Атомный поезд - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 120

Оцепеневший от напряжения Кудасов не понял, что начальник поезда отдал за него три важных приказа. А Белов понял. Внезапно до него дошло, что за пультом сидит не сопливый, обречённый на неудачу юнец, а офицер, с которым все окружающие связывают выполнение особо важного задания. Сейчас на него работает весь экипаж БЖРК, да и несколько сот военнослужащих из других подразделений. И если он оправдает надежды, то приобретёт совершенно другой социальный статус. Настолько серьёзный, что окажется не по зубам полковнику Белову.

Включились тормоза, застопорившиеся колеса, высекая искры, скрежетали о рельсы, сила инерции бросила всех вперёд. Дежурных операторов удержали привязные ремни, Петров отлетел вдоль стены в сторону и упал, Шульгин успел ухватиться за кронштейн, его развернуло и ударило о стену. Остальные предусмотрительно вцепились в закреплённые столы и стулья, благодаря чему удержались на ногах.

Торможение закончилось, состав замер. Из первого и последнего вагона пружинисто выпрыгнули бойцы подразделения охраны, они привычно развернулись в цепь и, подчиняясь команде старшего лейтенанта Гамалиева, принялись разбегаться, расширяя кольцо вокруг остановившегося БЖРК. В ста метрах от поезда они залегли, ощерившись автоматами и пулемётами во все стороны света. Гамалиев поднёс к лицу рацию.

— Товарищ старший лейтенант, оцепление установлено, докладывает старший лейтенант Гамалиев! — чётко доложил он.

Чуть заметно улыбнувшись, Кудасов нажал рычажок на пульте, и из-под пятого вагона выдвинулись шесть громадных лап гидравлических домкратов.

— Шульгин и Петров, проверить опоры домкратов!

Свободным от дежурства операторам не удалось остаться зрителями. Схватив рации, офицеры бросились в тамбур, выхватили из специальных зажимов по лому, отдраили наружную дверь и выскочили наружу. Все шесть лап должны надёжно упереться в землю, а они обязаны помочь этому. На этот раз много работать не пришлось: только в одном месте круглая опора неловко легла на край насыпи, Петров поддел её ломом и как рычагом поставил в более удобное положение.

— Опоры в норме! — доложил по рации Шульгин.

Кудасов нажал кнопку гидравлики. Лапы сильно упёрлись в землю, принимая на себя тяжесть боевого вагона и находящейся в нём ракеты. Рессоры несколько распрямились, пятый вагон приподнялся на несколько сантиметров, специальные шарнирные соединения переходов изменили угол наклона.

— Вес на домкратах! — подтвердил Петров.

— Проследите сброс крыши! — скомандовал Кудасов и нажал следующую кнопку.

Старший лейтенант уже вошёл в роль. Ефимов, Белов и Сомов отмечали, что он держится уверенно, а что ещё более важно — все делает правильно. Сомов держал в руках хронометр и следил, укладывается ли новичок в норматив. Пока он шёл с опережением графика.

Снаружи раздался треск, крыша пятого вагона сдвинулась с места и начала приподниматься. С одной стороны она поднималась выше, чем с другой, и в конце концов со звоном упала на насыпь и скатилась вниз, словно огромные салазки.

— Крыша сброшена! — доложил Шульгин.

— Отследить выход направляющей! — приказал Кудасов, поворачивая тумблер в красном секторе пульта.

Из обескрышенного вагона стала подниматься толстенная стальная труба со сферической головкой. Через несколько минут она выпрямилась и нацелилась в зенит. Для случайного наблюдателя столь откровенная трансформация вагона обычного с виду поезда оказалась бы столь же шокирующей и циничной, как зрелище высунутого из ширинки в общественном месте полового члена. Но случайных наблюдателей не было на сто километров в округе.

— Направляющая вышла и заняла стартовое положение! — отрапортовал в очередной раз Шульгин.

— В укрытие! — приказал Кудасов.

Укрытием считался сам БЖРК. По многократным конструкторским расчётам, огненная стрела стартующей «Молнии» оставалась в цилиндрическом контейнере и из него выбивалась вверх. На всякий случай крыша четвёртого вагона была дополнительно покрыта тугоплавким жароотражающим сплавом. Шестой, технический, вагон дополнительно не защищался, ибо личного состава в нём не было.

Кудасов вывел на экран координаты БЖРК, координаты цели и все сопутствующие цифры поступивших вводных, быстро защёлкал компьютерным калькулятором.

— Стартовая широта… стартовая долгота… широта точки попадания… долгота точки попадания, — тихо повторял он, как бы контролируя собственные действия.

Условия на трассе полёта были в целом благоприятными, поправок приходилось вводить немного. Сменяющиеся в уголке экрана цифры времени подгоняли дебютанта, он с трудом сдерживал позывы торопливости.

«Главное, ничего не забыть!» — билась в голове тревожная мысль.

Но он уже забыл. В череде жёстко регламентированных по последовательности операций он забыл сбросить крышку контейнера-направляющей. Не особо искушённый во всех процедурах пуска Ефимов этого просто не заметил, майор Сомов ещё меньше разбирался в сложностях запуска, операторы Половников и Козин тоже пропустили просчёт. И только полковник Белов зафиксировал ошибку. Но промолчал.

Теоретически запуск ракеты при закрытой крышке контейнера мог привести к обычному, неядерному — тепловому взрыву с разрушением направляющей, а возможно, и всего боевого вагона. Практически такой исход исключался, потому что автоматика просто-напросто блокирует в подобном случае систему зажигания. В итоге — срыв запуска или нарушение нормативного времени. Здесь совершенно очевидно соотношение причины и следствия, на поверхности лежит вопрос о виновных, причём сама по себе ситуация не связана с угрозой для жизни и здоровья личного состава. Как говорится, о лучшем и мечтать нельзя! Полковник Белов с жадным любопытством наблюдал за действиями ненавистного ему старшего лейтенанта. В вагоне царила непривычная тишина, слышалось только щёлканье клавиатуры и монотонное бормотание Кудасова:

— Поправка на ветер — ноль один, на вращение земли — ноль две сотых, гравитационный коэффициент — ноль ноль одна…

На пульте горели, мигали и меняли цвета зелёные, жёлтые и красные лампочки. Каждая что-то обозначала: степень готовности системы, исправность агрегата, правильность функционирования основных блоков, точность прохождения сигналов и т. д. и т. п. Всего более ста параметров. На учебно-тренировочных занятиях Александр успешно разбирался в этой мозаике, но сейчас мигающая красная лампочка в левом нижнем углу пульта сбивала его с толку. На этой стадии подготовки к запуску она не должна мигать. И не должна гореть зелёным цветом. Она должна быть выключенной! Почему она мигает, он не знал, да и времени думать об этом не было. Нормативные двадцать минут заканчивались: 18.30 угрожающе светилось на экране.

— Товарищ полковник! — позвал Кудасов. — Евгений Романович! Что за лампочка мигает? Вот здесь, красная…

Отказать в помощи ненавидимому сопляку при учебно-боевом запуске невозможно. Слишком многое поставлено на карту, личные счёты тут неуместны. Дать неправильный ответ рискованно: слишком много свидетелей. Белов сделал вид, что не расслышал.