Пять рассерженных жен - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Милевская cтр.№ 65

— Меньше трахаться надо было, — слегка запоздало посоветовала Изабелле Тамарка.

Бедняжка выла и держалась за глаз, но интереса к Тамарке не потеряла. Напротив, с ещё большей жаждой набросилась она на Тамаркину причёску. Причёске же, на мой взгляд, уже нечего было терять после того, что с ней сделали модные Тамаркины парикмахеры. А может они знали куда Тамарка идёт, потому и поставили её волосы заблаговременно дыбом. В общем, что бы Изабелла не делала, причёска Тамарки лишь хорошела.

Все было неплохо: в одном углу Татьяна и Полина мутузили друг друга с переменным успехом, в другом Тамарка сцепилась с Изабеллой, я боялась лишь одного — вдруг войдёт официант и что-нибудь неправильно поймёт или, что ещё хуже, примется жён разнимать. А ведь какая знатная получилась драчка!

Я единственная осталась без дела, а потому подняла с пола поросёнка и начала беспрепятственно им закусывать великолепное французское вино.

Не сводя глаз с поля боя и изредка ободряя жён поощрительными комментариями, я с удовольствием вгрызалась в нежную и одновременно хрустящую плоть поросёнка. Ах, как это неплохо приготовлено, какое сочное мясо, какая ароматная золотистая корочка, только… Чего-то не хватает…

Я добавила немного сметанного соуса. Лучше, но все же не то. Вот если бы сюда вплести вкус моей майонезной пасты — тогда да.

Майонезная паста, кто не знает, готовится очень просто и годится на все случаи жизни, начиная от простого бутерброда, приготовленного наспех, и заканчивая самыми утончёнными блюдами.

— Ах, ты сучка! Думаешь прощу?! — это Изабелла обращается уже к Татьяне, не стоит её отвлекать.

Забудем о них на время. Пусть себе спокойно дерутся.

Так вот, в банку майонеза следует добавить столовую ложку муки (лучше с горкой) и как следует перемешать. Все это заварить на медленном огне, старательно избегая комков, и под самый конец добавить ложку сметаны. Массу охладить и смешать со взбитым маслом, после чего добавить щепотку тёртого сыра. Все. Паста готова. Великолепная подкладка на любой бутерброд. А как эта масса ложится на гренки! Мой первый муж обожал это с чесноком, второй предпочитал с перцем, третий добавлял орехи, четвёртый с кинзой… Вкусно по-всякому. Без ложной скромности скажу, хоть это и мой рецепт.

Я всегда побеждала на конкурсах рецептов, которые проводились в пищевом институте, куда я по настоянию своей бабули поступила самым первым делом сразу же после окончания школы.

«Деточка, — говорила мне бабуля, — кулинария — это то, что нужно даже умной женщине. А уж если берёшься чем-то овладевать, то надо делать это на самом высоком уровне. Отправить тебя во Францию или в Китай я не могу, в Грузию просто боюсь, так что иди-ка ты в наш пищевой институт. Там немногим хуже.»

Я не горела желанием готовить, но учиться всегда была непрочь. Тем более, что меня наставляла моя, умудрённая опытом бабуля.

«Деточка, — говорила она, — упаси бог тебя работать, но учиться не ленись.»

И я не ленилась. Если бы я готовила все то, что умею, мои мужчины гибли бы не от любви, а от обжорства. Слава богу, мне удалось скрыть свои знания, и никто из них и не подозревал, что я умею готовить что-нибудь, кроме этой майонезной пасты и яичницы.

Простите за маленькое отступление, но есть у меня невинная слабость — люблю поговорить о себе, но не в этом беда, а в том, что никто не хочет слушать.

Так вот, вернёмся к поросёнку. Он был очень недурён, даром, что на полу повалялся. Я не стала его доедать, грязный бок оставила жёнам.

Котлеты из барашка тоже удались, но слишком малые порции, а вот буфе так себе, и получше едали. Очень мне понравилась белужья икра. Давно не пробовала икры такого качества. Копчёная севрюга была тоже необычайно вкусна, в меру жирна, в меру копчена, и в меру была.

Телячьи почки крупноваты, что наводит на мысли о старой корове, зато поданные к ним фасоль и тушёный картофель — чудо. Я бы попросила добавки, когда бы не увлеклась сырым мясом в ананасах. Невероятно вкусно, советую попробовать. Я пришла в восторг, хотя сначала ела с осторожностью — все же я не дикарь, ведь мясо действительно сырое. Но потом разохотилась и если бы не клёцки с утиными лапками, пожалуй, точно потребовала бы добавки. Ах эти клёцки! Аромат их до сих пор стоит в моем носу!

Очень! Очень хороши были печёные баклажаны и морской салат. А спаржа! Весьма удалась говядина Мирабо. Не все её любят, но я обожаю и съесть могу сколько хотите.

В общем, я оставила нетронутым лишь суп из пшеницы, посчитав, что это вредно для моей фигуры — от пшеницы полнеют. Остальное буквально доела.

«Уж не знаю, как теперь будут выкручиваться эти жены, — подумала я, тщательно вытирая губы салфеткой и делая глоток превосходного хереса. — Придётся Тамарке заказать им чего-нибудь ещё.»

В последний раз окинув глазами опустошённый стол и не найдя там ничего привлекательного, я без всякого сожаления оставила жёнам пшеничный суп — пускай поправляются — и собралась уходить по-английски, не прощаясь.

Я была уже у двери, и даже взялась за ручку, но неожиданно мне воспрепятствовала Тамарка.

— Куда ты? — закричала она, не вынимая руки из волос Изабеллы.

— Домой, у меня ещё есть дела, — вынуждена была пояснить я.

— Как это домой?! — завопила Тамарка.

— Как это домой?! — поддержали её жены, растерянно глядя на опустевший стол.

— Не сидеть же мне здесь вечно, — оправдывалась я, в глубине души уже ругая себя за жадность.

Живот мой был словно барабан, по этой причине долго стоять я не могла. Пришлось вернуться в своё кресло.

— Чего вы от меня хотите? — чтобы поскорей избавиться от надоевших жён, сразу перешла я к делу, с трудом сдерживая отрыжку.

— Вот, — подсунула Тамарка свои бумаги, — подпиши. Подпиши и пировать начнём.

«Я уже попировала,» — подумала я и, икнув, спросила:

— Что это?

— Это твой отказ от управления акциями Прокопыча, — честно призналась Тамарка. — Если ты откажешься, акциями по-прежнему буду управлять я.

«Фрол Прокофьевич жив, — подумала я, — и в этой бумаге нет никакого смысла, но из вредности сразу не подпишу. Слишком легко в этой жизни все достаётся Тамарке. Там она от налогов запросто уходит, тут она акции прикарманивает. И все беспрепятственно. Должен же хоть кто-то, если все это и не пресечь, то хотя бы создать ей сложности.»

— Где завещание моего драгоценного Фрысика? — спросила я и по тому, как забегали глаза Тамарки, поняла, что попала в цвет.

— Завещания у меня нет, — сказала она протягивая бумагу, которую я уже читала. — Завещание выдадут тебе, но лишь тогда, когда труп найдётся.