Рок-н-ролл под Кремлем - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 42

Иван Семенович, подписавший тысячи донесений псевдонимом «Профессор», прижал руки к груди, как будто собрался молиться.

– Я привык, мне нужен азарт, адреналин в крови! И потом, бывший сотрудник – это одно, а действующий – совсем другое… Премии – месячные, квартальные, годовые, да и продукты всегда подкидывали. Да и в ресторан, опять же, попадешь, вот как сейчас. Разве это лишнее?

– Нет, конечно, – кивнул Евсеев. – Я обязательно передам все начальнику отдела. До свидания.

– До скорого свидания, – с надеждой в голосе сказал Профессор.

* * *

Как только Юра Евсеев вошел в прихожую, огромный черный ньюфаундленд вылетел навстречу и прыгнул на грудь, так что он потерял равновесие и гулко ударился о дверь. Выглянувшая за собакой Клавдия Ивановна напряженно втянула носом воздух и недовольно поджала губы:

– Ты что, пьяный?!

Спиртное в семье Евсеевых было под запретом. Не то чтобы сухой закон, но беспричинное употребление не одобрялось, как верный путь к алкоголизму, деградации и краху карьеры.

Юра помрачнел.

– Ну почему обязательно «пьяный»? Пришлось выпить немного. По работе требовалось…

– Что ж это за работа такая? – Мать уперла руки в бока. – Отец всю жизнь проработал, до подполковника дослужился, а никто от него пьянки не требовал! Разве что когда награды, звания да праздники! А если в будний день с работы пьяным приходить, то что тогда получится? Ты же на ногах не стоишь!

– Мама, ну перестань! Мне ж не шестнадцать лет, в конце концов!

– Да уж помню, как ты в шестнадцать начинал!

Клавдия Ивановна в сердцах махнула рукой и ушла на кухню. Но ее сменила тяжелая артиллерия: из глубины квартиры с уверенностью крупнокалиберной самоходки выдвинулся голый по пояс Петр Данилович в домашних трениках. Оценив обстановку, отец набычился и выдвинул нижнюю челюсть. С таким выражением лица он, наверное, арестовывал карателей. И когда Юра в первый и последний раз напился, он тоже смотрел исподлобья, как сейчас.

– Что за шум? По какому поводу в рабочее время на грудь принимаем?

Юра бросил короткий взгляд: не слышит ли мать и, понизив голос, пояснил:

– Встречался с агентом, для разговора пришлось выпить…

– А-а-а… – Лицо отца приняло обычное выражение. – Тогда другое дело. Это причина уважительная… Мать, отбой! – зычно крикнул он, повернув голову – Полная реабилитация!

Юра уже снял туфли и нацепил тапочки, обнял отца, ощутив еще крепкое тело спортсмена, хлопнул по холке Цезаря, чтоб не крутился под ногами:

– Видишь, собак, из-за тебя страдаю! Вон мать старые грехи вспомнила…

Цезарь ощутил укоризну в голосе и, поджав хвост, побежал в кухню. Мужчины прошли в гостиную, уселись на потертый диван.

– Слышь, па, сколько я могу потратить на оперативные расходы?

Отец криво усмехнулся неведомо чему.

– А успехи хоть есть?

Юра пожал плечами.

– Не знаю. Человек вначале вообще ничего не помнил. Я заметил, что ему обстановку сменить надо, праздник почувствовать! Чтобы не по необходимости вспоминать, а от души, как по оперативной психологии…

Петр Данилович усмехнулся еще раз.

– Он выпил, расслабился и назвал фамилию… Чего ты смеешься?

– Да нет, ничего… Просто то, чему учат, это все, конечно, правильно. Только…

– Что?

– Только не всегда верно. Часто ученые премудрости с жизнью мало совпадают. Вот и сейчас… Эта твоя фамилия, она дает конечный результат? – Отец подался вперед и испытующе разглядывал Юру.

– Да нет, – окрыленность у Юрия стала проходить. – Через нее можно выйти на того, кого я ищу…

– А можно и не выйти? – Петр Данилович смотрел на него, как на несмышленыша.

– Ну да… Можно и не выйти, конечно…

– И сколько ты потратил на такой замечательный результат?

– Двести долларов…

– Сколько?! – Отец явно собирался улыбнуться, но услышав цифру, подскочил как ужаленный.

– Ну, немного меньше… Может, сто восемьдесят…

– Так, – Петр Данилович взял себя в руки и заговорил размеренно и спокойно, будто давал инструктаж: – Забудь про служебные расходы. Это расходы на собственную глупость. Или на удовольствие: поел, выпил, посидел в хорошей компании…

– Какое удовольствие: я съел салатик и пять креветок… Нет, шесть! А пить приходилось на равных, это верно. Но я не для себя, для дела… Он был… Он был очень давно голоден, этот старик! Он скучал по чему-то яркому, что отвлекает от серых будней… Для него сегодня вышел целый праздник!

– А ты что, Дед Мороз? – строго спросил отец. – Или филантроп?

– Ну почему именно филантроп?

– Да потому, что все, кто узнает про эту историю, скажут так: «Евсеев вместо работы ерундой занимается, водит всяких прохиндеев по ресторанам, обжирается, коньяк трескает да под это дело по двести долларов списывает!» И начнутся вокруг разные пересмешечки, разговорчики, насмешливые взгляды… А это твое первое дело, тебе репутацию надо зарабатывать, а не кривотолки собирать! И, кстати, никто тебе расходы не оплатит, потому что конечного результата не получено!

Петр Данилович встал, нервно прошелся от дивана к окну и обратно. Цезарь тут же вбежал в комнату и сел на ковер, переводя взгляд с отца на сына и обратно.

– Поэтому в отчете про ресторан и возмещение расходов не пиши! Не было никакого обеда вообще! Обычный оперативный опрос!

– Но… Пап. Так ведь поступают, только когда рядом… Враги!

– Какие враги, сынок! – усмехнулся отец. – Враги, может, тоже появятся, но и друзей вокруг тоже не много… Есть сослуживцы. А сослуживцы разные бывают: кто-то тебя недолюбливает, кто-то видит конкурента, кто-то завидует…

– Да чему тут завидовать? Я лейтенант, мотаюсь, как соленый заяц, целыми днями на ногах, вот даже поясница стала болеть! Еле высидел этот тайм в ресторане!

Юра вытянулся на диване, перевернулся на живот, похлопал себя по спине.

– Иди, Цезарь. Лечи меня. Врачуй.

Собака взметнулась огромной черной горой, подскочила к дивану и положила тяжелую голову на поясницу хозяину.

– Всему. Зависть – самое страшное зло на земле. Завидуют твоему умению, твоим знаниям, твоему академическому диплому с отличием… Успехам в работе, если дашь результат, наградам, званиям… Ну, это в будущем. А сейчас все с любопытством наблюдают, как ты выкрутишься из этого дела. Уверены, конечно, что ничего у тебя не выйдет, старый «глухарь» не поднимешь. Но посмотреть интересно, как ты барахтаешься…

Юра молчал. Отец говорил страшные вещи, но если их принять на веру, то объясняются бесконечные подтрунивания сослуживцев… И действительно, все смотрят и ждут, когда он шлепнется в лужу…