Михаэль. Книга для инфантильных мальчиков и девочек - читать онлайн книгу. Автор: Эльфрида Елинек cтр.№ 27

Герда и Ингрид никогда не говорят «о’кей». Они говорят «пожалуйста, господин шеф», «большое спасибо, господин шеф». А молодой господин шеф тут как тут, причем он ведет себя так, как будто все здесь принадлежит ему. Так оно и есть на самом деле. Все служащие, в том числе и начальники отделов, покорно склоняются перед ним над тем, что лежит у них на столах. Как правило, ничего важного там не лежит. Ни один мускул не дрогнет на лице у Михаэля, но про себя он запоминает каждую мелочь. Здесь — слишком большой живот, там — слишком длинные ногти. Подойдите-ка ко мне, говорит он начальнику канцелярии. Господин начальник канцелярии тут же становится выше ростом, гораздо выше, чем был до того. Наши телезрители тут же представляют себе ситуацию, в которой они становятся еще выше, чем начальник канцелярии, и пугаются до смерти. Пугаются они потому, что и все прочие люди вокруг них становятся невероятного роста. Где же конец этому разрастанию? В бесконечности?

Господин начальник канцелярии, как уже говорилось, подползает к Михаэлю, приникает к его ногам и лопочет что-то про игру в гольф. Молодой шеф не выдерживает, он ударяет по начальнику канцелярии клюшкой для гольфа, и тот летит через всю комнату. Все радостно вопят: спасибо, господин шеф! Тогда большие затевают с маленькими игру в настольный теннис — любимую игру стажеров, практикантов и учеников. Игра ведется головами глупых учеников. Ракетками служат невинные папки с документами. Голова стукается о папку, и раздается характерный звук: пинг-понг! А к папкам прилипает кровь и волосы учеников. О’кей! — кричат служащие отдела торговли, которые чаще бывают в кино и чаще смотрят телевизор и понимают это английское слово. А в офисах его употребляют только начальники. Однако в свободное время мы все употребляем это слово.

Диджей-любитель Хайнц: Все, кто знает, как трудно в жесткой конкурентной борьбе, которая ведется в сфере поп-музыки, сохранять высокий рейтинг, причем на протяжении ряда лет, конечно, восхитятся карьерой нашего Удо Юргенса.

Большое спасибо. Спасибо. Благодарю. Хотя Удо не ученик, не стажер, не служащий низшего разряда, он тем не менее говорит «большое спасибо» и «пожалуйста». Но это вовсе не значит, что он роняет свое достоинство. Он отдает себя людям, он растрачивает свой талант, но не унижается. Большое спасибо. В его устах это звучит как ласка. Герда слушает сегодня песни и мелодии соседней улицы, сидя в зале на гала-концерте. Она говорит: мама, я тоже так могу! И вот Герда во все горло орет: большое спасибо! Пожалуйста! Она в крайнем возбуждении. Она тоже умеет делать так, как Удо! Но ее сосед, пожилой сотрудник канцелярии, зажимает ее голову своими ладонями, пригибает ее, засовывает голову ей между колен, проталкивает ее и вытаскивает с другой стороны. Я вовсе не хочу портить вам вечер, но именно я определяю здесь, что выходит за все рамки, я, а со мной и вся остальная публика, говорит господин сотрудник канцелярии. Теперь Герде остается только разглядывать снизу задние ряды, и она уже не может громко кричать: пожалуйста! Жалко. У Герды такое чувство, что позвоночник у нее сейчас сломается. И всё только потому, что она плохо вела себя на таком хорошем концерте. Удо тем временем говорит: люди, спойте-ка все вместе, громко! (Тихое пение. Слишком тихо. Жалкое звучание.) Удо смеется во все горло. Уважаемые зрители на дешевых задних местах спели очень хорошо, а вот тех, кто сидит впереди, я пока вообще не слышу! Дешевые места внезапно невероятно выросли в своей значимости. Некоторых пожилых чиновников настолько расперло от гордости, что их чуть удар не хватил. Еще раз, все вместе! «Матильда, Матильда…» Мама рядом с Гердой во все горло поет «Матильду». От гордости она подвывает как собака. Удо их похвалил! Значит, они могут петь лучше, чем те люди, с дорогими билетами! Но певец в этот момент уже говорит: спасибо! А теперь поют только передние ряды. И, смеясь, добавляет: чтобы они тоже как следует запомнили слова! А задние ряды прошу ПОМОЛЧАТЬ. Мама Герды, которая только что разобралась в тексте, сидит с несчастным видом, потому что сейчас она с удовольствием еще раз попробовала бы спеть. Она тихонько сквозь слезы поет «Матильду». (Хлюп! «Матильда».) Но вскоре сзади, с еще более дешевых мест, она получает по голове и тогда окончательно затихает. Вам что, отдельное приглашение нужно, сказано же — молчать! Даже «пожалуйста» не сказал этот грубиян сзади. А Удо всегда говорит «пожалуйста». А он всяко поважнее будет, чем тот, сзади.

