Оперативный псевдоним - читать онлайн книгу. Автор: Данил Корецкий cтр.№ 101

– И что? У ребенка была постстрессовая депрессия, и я оказал ему помощь... Обычная психокоррекция!

– По поводу первой помощи никаких проблем не появилось. А вот вторая оказалась некачественной. – К, покрутил на пальце массивный золотой перстень. – Похоже, он многое вспомнил. И у него могут возникнуть претензии. К вам – в первую очередь.

– Кто делает укол – шприц или врач? Так вот, я только шприц. Какие ко мне могут быть претензии?

– Почему блокировка оказалась некачественной? – резко спросил К.

Разглагольствования соучастника, который хотел вынырнуть из дерьма чистеньким, его раздражали.

– Не правда, – решительно возразил Брониславский. – Все выполнено на самом высоком уровне. Просто гарантированный срок существования модифицированной личности пять-шесть лет. Его можно продлить, но для этого пациент должен находиться под постоянным контролем и ограждаться от потрясений и ситуаций, вызывающих всплески эмоций. Острые ощущения разрушают уровень наложения – при интенсивной работе мозга блокированные участки вовлекаются в процесс и сливаются с остальными. Я всегда предупреждал об этом. И предыдущие кодировки прошли без осложнений.

К, с трудом удержался от комментария. Из трех предшественников Макса один умер от белой горячки, один в пьяном виде попал под поезд и один повесился. У профессора были своеобразные представления об осложнениях.

Впрочем, они совпадали с его собственными.

– К нему может полностью вернуться память? – Остроухого интересовали вполне конкретные вещи.

– Вряд ли. Детский уровень потерян навсегда... А взрослый... Скорей появятся фрагментарные картинки, особенно при попадании в знакомую обстановку... Известные люди, вещи, ситуации – все это актуализирует соответствующие заглушенные воспоминания. А чем больше брешь в запасном уровне, тем слабее оставшаяся часть.

– А снять блокаду можно? – нетерпеливо спросил К. – Вы могли бы его раскодировать?

– Я?! Гм...

На лице Брониславского проступило выражение недоуменного изумления.

– С технической стороны это несложно, особенно когда шестилетний срок миновал. Но с нравственной... Представляете, каково заглянуть в глаза человеку, у которого ты отнял его "я"? По своей воле никто не пойдет на такое!

– Все ясно, Сергей Федорович, спасибо за полезную беседу. Вас отвезут куда вам нужно. И еще...

Направившийся было к двери психиатр застыл, будто услышал за спиной щелчок взведенного курка.

– Готовьтесь к технической стороне процедуры. А нравственные проблемы я беру на себя.

Так и не обернувшись, Брониславский вышел.

Тиходонск, 13 февраля 1997 года, 10 часов 40 минут, минус три, солнечно, действуют оперативные планы «Кольцо» и «Перехват».

На этот раз оперативное совещание в «Тихпромбанке» закончилось довольно быстро. Митяев доложил анализ ситуации. По мнению информационной службы обстановка за последние двое с половиной суток изменилась в лучшую сторону. Самым свирепым мстителем за Тахира был Кондратьев. После его гибели к руководству группировкой фактически пришел Гуссейнов, для которого все происшедшее было только полезно, ибо расчистило путь к власти. Новый вожак формально обозначил намерение рассчитаться с виновными, но особого рвения проявлять не станет. Если доказать, что Лапин действовал сам по себе и не имеет никакой связи с банком, вопрос о мести отпадет и Гуссейнов охотно пойдет на примирение.

– Какие есть мнения по этому поводу? – спросил Юмашев, обводя взглядом сотрудников службы безопасности и информационной службы.

– Выводы правильные, – высказался за всех Тимохин.

– Пожалуй, – согласился председатель правления. У него было хорошее настроение и прекрасное самочувствие. – Но теперь надо найти Лапина! Как идет эта работа?

– Дома он не появлялся, – доложил Ходаков. – Наши ребята установили, что несколько дней он жил в «Интуристе», но десятого не пришел ночевать, хотя номер был оплачен до утра. Пока других сведений нет.

Юмашев вздохнул. Он никогда не думал, что столь ничтожная фигура будет играть в его судьбе столь важную роль.

– Тогда по местам. Поиски продолжать, контактировать с милицией и со всеми, с кем можно...

Присутствующие прекрасно поняли, кого он имел в виду.

Вернувшись к себе в кабинет, Ходаков сел за стол и принялся рисовать на плотном, иссиня-белом листе дорогой финской бумаги неразборчивые узоры. Первый раз в жизни ему не хотелось работать. Плести невидимые сети, расставлять ловушки, изучать слабости людей и использовать их в своих интересах, загонять кого-то в угол...

Кедр вспоминал Зою. Когда она надевала колготки, он зажег свет и убедился, что белые ноги чисто выбриты, значит, у нее есть постоянный любовник. Тогда это его не тронуло, но сейчас сердце жгла ревность. Надо позвонить и договориться о встрече... В былые времена она откликалась охотно, но как будет сейчас, он не знал... Бросить к чертовой матери все дела и укатить с ней в Эмираты? Жаркое солнце, ласковое море в феврале... Никогда раньше он не мог себе этого позволить. А сейчас такое путешествие вполне реально. Кедр почувствовал, что больше всего на свете хочет оказаться за тысячи километров отсюда, на горячем песке, возле комфортабельного отеля, рядом с женщиной, которую, оказывается, любил и любит до сих пор.

Прозвонил телефон, по многолетней привычке он мгновенно сорвал трубку.

– Ходаков!

– Наконец-то! Вчера целый день не могла тебя застать...

– Зоя?!

– Твой Лапин приходил к нам позавчера. Искал Рубинштейна. Интересовался профессором Брониславским из Москвы. Собирался ехать к нему.

Лиса всегда излагала информацию четко и лаконично.

– В Москву? – Все, о чем Кедр только что думал, вылетело из головы.

– Да, в Москву.

– Молодец!

Перед глазами все еще стояли ее гладкие белые ноги с аккуратными пальчиками, но они отодвигались на задний план.

– Давай встретимся? – по инерции спросил Кедр.

– Когда?

Действительно, когда? Новая информация требовала срочной отработки, и планировать сейчас ничего нельзя.

– Я тебе позвоню.

– Через шесть лет? – Чувствовалось, что она обижена. И есть за что.

Но сейчас неподходящее время для выяснений.

– Я тебе позвоню, – повторил он и положил трубку.

Через несколько минут Ходаков и Тимохин сидели напротив Юмашева, который по ВЧ связывался с Москвой.

– Тебе что-нибудь говорит фамилия Брониславский? – спросил банкир, когда связь установилась.

– Нет, а что? – ответил К.

– А то, что Лапин отправился к нему.

– Он в Москве?