Визиты - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Лукьяненко cтр.№ 194

– Вспомнил-таки о старике, – сварливо поприветствовал его дядька. – Где тебя черти носят? Дома никого, мобильник отключен. Можно подумать, что ты по галактике шляешься!

– Дела… – торопливо уводя разговор с опасной темы, сказал Мартин. – Прости, совсем я замотался. Слушай, мне совет нужен…

Дядя сразу же подобрел. Давать племяннику советы он очень любил.

– Ну?

– Ситуация такая… – замялся Мартин. – Из-за меня погиб… один человек.

– Ты идиот? – помолчав секунду, взревел дядя. – По телефону такие вещи? Надеюсь, не с мобильного звонишь?

– Да нет, не беспокойся… – начал Мартин.

– Поставил какую-нибудь хитрую штуку на телефон? – сразу помягчел дядя. – Скремблер вроде она называется?

Большая любовь к хитрым технологиям сочеталась в дяде с некоторой наивностью в их отношении. Мартин это знал прекрасно.

– Дядя…

– Главное – избавиться от тела, – не стал впустую рассусоливать дядя. – Сможешь добыть литров десять концентрированной азотной кислоты?

– Дядя, перестань! Я никого не убивал! Ты что! – в полной панике воскликнул Мартин. Ему даже почудился щелчок в линии, хотя он знал, что на его новой электронной АТС подслушивающее оборудование включается совершенно беззвучно. – Тут совсем другое. Ну… как ближайший аналог… я пытался помочь… не ввязаться в дурную историю. Меня не послушали. И прямо у меня на глазах…

– Почему же ты говоришь, что виноват? – возмутился дядя.

– Ну… не смог спасти.

– Во Франции на днях экспресс TJV с путей сошел, ты своей вины не чувствуешь? – деловито спросил дядя.

– Это совсем другое! – возмутился Мартин. – Тут я был рядом, но помочь не смог.

– А имел такую возможность?

Поразмыслив секунду, Мартин твердо сказал:

– Видимо, нет.

– Так иди и больше не греши! – вынес дядя вердикт.

Мартин понял, что все-таки получил аудиенцию у здравомыслящего священника-самоучки.

– Дядя, – попытался он снова воззвать к эмоциям. – У тебя такого не случалось – что умирает человек, ты вроде и не виновен, но чувствуешь себя виноватым?

– У любого человека, дожившего до моих лет, таких ситуаций полно, – смягчился дядя. – Эх… да что я тебе говорю? Неужели у тебя такого не случалось? Ты же и сам не мальчик.

– Случалось, – признался Мартин. – И все-таки. Как быть, если переживаешь, вины за собой не чувствуешь, но на душе гадко?

– Красивая девушка? – прозорливо спросил дядя.

– Угу.

– Найдешь такую же, только лучше, – продолжал предсказывать дядя. – Что, думаешь, одна такая была во Вселенной?

– Никак не меньше трех таких осталось, – признался Мартин.

– Вот! Вот это уже лучше! То глас не мальчика, а юноши, – порадовался дядя. – Мой тебе совет – напейся. Хочешь – я подъеду, хоть и не стоит мне так здоровье губить… Или брата позови. Или друга какого. А лучше всего, если нет склонности к суициду, напиться в полном одиночестве! Водка тоску нагонит, вином тут не поможешь… Коньяк! Или джин-тоник – горе будет легкое, шипучее, с горчинкой…

Мартин покосился на пустой стакан и покачал головой. Да, пророк, обычно дремлющий в дяде, сегодня был в ударе!

– Спасибо, я так и сделаю, – сказал Мартин.

– И съезди куда-нибудь, Бога ради, отдохни и развейся! – напоследок продемонстрировал свои скрытые таланты дядя. – В Одессу, в Ялту. Пиво, женщины, коньяк – твои лучшие друзья! – После заминки дядя все же уточнил: – В данной ситуации!

* * *

Что может удержать от выпивки здорового мужика, испытывающего от алкоголя стабильно положительные эмоции, имеющего свободные деньги, находящегося в плохом настроении, получившего от родственника, можно даже сказать – наставника совет напиться и, в довершение всего, холостого?

Правильно.

Мартин понял, что выхода нет.

К выпивке он подошел серьезно. Несмотря на совет дяди о джин-тонике, достал из бара бутылку коньяка – не самого изысканного, вроде «Праздничного» или «Юбилейного», но очень достойного армянского «Ани».

Французские коньяки Мартин не уважал. Пусть напыщенные французы обзывают все производимое за пределами провинции Коньяк снисходительным словом «бренди». Мы-то знаем, что настоящий коньяк – он либо армянский, либо грузинский. И сэр Уинстон Черчилль это прекрасно знал, а уж его-то в ложном патриотизме не обвинишь! Нет, Мартин не был напыщенным снобом, толкующим о «курвуазье»!

Вначале он принялся готовить закуску. Истолок в кофейной мельничке сахар до состояния легкой пудры, высыпал в блюдце. Бросил в мельницу десяток кофейных зерен и превратил их в пыль, негодную даже для эспрессо. Смешал с сахаром. Теперь оставалось лишь нарезать тонкими ломтиками лимон и посыпать полученной смесью, соорудив знаменитую «николашку», замечательную закуску под коньяк, главный вклад последнего русского царя в кулинарию.

Но в холодильнике Мартина ждало разочарование. Лимонов не было – только сиротливо зеленела парочка лаймов, жизненно необходимых к текиле, но излишне резких для коньяка. Мартин покачал головой и закрыл холодильник. Пусть он не сноб и не гастроном, но во всем должен быть порядок!

Набросив куртку – к вечеру небо над Москвой совсем уж посерело, обещая не то дождь, не то пронизывающую осеннюю стылость, – Мартин выскочил из квартиры. Добежал до угла, где в маленьком стеклянном киоске продавали овощи и фрукты, купил три крупных толстокорых лимона – с запасом. Заодно прихватил пару яблок и спелый авокадо, к которому питал давнюю и крепкую любовь. Гражданин, выбирающий в ларьке груши, вежливо посторонился – видимо, выбор его был весьма труден и долог.

Мартин вернулся в дом, по пути вытряхнув в пакет с фруктами накопившуюся в почтовом ящике корреспонденцию – разгрести на досуге.

Сполоснул под краном и обдал кипятком лимон, нарезал тонкими кругами, посыпал сахарно-кофейной пудрой. Некоторые эстеты рекомендовали добавить к гармонии кисло-сладко-горького вкуса еще и соленую ноту – крошечной щепоткой соли или маленькой порцией икры. Но это Мартину всегда казалось излишеством и чревоугодием.

Вот теперь приготовления к одиночной пьянке были завершены.

Мартин уселся в кресло перед телевизором, включил какой-то мелкий канал, специализирующийся на старых кинофильмах, и приглушил звук. На журнальном столике уже стоял открытый коньяк и блюдце с «николашкой», трубка, пепельница, зажигалка и кисет с табаком, рядом – телефонная трубка, чтобы не вскакивать, если вдруг кто-то вздумает позвонить. Туда же Мартин вывалил и почту из пакета. А на донышко пузатого бокала плеснул граммов тридцать коньяка, поболтал, вдохнул аромат.

Запах обещал приятный вечер у телевизора. Запах обещал хорошую, уже читанную книжку, взятую наугад с полки, возможно – еще одну початую бутылку и крепкий сон.