Вот такой получился длинный текст. Вы всё поняли, мои дорогие? Всё предельно просто. Дело в том, что это произошло в действительности, это никто не выдумал. Тогда как написанное обычно бывает полной выдумкой, даже если это документы и выписки из счетов. Нет, счета, как правило, подлинные. И выписки из текущих счетов господина Кёстера — подлинные.

Мама Герды лежит на полу, а торопливые зрители перешагивают через ее тело, как сумасшедшие стремясь первыми прорваться в гардероб или спеша к сцене, чтобы пожать руку Удо и сказать ему спасибо. Герда тоже рвется к сцене, чтобы вручить Удо цветы, купленные на деньги, собранные сотрудниками. Ученики и мелкие служащие скинулись на букет. Хватило даже на розы. Если в телепередачах дарят цветы, то это обычно бывают розы (роза — королева цветов). Герда скажет ему, что купила этот букет на собственные деньги. Никого из сотрудников все равно рядом нет. Но Герда до сих пор никак не может выпрямить свое вывернутое тело. Сейчас Удо скажет «о’кей» и уйдет. И Герда опоздает. Герда тихонечко повторяет стихотворение, посвященное Удо, которое выучила специально для этого концерта, под маминым руководством. Да и мама-то лежит на полу полурастоптанная.

В передаче «Исполнение желаний», посвященной Дню матери, вышли трое сыновей из семей, участвующих в игре, и (вопреки всем правилам игры) хором рассказали стихотворение, посвященное Дню матери. Дитмар сказал, что этого запланировано не было, но все равно он очень рад. Один из мальчиков запнулся. Какое мучение для телезрителей! Все сразу стали представлять себе, как бы им было стыдно, если бы на его месте оказался их сын.

Работа в современном офисе разнообразна, как сама жизнь. Как только начальник куда-нибудь выходит, все начинают дискуссию о том, к кому шеф больше благоволит. Каждый старается затмить другого. Кое-кто играет в теннис, другие всего лишь в пинг-понг. Многие что-то коллекционируют. И машины у всех тоже разные. Вообще у сотрудников отдела торговли много разного. А по сути у них всё одинаково, совершенно одинаково. Кроме того, всем начхать на то, что там у этих сотрудников одинаковое, а что — разное. Не успеет господин шеф вернуться, как они все уже ползут к нему на брюхе. Плевать, разные они или одинаковые.

Да, когда отец беседует с сыном, лучше не мешать, растроганно говорит госпожа Рогальски. Господин Кёстер ведет с Михаэлем сугубо интимную беседу. И у Михаэля уже все стоит как надо. Раз — и всё в порядке! Браво! То, с чем мать не могла справиться ни угрозами, ни лаской, господин Кёстер одолевает одним только своим присутствием. Без рук! О’кей!

Диджей-любитель Вальтер: Высший класс — это то, о чем мечтают все рок-звезды и рок-группы, но достигают этого лишь немногие.

Удо Юргенс: Высший класс — это то, чего достиг я. Но это было непросто.