Должна остаться живой - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Никольская cтр.№ 24

Но и тёти Бронина дверь упорно не открывалась. Они, было, собрались уходить, когда за соседней дверью глухо и недовольно спросили:

— Кого чёрт тут носит?

— Чёрт? Никого не носит. Мы сами пришли, — растерялись девочки.

Они переглянулись и хотели уже уйти, но тот же голос спросил:

— Кто это мы?

— Мы к тёте Броне. Откройте, дяденька.

— Я вам не дяденька.

— Ну, не дяденька. Мы хотели спросить у тёти Брони. Мы можем ей чего-нибудь принести. Мы тимуровки…

— Эка, хватились, тимуровки! Прибрал господь её на прошлой неделе. Хватились!

— Куда прибрал? — не поняла Майя.

— Ну, вылитая чукча — будто не в городе живёт. Куда сейчас прибирают? Раньше додуматься надо было за водой сходить. Или протопить. Ходют тут всякие… тимуровки, выглядывают, что плохо лежит. И так злодей Софроныч уволок Бронины карточки. Как просила её перед смертью отдать мне, ведь всё равно помирает… Нет, упрямая, выжить надеялась. А этот дворник, песье отродье, сказал, что их сдавать надо. Брешет, выжига. Знаю, как они сдают с Черпаковым — себе в карман. Жиреют на людском горе, нехристи. Я так ослабла, а они…

Продолжая говорить, женщина ушла в глубь квартиры.

— Какая злая. А говорит, ослабела. Видишь, как одной неприятно ходить по квартирам. Софья Константиновна рассказывает такие ужасы, что мама не хочет меня никуда пускать. И говорит, чтобы я ходила подальше от парадных и подворотен. Говорит, что…

Майя замолчала.

— Что?

— Говорит, что могут запросто уволочь!

— Куда? — с тихим ужасом простонала Маня.

— Не знаю, — огрызнулась Майя. — Что ты ко мне пристала? Она говорит, что на студень. Савина сказала — на мыло. Как могла хорошая тётенька умереть, а эта злая…

— Да, — согласилась Маня. — Разве она сама у неё не могла протопить?

Несмотря на неудачи и грустное известие, они возвращались с заднего двора с чувством исполненного долга. Появилась робкая надежда. Они подумали, кажется, об одном и том же.

— А что, вполне может статься, — неуверенно проговорила Маня, неловко загребая валенками. — Правда?

— Вполне, — с охотой согласилась Майя.

Робкая надежда исчезла. Потом накатила волной и мгновенно определилась в чёткую ясную мысль: хозяина не отыскать, значит, отдавать карточку некому.

— Ты это что распрыгалась в своих санях? Потеряешь.

— Это валенки. А ты что веселишься?

— Ничего не веселюсь. Я сегодня хлеб отдам вам, себе оставлю для котёнка. А завтра…

Тут Майя поперхнулась. Она увидела дворника.

Он шёл от ворот им навстречу. Худой, востроглазый, с тусклой нечищеной бляхой на грязном дворницком фартуке. В руке дворник держал широкую деревянную лопату для снега.

— Когда он нужен… А когда уже не нужен!

Они в растерянности остановились. Дворник неумолимо приближался. С узкой тропинки не улизнёшь. Очутишься в сугробе, из которого и до вечера не выберешься. Они вытянулись на самом краю, остолбенело глядя на дворника.

— Софроныч, — неожиданно для себя сказала Майя, когда дворник поравнялся с ними.

— Чего надо? — неласково буркнул он. — Умер кто? В какой квартире?

— Нет, что вы! — испугалась Майя. — Нет, конечно, умерла добрая тётенька.

— Умер — не умер. Надо чего? — колючие глаза дворника не мигая уставились на Майю.

— Скажите, кто в сорок восьмой квартире проживает. И ещё в восемнадцатой. Списки убрали, а раньше мы бы не спрашивали…

— Раньше бы не спрашивали, — эхом отозвалась Маня.

— Они за стеклом висели под аркой, никому не мешали, — вежливо продолжала, до смерти напуганная злым видом дворника, Майя.

— Они за стеклом висели, — снова отозвалась Маня.

— Вам пошто знать? Может, вы есть шпионы? Может, вы есть воры? Хотите обворовать чужую квартиру?

Дворник прищурил глаза, и они у него стали острыми и узкими шипами.

— Мы не шпионы, — стала уверять Маня, прячась за Майю. — Мы пионеры, мы учились в четвёртом классе… Мы…

Маня замолчала под взглядом дворника.

— В военное время нельзя спрашивать про военные тайны.

— Может быть, управдом знает?

— Не знает.

— А участковый Сергей Иваныч?

— Ушёл на фронт.

— Милиция вся ушла? — не поверила Майя.

— Кому надо, тот ушёл. Опять расспросы про военные тайны? Вот отведу, куда следоват…

— Мы не шпионы. Я — Женя. А это — Оля. Нет, не Оля…

— Запуталась, своих имён не знают! Придётся отвести вас в тюрьму. — Дворник сдвинул брови, они сделались треугольниками. — Вон идёт военный. Сдам вас, и дело с концом.

— С каким концом? — эхом отозвалась побледневшая Маня, выглядывая из-за Майиной спины.

Майя оглянулась. Сквозь решётку скверика виден был идущий военный.

— Мы не шпионы, — глядя на приближающегося военного, забормотала Маня. — Мы ищем, кто потерял целую хлебную карточку, мы…

— Стоп, это уже разговор! Какую, говоришь, карточку нашли? Покажь! Я власть!

Дворник цепко вцепился в Майю. Глаза широко открылись, брови уползли под шапку.

— Покажь. Я должен знать. Может, она фальшивая. Может, уворовали? Кому говорю!

Он тряхнул Майю за шиворот пальто.

— Не фальшивая, — стала уверять Маня. — По ней хлеб дали. Разве по…

— Молчи, дура. Ничего я не находила!

Майя спиной изо всей силы толкнула подругу. Та мешком осела в рыхлый сугроб.

— Не нашла? Давай, скважина, а то башку вместе с шеей откручу, — шипел дворник. — Добром лучше отдай!

Холодные руки зашарили по Майиному телу, вывернули наружу карманы, потом цепкая тощая рука стала шарить у неё за пазухой.

А там, в потайном кармане, лежала свернутой найденная карточка. Майя остервенело рванулась.

— Стой, скважина, стой, паршивка!

В распахнутом пальто она мчалась на улицу. Пока не налетела на человека. Это был тот самый военный, и он намеревался свернуть в ту же парадную.

— За тобой вся фашистская свора гонится? — вежливо поинтересовался военный, потирая руку, ушибленную Майиной головой.

Испуганно отпрянув, она поскользнулась и упала бы, если бы этот же военный не подхватил её. Сконфуженная, растрёпанная, она попыталась застегнуть пальто, а сама не мигая уставилась в лицо военному. Она узнала его. Это был улыбающийся Арвид, сын Эмилии Христофоровны.

— Это вы? — смутилась Майя.