– Там убили двоих моих, – ответил Яков. – И парней, которые с Женькой учились. Поэтому я затих. Ищет кто-то Женьку, и как я думаю, из-за его головы. Что-то он, наверное, такое придумал, что кого-то очень заинтересовало. Я краем уха слышал от одного преподавателя о какой-то формуле счастья. Хрен знает, что это за формула. А больше вроде не из-за чего.
– А отчим Женькин с чего выделываться начал? – спросил Ярослав.
– Как я понял, из-за денег, – ответил Яков. – Все мать Женькина на себе тащит: и работу, у нее успешная торговля, и остальное. А он решил все под себя…
– Шакал. – Артем сплюнул. – Альфонс. Таких надо…
– Убили его, – перебил Яков. – И мужиков, которые со мной в Красноярск приезжали, тоже. Видно, кто-то хочет найти Женьку.
– А чего же ты молчишь? В общем, так: ко мне переходите. У тебя сейчас детишки, – сказал Ярослав Артему.
– Да перестань ты, – вмешалась Алена. – И что дети? Неужели думаешь, к нам за Женей придут? Я его не отпущу. А если что, то сейчас, слава богу, и участковый у нас часто бывает – а он мужик серьезный, – и из района приезжают. Вы же там с голоду помрете. Ну не вы, так Женька точно.
– Ты меня уже на пенсию списал? – пробурчал Артем. – Да и не сунется сюда никто. Ну а если сунутся, я по сотовому махом тебя вызову.
– А ты что думаешь? – спросил Якова Ярослав.
– Да я вообще считаю, что это чушь, – ответил он. – Ну искал Женьку Артур, отчим его. Потому и мужиков моих убили. А возможно, просто совпадение. Там какая-то баба была, на ее дочь наезжали. Ну а мужики по-соседски влезли. Насчет формулы счастья я слышал что-то от кого, точно не помню, но не думаю, что из-за этого убить могут. В общем, Женьку ни о чем спрашивать не стоит, по-моему. Только перепугаем парня. А что касается интереса к нему, так ты сам говоришь, что эти двое – шестерки криминального авторитета. Вот с ними потолковать не помешало бы.
– Это я запросто. – Ярослав встал.
– Сиди! – прикрикнула на него Алена. – Ни с кем не надо говорить. Не трогают вас пока, так и не лезьте. Может, пустяк, а вы уже на войну собрались. Знают, что Женька не такой, как все, поэтому и разговоры идут. А вы напридумывали себе невесть что и на войну собрались.
– Может, так и есть, – сказал Ярослав. – Поэтому и Лузина сын с девкой к Женьке в друзья набиваются. Он же здесь в школе учителей в краску вогнал, какие-то задачи как орешки щелкал.
– Верно, – кивнул Артем. – Но с этими, из Большого ручья, потолковать все же надо, – сказал он жене.
Евгений, посмотрев на часы, воткнул палки в снег. Снял лыжи, положил их на плечо и неторопливо зашагал по укатанной машинами дороге. Из-за заброшенного дома ему навстречу шли трое парней лет по семнадцать.
– Слышь, земляк, – остановили его парни, – дай-ка закурить!
– Извините, – виновато ответил Женя, – я не курю.
– Чего? – насмешливо спросил второй. – Ну ладно, давай деньги и топай, интеллигент хренов.
– А чего ты вообще тут делаешь? – подошел к нему третий. – Жил бы в своей Москве, а то сюда прикатил и выделываешься. Гони деньги.
– Пусть пару раз ударят, – шепнул стоящий за углом Алик. – А уж потом выскочим.
– Годится, – кивнул Толик.
Один хотел было толкнуть Женю в грудь, но тот, мгновенно повернувшись, слегка поддернул его руку за локоть, и парень упал на дорогу.
– Ты, сука! – Второй парень выбросил в ударе правую ногу.
Женя, отступив, подцепил ногу противника. Тот упал на спину и сильно ударился головой. Третий обхватил его сзади и хотел свалить. Женя, присев, слегка поддел его пятку. Тот, пытаясь сохранить равновесие, взмахнул руками. Женя поднял брошенные палки, лыжи так и лежали на плече, и быстро пошел вперед.
Алик и Толик переглянулись.
– Ничего себе, – выдавил Алик.
Толик промолчал. Парни, поднимаясь, зло выругались, глядя Жене вслед, но за ним не пошли.
– Вот так-то, господа разбойники, – шептал Женя, – как все получилось. – Он рассмеялся. – В момент прикосновения к месту удара легкий уход в сторону и вперед. Если бьет рукой, то выше пояса, если ногой – ниже. Противник потеряет равновесие и упадет. Иногда этого вполне достаточно, чтобы нападавший перестал быть агрессивным, – вспомнил он наставления китайца. – Это очень поднимает настроение. – Женя засмеялся.
* * *
– Он вас как первоклашек положил. Эх вы, бойцы, – презрительно усмехнулся Алик.
– Да просто скользко, – начал один из парней.
– Сгиньте! – заорал Кабанов.
– Здравствуйте. – На дорогу вышла Татьяна.
– Добрый день. – Женя остановился. По его лицу девушка поняла, что он это сделал из вежливости.
– А вы умеете постоять за себя, – улыбаясь, кивнула она в сторону парней.
– Просто так получилось. Извините, Таня, я не могу задерживаться. Я обещал прийти в четыре, а уже без десяти. Извините и до свидания. – Он сделал шаг вперед.
– Женя, – Таня взяла его за локоть, – давайте дружить.
– Извините. Дружба – нечто большее, чем знакомство. А я не стану вас обманывать: вы мне неинтересны как человек и несимпатичны как девушка. Простите, если обидел вас. До свидания. – Он быстро пошел вперед.
– Да кого ты из себя строишь?! Урод! – закричала она. – Ты мне вообще шел и ехал! Интеллигент несчастный!
Поселок Большой Ручей
– Да тут он. – Крепкий рыжебородый мужчина говорил по телефону. – Его запросто можно хапнуть. Он каждый день на лыжах по десять километров ходит один. Так что…
– Даже думать об этом забудь, – перебил его Лузин. – И вообще, ты мне объясни, так чтоб я понял, на кой хрен вы спрашивали о студенте? Вам было сказано – увидеть и выяснить, чем занимается, а вы… – Лузин выругался.
– Да нас спрашивали о студенте нерусские какие-то.
– Придурки! Короче, сучары позорные, топайте к этому нерусскому и скажите, что вы его просто на понт брали. Понял, Дымок?
В комнату вошел сутулый плечистый мужик и поставил в угол карабин.
– Ты с кем базаришь? – спросил он.
– С Лузой, – ответил Дымок.
– Дай-ка. – Сутулый протянул руку к трубке.
– Тут Бурец тебе хочет сказать что-то.
– Привет, Лузин. – Бурец откашлялся. – В тайге видели двоих, они пасут студента. Прикинуты ништяк, винты с прицелами у обоих. В тайге ходить умеют. В общем, пасут его, сто пудов даю.
– Опачки. А откуда они там появились?
– Хрен их знает. Их случайно оленеводы-эвенки засекли. И мой кореш Лагута вчера их пас. Я по следам прошелся и понял: точно студента пасут. Они около хаты, где он живет, лежанку делали.