Остров на краю света - читать онлайн книгу. Автор: Джоанн Харрис cтр.№ 47

Волна влетела между нами, промочив меня до колен, и я отскочила, задыхаясь от удивления и холода. Флинн смотрел на меня с любопытством, явно не чувствуя, что набрал воды в сапоги. Впервые за много месяцев мне стало не по себе рядом с ним, словно земля меж нами переместилась и открыла что-то такое, о чем я даже не знала до нынешнего дня.

Потом он вдруг отвернулся.

Словно ударил. Жар пополз по моему телу, прилив замешательства и смертельного стыда. Как я могла быть такой дурой? Как я могла так ошибочно истолковать его поведение?

— Извини, — сказала я, пытаясь выдавить смешок, хотя лицо мое горело. — Не знаю, что такое на меня нашло.

Флинн опять взглянул на меня. Свет в глазах, кажется, совсем погас.

— Ничего, — сказал он без всякого выражения. — Все в порядке. Давай не будем к этому возвращаться, ладно?

Я кивнула, страстно желая съежиться в крохотный комочек, чтобы меня унесло ветром.

Флинн, кажется, немного расслабился. Он на миг обнял меня одной рукой, как иногда делал отец, когда был мной доволен.

— Ладно, — повторил он.

И разговор опять перешел на безопасные темы.

По мере приближения весны я завела обыкновение ходить на пляж каждый день — искать признаки перемен или ущерба. Особенно я забеспокоилась с началом марта: ветер опять начал сменяться на южный, неся с собой злые приливы. Но злые приливы почти ничего не сделали Ле Салану. Ручей держался молодцом, на Ла Буше было сухо, лодки по большей части были вытащены в безопасное место. Даже Ла Гулю, кажется, совсем не пострадал, если не считать куч некрасивых черных водорослей, которые прилив выбрасывал на берег, — Оме забирал их каждое утро для удобрения полей. Бушу стоял на месте. Во время затишья между двумя приливами Флинн выбрался на лодке на Ла Жете и объявил, что риф не понес серьезного ущерба. Наша удача пока держалась.

Мало-помалу оптимизм возвращался к саланцам. Дело было не только в том, что наше материальное положение улучшилось. Тут крылось что-то большее. Дети уже не так уныло тащились по утрам в школу, Туанетта купила себе новую щегольскую шляпку, Шарлотта начала красить губы розовой помадой и распустила волосы. Мерседес стала проводить меньше времени в Ла Уссиньере. Усеченная нога Аристида в дождливые ночи болела не так сильно. Я приводила шлюпочную мастерскую отца в рабочий вид: вычищала старый сарай, откладывала в сторону материалы, которые еще годились в дело, откапывала корпуса лодок, полузанесенные песком. А в домах по всему Ле Салану проветривались постели, вскапывались грядки, свободные комнаты обставлялись получше для долгожданных гостей. Про них никто не говорил вслух — дезертиров в деревне редко упоминали, еще реже, чем покойников, — но все равно из ящиков извлекались фотографии, письма перечитывались, телефонные номера зубрились наизусть. Кло, дочь Капуцины, собиралась приехать на Пасху. Дезире и Аристид получили открытку от младшего сына. Все было так, словно весна пришла раньше срока и новые ростки брызнули из пыльных углов и просоленных трещин.

Это затронуло даже отца. Я начала что-то подозревать, когда, вернувшись с Ла Гулю, обнаружила у крыльца штабель кирпичей. Рядом еще были шлакоблоки и мешки с цементом.

— Твой отец решил заняться строительством, — сказал Ален, встретив меня в деревне. — Кажется, он хочет устроить душевую или дом расширить.

Эта новость меня не удивила: в стародавние времена Жан Большой постоянно затевал какое-нибудь строительство. Я поняла, что дело серьезное, только когда Флинн явился с погрузчиком, бетономешалкой и новой порцией кирпичей и шлакоблоков.

— Это что? — вопросила я.

— Работа, — ответил Флинн. — Твой отец хочет кое-что поделать.

Он отвечал с какой-то странной неохотой; это будет новая ванная комната, сказал он, взамен старой, в том конце лодочного сарая. Ну, может, еще то да се. Жан Большой попросил его все это сделать по его собственным планам.

— Но это ведь хорошо, правда? — спросил Флинн, увидев выражение моего лица. — Это значит, что ему не все равно.

Я не была в этом так уверена. До пасхальных выходных осталась всего пара месяцев, а ведь Адриенна поговаривала о том, чтобы приехать на это время, когда у детей будут каникулы в школе. Может быть, это хитрость, чтобы ее привлечь. А деньги — стоимость материалов и работы? Жан Большой никогда ничем не давал мне понять, что у него есть деньги где-то в заначке.

— Сколько это будет стоить? — спросила я.

Флинн сказал. Цена была божеская, но я точно знала, что мой отец и этого себе позволить не может.

— Я заплачу, — сказала я.

Он покачал головой.

— Нет. Все уже обговорено. Кроме того, у тебя денег нет, — добавил он.

Я пожала плечами. Неправда, у меня еще кое-что оставалось. Но Флинн был непоколебим. За стройматериалы уже заплачено. А работа, сказал он, бесплатно.

Стройматериалы заняли бо?льшую часть шлюпочной мастерской. Флинн очень извинялся, но, как он сказал, их совершенно некуда было больше положить, и к тому же это всего на неделю-другую. Поэтому я пока что перестала трудиться в шлюпочной мастерской и отправилась в Ла Уссиньер с альбомом для рисования. Однако по прибытии я обнаружила, что «Иммортели» закрыты строительными лесами — возможно, из-за сырости, вызванной высокими приливами.

Был прилив; я пошла на пустынный пляж, села, прислонившись спиной к волнолому, и стала наблюдать. Я просидела несколько минут, чиркая карандашом по бумаге почти от нечего делать, и вдруг заметила объявление, прибитое к скале высоко у меня над головой, — белая доска с черными буквами:

ИММОРТЕЛИ.

Частный пляж

Выносить песок с этого пляжа

ЗАПРЕЩЕНО

Лица, уличенные в этом,

будут КАРАТЬСЯ ПО ЗАКОНУ

Подписано:

П. Лакруа, полицейское управление

Ж. Пино, мэр

К. Бриман, владелец пляжа

Я встала и принялась разглядывать эти слова. Конечно, кражи песка и раньше случались: по нескольку мешков там и сям, обычно для строительства или садовых нужд. Даже Бриман закрывал на это глаза. Но с пляжа пропала просто уйма песка. Гораздо больше, чем можно было бы объяснить обычной кражей.

Пляжные беседки, пережившие зиму, громоздились на деревянных сваях примерно в метре над землей; в августе они сидели прямо на песке. Я быстро начала рисовать: голенастые пляжные беседки, изгиб полосы прибоя, ряд булыжников за волноломом, прилив, который поднимался, выслав впереди себя авангард из водяной пыли.

Я так погрузилась в работу, что не сразу заметила сестру Экстазу и сестру Терезу, которые сели на волнолом прямо надо мной. На этот раз они были без мороженого, но у сестры Экстазы был пакетик конфет, который она время от времени передавала сестре Терезе. Обе были, кажется, ужасно рады меня видеть.