена та часть пола, по которой все время ходят из прихожей в кухню, а ковролин лежит там, где стоит мягкая мебель. «Господи, я же на этом диване в прошлый раз просидела как минимум час, вход в кухню и пол были прямо у меня перед глазами, а я умудрилась не увидеть. Ну, Каменская, ты даешь!» – подумала она.

– Ты чего, Настюша? – удивленно спросила Татьяна. – Оглядываешься, как будто в первый раз пришла.

– Ты будешь очень смеяться, но у меня именно такое ощущение, – призналась Настя. – Словно впервые все это вижу. Не обращай внимания, я в последнее время была ужасно рассеянной, много чего не замечала. А где твоя ангел-хранительница?

– На свидание побежала, – усмехнулась Татьяна. – Какой-то новый знакомый у нее появился. Ну и слава богу, не дело это, когда молодая красивая женщина целыми днями занимается моим домашним хозяйством. Я буду только рада, если у Ирочки образуется какой-нибудь роман.

– Ну вот, – расстроилась Настя, – а как же мой протеже? Такой хороший парень наш Миша Доценко, а ты его отвергла не глядя. Любимых родственниц надо отдавать в хорошие руки, а не абы кому.

Татьяна улыбнулась и весело махнула рукой.

– Да перестань ты, она взрослая уже, сама разберется. Ты голодная?

– Голодная. Но напрягаться из-за этого не стоит. Я могу схватить что-нибудь на ходу, бутерброд, например.

– Ну, зачем такие жертвы, – усмехнулась Татьяна, – в холодильнике полный набор для ужина из трех блюд.

Прислушавшись к себе, Настя обнаружила, что к ней вернулся аппетит, во всяком случае, о еде она думает с нежностью, а не с отвращением, которое испытывала на протяжении последних месяцев. «Ну точно, я моральный урод, – с горечью подумала она. – Вчера на моих глазах убили Димку Захарова, а я о еде думаю. Но с другой стороны, пока этого не случилось, я вообще ни о чем думать не могла, кроме собственных переживаний. Жевала, жевала одну и ту же сопливую жвачку, выстроила мировую трагедию на песке и смотрела эту пьесу целыми днями с утра до ночи. А вчерашняя настоящая трагедия меня будто встряхнула. Я даже благодарна Лешке за то, что он, мягко выражаясь, послал меня. Я это вполне заслужила, так что и не обидно. Ничего, я исправлюсь. Я все поняла. И словно ожила. И голова вроде лучше заработала. А аппетит – что ж, нормальная реакция нормального организма на голод, не более того. Не будем этого стыдиться».