Искра жизни - читать онлайн книгу. Автор: Эрих Мария Ремарк cтр.№ 88

— Смотри-ка! — воскликнул он. — Очухался!

Люббе распластался на полу лицом вниз. Он пытался обеими ладонями сгрести разлитую на полу воду, чтобы слизнуть ее. Он делал неловкие движения, как полумертвая жаба. Увидев перед собой полную лейку, Люббе с едва слышным кряхтением приподнялся, задергался по сторонам и вцепился в нее. Бройер наступил ему на ладони. Люббе никак не удавалось выдернуть их из-под сапог. Тогда изловчившись, он попробовал дотянуться до лейки, его губы дрожали, голова подергивалась, от огромного напряжения из горла вылетали хриплые звуки.

Бройер разглядывал его глазами специалиста. Он видел, что силы Люббе на исходе.

— Ну ладно, лакай, — пробурчал он. — Получи свой последний обед перед смертью.

Он ухмыльнулся, довольный своей шуткой, и убрал сапог с ладоней своей жертвы. Люббе бросился на лейку с такой поспешностью, что та закачалась. Он не верил в свое счастье.

— Лакай медленно, — приговаривал Бройер. — У нас есть время.

Люббе жадно пил. Он прошел шестую ступень бройерской системы воспитания: никакой пищи в течение нескольких дней, кроме соленой селедки и соленой воды; к тому же в полной духоте да еще прикованный к трубам отопления.

— Довольно, — проговорил Бройер и выхватил лейку. — Вставай. Пошли.

Споткнувшись, Люббе прислонился к стене. Его вырвало и потоки выпитой воды вынесло наружу.

— Вот видишь, — сказал Бройер. — Я же говорил, пить надо медленно. А ну, вперед!

Подталкивая жертву впереди себя, Бройер прошел по коридору в свой кабинет. Люббе прямо ввалился в дверь.

— Поднимайся, — скомандовал Бройер. — Садись на стул. Живо!

Люббе дополз до стула. Пошатываясь, он откинулся назад в ожидании очередной пытки. Перед глазами все плыло.

Бройер задумчиво посмотрел на него.

— Ты мой гость с самым большим стажем, Люббе. Целых шесть месяцев, не так ли?

Сидевший перед ним призрак пошатнулся.

— Правильно говорю? — спросил Бройер. Призрак кивнул.

— Солидный срок, — проговорил Бройер. — Приличный. Это здорово сближает. Я как-то даже привязался к тебе всей душой. Смешно такое говорить, но похоже на истину. Ведь я лично ничего не имею против тебя, ты это знаешь. Ты это знаешь, — повторил он после некоторой паузы. — Или нет?

Призрак снова кивнул. Он ждал, когда начнется следующий этап пыток.

— Это направлено против всех вас. Каждый в отдельности мне абсолютно безразличен. — Бройер многозначительно кивнул и налил себе коньяка. — Абсолютно безразличен. Жаль, я думал, ты все выдержишь. У нас оставались только подвешивание за ступни ног и произвольные физические упражнения. После этого ты одолел бы всю программу и вышел бы отсюда, ты ведь это знаешь?

Призрак кивнул. Он этого не знал, но Бройер иногда действительно выпускал из камер выдержавших все пытки узников, в отношении которых не было четкого приказа об уничтожении. Здесь действовал своего рода бюрократический подход. Кому удавалось пробиться, у того оставался шанс. Это было связано с вынужденным восхищением врагом, сумевшим выдержать такие испытания. Были нацисты, которые мыслили таким образом и поэтому считали себя спортивными людьми, а также джентльменами.

— Жаль, — проговорил Бройер. — Собственно говоря, я отпустил бы тебя с огромным удовольствием. Ты ведь проявил такое мужество. Жаль, что тем не менее я вынужден тебя прикончить. Ты знаешь, почему?

Люббе молчал. Бройер закурил сигарету и открыл окно.

— Поэтому. — Он на миг прислушался. — Слышишь? — Он увидел, как Люббе следил за ним бессмысленным взглядом. — Артиллерия, — сказал Бройер. — Артиллерия противника. Они уже на подходе. Поэтому. Поэтому сегодня ночью тебя ликвидируют.

Он закрыл окно.

— Невезение, а? — Он ухмыльнулся своей косой улыбкой. — Всего за несколько дней до того, как они вызволят вас отсюда. Действительно невезение, правда?

Ему понравилась эта выдумка; Она придавала некую утонченность этому вечеру; кусочек душевной пытки в заключение.

— А что, действительно, жуткое невезение, не так ли?

— Нет, — прошептал Люббе.

— Что?

— Нет.

— Ты что, так устал от жизни?

Люббе покачал головой. Бройер удивленно посмотрел на него. Он почувствовал, что перед ним больше уже не развалина, как минуту назад. Люббе вдруг преобразился, словно накануне имел целый день отдыха.

— Потому что теперь они доберутся до вас, — прошептал он своими разодранными губами. — До всех.

— Чушь это, чушь! — на миг Бройер переполнился гневом. Он понял, что совершил ошибку. Вместо того чтобы продолжить пытку, он оказал Люббе услугу. Но кто мог предвидеть, что этот парень не будет судорожно цепляться за жизнь? — Только ничего себе не вбивай в голову! Я тебе просто кой-чего наврал. Мы не потерпим поражения! Мы только оставляем здесь позицию! Меняется линия фронта, вот и все!

Его аргументы не были убедительными. Бройер это сам понимал. Он отпил глоток.

— Подумай о своем последнем желании, — проговорил он затем. — И тем не менее тебе здорово не повезло. Я вынужден тебя ликвидировать. Жалко тебя и себя. И все-таки жизнь была прекрасной. Ну конечно, для тебя-то нет, если быть справедливым. — Он почувствовал действие алкоголя.

Обессилевший Люббе все продолжал на него смотреть.

— Мне нравится в тебе, — сказал Бройер, — что ты не сдался. Но я вынужден тебя ликвидировать, чтобы ты ничего не рассказал. Именно тебя, просидевшего здесь дольше других. Причем, тебя в первую очередь. Другим тоже не отмотаться, — добавил он благодушно. — Не оставлять после себя свидетелей. Старый национал-социалистский лозунг.

Он достал из выдвижного ящика стола молоток.

— Я хочу поскорее с тобой разделаться. — Он положил молоток рядом с собой. В тот же момент Люббе, пошатываясь, оторвался от стула и попытался схватить молоток своими обожженными руками. Бройер кулаком без труда оттолкнул его в сторону. Люббе упал.

— Вот видишь, — сказал он добродушно. — Всегда еще одна попытка! Ты абсолютно прав. Почему бы нет? Можешь не вставать с пола. Так даже легче. — Он приложил ладонь к уху. — Что? Что ты говоришь?

— Они всех вас — всех так же, как…

— Ах, все это ерунда, Люббе. Наверное, тебе этого хочется. Они себе такого не позволят. Они слишком утонченные люди. Меня здесь не будет еще до их прихода. А из вас уже никто не сможет что-нибудь рассказать. — Он снова выпил глоток. — Хочешь еще сигарету? — неожиданно спросил он.

Люббе окинул его взглядом.

— Да, — сказал он.

Бройер сунул ему сигарету между кровоточивших губ.

— Вот! — От одной спички он дал прикурить ему и зажег свою.

Оба курили и молчали. Люббе понимал, что ему конец. Он прислушивался к звукам, доносившимся из окна. Бройер выпил до дна свой бокал. Потом отложил сигарету и взял в руки молоток.