Отдаленные последствия. Иракская сага - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 8

В операторской началась сосредоточенная работа: бесшумно нажимались кнопки, щелкали тумблеры, отдавались короткие команды и поступали столь же короткие доклады, гасли дисплеи, с тяжелым вздохом умолкали отключаемые приборы. Все шло четко — действия персонала во время срочной остановки ускорителя были хорошо отрепетированы.

Научный руководитель проекта похлопал себя по карманам, потом посмотрел на пульт, где оставил записную книжку. Книжки на месте не было.

— Эй, кто взял мою книжку? — крикнул Плюи.

Ирак. Усиленный взвод на марше

В штабном «Хаммере» кроме кондиционера есть также холодильник с содовой и бурбоном, а в перчаточном ящике лежат две или три сигары, оставшиеся от полковника Гамильтона, большого любителя красивой жизни. Заманчиво, ничего не скажешь. Командир взвода капитан Маккойн мог бы сидеть здесь, в прохладном салоне, даже должен был сидеть, поскольку там рация, местная связь, да и новое предписание вышло в апреле, запретившее офицерам передвигаться в составе колонны на виду у возможных снайперов.

Но капитан любил сидеть на броне или в продуваемом кузове грузовика, как сейчас, под защищающим от солнца тентом, так он чувствовал себя привычней: обзор лучше, к тому же личный состав под рукой, а значит, и за дисциплиной следить сподручнее. Мако — бывалый морпех, морской дьявол с перепонками между пальцев, как здесь говорят, и плевать ему на это предписание. Две военные кампании, больше полусотни боевых операций на выезде, в большинстве из которых он командовал группой и, кстати, ни разу не облажался. В обычном армейском подразделении этого послужного списка ему, пожалуй, хватило бы, чтобы именоваться полковником Маккойном и даже, возможно, командовать бригадой. Но в морской пехоте сделать карьеру гораздо сложнее… Потому что здесь постоянно смотришь в лицо врагу и, без всякой там дипломатии и хитроумного политеса, надираешь ему задницу, чем Маккойн и занимался последние восемнадцать лет. И, надо признаться, ему эта работа нравилась.

— Матрос Прикквистер! Сержант Санчес! — гаркнул Мако так, что грузовик тряхнуло. — Что там у вас опять такое?

Из угла, где сидит сержант, давно уже доносится характерный тонкий реготок, на который в общем-то можно и не обращать внимание. Как говорится, пока солдат смеется — враги плачут. Но смех Санчеса раздражает капитана. Мако никак не может взять в толк, откуда у этого грубоватого парня шести с половиной футов росту, абсолютно здорового и нормального, без всяких модных отклонений, к тому же одного из лучших снайперов в дивизии, — откуда у него такой визгливый бабий смех. Когда сержант Санчес не смеется, он говорит обычным голосом, как все мужики, басит даже. А стоит его рассмешить… ну, будто в животе пищалка какая-то дурацкая включается. Очень раздражает.

— Что там у вас? — повторяет Мако.

— Прикквистер опять травит свои байки, сэр! — чеканит с места Санчес обычным голосом. — Разлагает боевой дух в отделении и спорит со старшим по званию!

— Какие еще байки?

— Будто бы айраки лучше американцев!

— Матрос Прикквистер!

— Да, сэр! — отзывается Карл Прикквистер, худощавый яйцеголовый новобранец, неведомо как ухитрившийся пройти жесткий отсев в калифорнийском лагере подготовки. В отделении у него кличка Студент или Умник.

— О чем вы говорили с сержантом Санчесом?

— Я сказал, что на территории Междуречья зародилась человеческая цивилизация, сэр, — в своей тихой неторопливой манере объясняет Прикквистер, так что невольно поворачиваешься к нему в профиль, чтобы расслышать. — И первые города появились именно здесь, сэр. Когда наши предки еще жили в пещерах, здесь уже торговали на бирже, сэр. И здесь были очень сильные и смелые воины — марбеки, они могли биться один против ста врагов…

— Какое еще Междуречье, матрос Прикквистер? Какие марбеки? Может, еще Персию вспомните? Самураев? Или сказки тысячи и одной ночи? — недовольно сказал капитан Мако.

— Персия — это Иран, сэр, — робко поправил Умник. — А самураи жили в Японии…

— Отставить разговоры! — рявкнул Маккойн. — При чем здесь Иран и Япония? Мы находимся в Ираке! Запомнили? Повторить!

— Так точно, сэр! Ирак, сэр! — выкрикнул Прикквистер.

— Еще раз!

— Ирак, сэр!

— Когда мы в Штатах тратим миллиарды долларов, чтобы спасти людей на другом конце земного шара, в Ираке травят и губят собственный народ! Вам понятно, матрос Прикквистер? Повторить!

— Так точно, сэр! Травят и губят собственный народ!

— И хотя мы пришли к ним на помощь, три дня назад они убили четверых наших парней и чуть не переколошматили всех остальных!

— Так точно, сэр! Они убили наших ребят и должны за это ответить!

— Вот так-то. А когда вы еще сосали мамкину грудь, матрос Прикквистер, сержант Санчес уже стрелял окурки в школьной уборной и носил кличку Бульдог, — сказал Маккойн, уже мягче. — Вспомните это, когда в следующий раз захотите с ним поспорить, хотя, возможно, он и не очень силен во всяких книжках…

Морпехи с готовностью заржали.

Санчес по кличке Бульдог, оскалившись, в упор рассматривал худосочного Прикквистера, словно прикидывая, с какого края его начать есть. Маккойн знал, что тот у сержанта в «черном списке», и совет, который он только что дал, на самом деле был добрым советом, его следовало принять всерьез. Только Прикквистер, к сожалению, не хочет это понимать…

Впереди взвизгнули тормоза. Маккойн увидел, как штабной «Хаммер» вильнул в сторону, чтобы не угодить под камень, вылетевший из-под бронетраспортера. Он успел подумать что-то о местных дорогах и об уровне местной цивилизации… а потом внизу, под самым грузовиком, с ревом и гулом вздыбилась земля.

«Фугас», — молнией промелькнуло в голове капитана Маккойна.

Бозонель. Научный центр. Большой адронный коллайдер

Такой выдалась для «Ведьмина Котла» и его Большого Ускорителя минута славы, а может, и позора. Сейчас здесь воцарилась неразбериха: физики лихорадочно обсчитывают полученные данные, технари проверяют оборудование, Главный конструктор пытается найти причину утечки энергии. Плюи до трех пополудни держал ответ перед советом директоров, потом убил час с лишним, обтекаемо выступая перед прессой в конференц-зале.

— Да, можно считать, что эксперимент приостановлен, но это не означает неудачи…

Только после этого он, совершенно вымотанный, смог вернуться в свой кабинет, куда уже были доставлены все готовые к этому времени результаты расчетов и проверок. Он запер на ключ дубовую дверь, отключил все телефоны, кроме телефона секретаря, и воткнулся в бумаги.

Рабочий день для большей части персонала закончен, люди переодеваются, созваниваются с детьми, спрашивают об оценках в школе и спешат, спешат домой.

— …До сих пор не могу прийти в себя. Люк сказал: еще секунда-другая, и мы все взлетели бы на воздух…