Атомный поезд - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 128

Мужчина укоризненно развёл руками.

— Ну что ты, любимая! Ведь мы близкие люди, почти родственники. Конечно, я буду молчать!

Он поцеловал девушку в лоб, глаза, губы. Но сомнения не оставляли Оксану. Она повертела в руке подаренный мобильник.

— Можно я позвоню?

— Конечно, звони сколько хочешь, там заплачено за два месяца вперёд.

Она набрала домашний номер.

— Алло, мама? Как дела?

— Куда ты пропала? — закричала Ирина Владимировна. — Приехал Саша, он тебя везде ищет! А я даже не знаю, где ты и с кем!

— Ох, мамочка, я никуда не пропала. Просто с подружками поехали на море немного отдохнуть.

— Какое море, сейчас май месяц!

— Там было очень тепло. Но сейчас я уже еду домой. Подъезжаю к Тиходонску, скоро буду!

— На машине, что ли? — подозрительно спросила Ирина Владимировна.

— На машине.

— А кто за рулём?

— Ох, мама… Приеду, всё расскажу!

Она отключилась.

Мачо слышал весь разговор, хотя делал вид, что бреется в ванной.

«А девочка с её милой непосредственностью и виртуозным сексом не такая уж простушка! — подумал он. — Она проверила аппарат, хотя профессионалка не делала бы этого у меня на глазах… Хорошо, что радиомаяк выполняет и функцию телефона, но ухо с ней надо держать востро!»

Открытие озаботило шпиона. Но когда он вышел из ванной, на его лице по-прежнему было выражение искренней влюблённости.

И Оксана, катаясь по постели, улыбнулась мускулистому красавцу.

— Как прекрасно мы провели время, — промурлыкала она. — Я просто счастлива! Когда Саша уйдёт в следующий рейс, ты заберёшь меня из этого проклятого Кротова? Я буду свободна около двух недель!

— Обязательно заберу, дорогая! У нас опять будет медовый месяц! И я буду ждать его с нетерпением!

— Как приятно это слышать!

— А мне приятно говорить. Ты только позвони мне, когда муж соберётся, назови дату отъезда. Чтобы я мог спланировать дела.

— Обязательно, дорогой, — Оксана продолжала обворожительно улыбаться.

* * *

Ночью, когда солнце уходит за горизонт и тьма вступает в свои права, когда солдаты прячутся в сложенные из бетонных блоков посты, с зыбкой надеждой дожить до утра, когда «мирный житель», подобно оборотню, превращается в кровожадного боевика, когда не действует ни один закон, кроме священного закона кровной мести, несколько оборудованных крупнокалиберными пулемётами джипов заехали в Шали и выстроились полукругом у ворот дома местного имама. Из откинутых задних дверц в черноту ночи уставились чёрные бездны «стволов» калибра 12,7 мм.

Дом был крепким и новым, в три этажа, выложенных из качественного красного кирпича. В нём был надёжный подвал с двумя выходами, в котором вели неторопливую, как и положено на Кавказе, беседу хозяин и гость.

— Ты слышал когда-нибудь про Салима?

В устах имама Али Арханова редко звучало такое почтение, с которым он назвал это имя. Однако Лечи Исмаилов, уже много лет считавшийся одним из самых ярых и непримиримых полевых командиров, никак на это не отреагировал. Его смуглое суровое лицо, будто высеченное из горного камня, продолжало оставаться хмурым и сосредоточенным. Ледяной неподвижный взгляд Лечи открыто буравил влажный от пота лоб собеседника, словно стремясь просверлить в кости отверстие и заглянуть в мозг. Чёрные с проседью волосы были старательно зализаны назад, но аккуратная причёска совершенно не гармонировала с его небритыми щеками.

Практически все, кто был знаком с Исмаиловым, включая и имама Арханова, считали его законченным фанатиком, свихнувшимся на почве ваххабизма. Друзей и родственников у Лечи не было. Он всегда был сам по себе, потому что ненавидел всех вокруг, только некоторых терпел, а некоторых — нет, и они переставали жить. Арханова он тоже ненавидел, но пока терпел.

— Нет, не слыхал. Кто это? — Исмаилов вставил в рот сигарету и щёлкнул зажигалкой.

Али недовольно поморщился. Грузный чеченец пятидесяти трёх лет, с тяжёлыми набухшими веками и не в меру широкой челюстью не переваривал табачного дыма и запрещал любому курить в его присутствии. Любому, но не Лечи Исмаилову. Арханов самому себе не мог признаться в том, что в глубине души побаивается этого безжалостного человека.

— Это один из руководителей нашего движения.

— Я никогда не видел его. Я никогда не слышал его речей. Я не знаю, чем он помог нашей борьбе. Какой он руководитель? И зачем мне его знать?

— Салим живёт в Иордании, или в Катаре, или в Саудовской Аравии. Он всё время переезжает, поэтому никто точно не знает, где он живёт. Его мало кто видел, и ещё меньше тех, кто после этого остался в живых. Но те деньги, которые ты получаешь от меня, поступают от Салима…

Лечи холодно усмехнулся.

— Откупиться деньгами легче, чем самому участвовать в борьбе. Как это делаю я и мои люди. И ты, — после короткой заминки добавил он.

— Так вот, Салим скоро прибудет к нам. Он будет руководить одной чрезвычайно важной операцией. Пожалуй, самой важной для нашего дела.

Полевой командир усмехнулся ещё раз. Представления о важности разные у штабных крыс и у человека, за спиной которого отряд готовых на всё головорезов.

— Что же даст эта важная операция? — с едва заметной издёвкой спросил он.

Имам Арханов торжественно поднял руку, будто собирался клясться на Коране.

— Атомную бомбу!

— Что?! — Исмаилов поперхнулся дымом. Для столь сдержанного воина, как он, это был признак особого волнения.

— Атомную бомбу, Лечи! — повторил Али Арханов. — Ты представляешь, что это значит для нашей борьбы?

Полевой командир поискал взглядом пепельницу, не нашёл и затушил сигарету о ребристую подошву американского армейского ботинка. Потом снова осмотрелся, прикидывая, куда выкинуть окурок. Подвал не выглядел как подвал — хорошая мебель, полки со священными книгами, ковры… Имам напряжённо наблюдал за бесплодными поисками Лечи. Бросить окурок на пол — значит серьёзно оскорбить хозяина. Убедившись в том, что подходящего места нет, гость сунул окурок в один из многочисленных карманов своего камуфляжа. Али Арханов расслабился.

— Что это значит? — вопросом на вопрос ответил Исмаилов. — Может, много значит. А может — ничего. Ни я, ни мои люди не сможем её использовать.

— У нас найдутся специалисты, — кивнул имам. — Думаю, что Салим знает, как с ней обращаться. Надо только захватить её. И это мы хотим поручить тебе и твоему отряду.

— Где эта бомба?

Полевой командир не мигая взирал на имама. Это был гипнотический, нечеловеческий взгляд. Арханов никогда не видел, чтобы глаза Лечи моргали. И сейчас тяжёлые веки с густыми чёрными ресницами оставались неподвижными. Это было противоестественно и внушало страх.