– Могу я видеть мистера Геблера?
– Его сейчас нет, – вяло отозвалась молодая женщина, как бы
желая сказать: «Моя взяла».
– А вы не знаете, когда он придет?
– Трудно сказать.
– Вы поняли, что я хочу приобрести дом в ваших краях? –
спросил Пуаро.
– О да! – безразлично откликнулась молодая женщина.
– «Литлгрин-хаус», по моему мнению, именно то, что мне
требуется. Не могли бы вы дать мне все необходимые сведения?
– Сведения? – испуганно переспросила молодая женщина.
– Да, сведения о «Литлгрин-хаусе».
Она нехотя открыла ящик и вынула из него папку с кое-как
сложенными бумагами.
– Джон! – позвала она.
Сидевший в углу долговязый парень поднял взгляд.
– Да, мисс?
– Есть у нас какие-либо сведения о… Как вы сказали?
– О «Литлгрин-хаусе», – четко произнес Пуаро.
– У вас же висит объявление о его продаже, – заметил я,
показывая на стену.
Молодая женщина холодно взглянула на меня. Нападать вдвоем
на одну, с ее точки зрения, было нечестно. Она тут же обратилась за помощью к
своему помощнику:
– Тебе ничего не известно о «Литлгрин-хаусе», Джон?
– Нет, мисс. Все бумаги должны лежать в папке.
– Очень сожалею, – извинилась молодая женщина, явно ни о чем
не сожалея. – Но, вероятно, мы отправили кому-нибудь эти сведения.
– C’est dommage.
– Что?
– Жаль.
– У нас есть чудесный домик на Хемел-Энд с двумя спальнями,
одной гостиной, – заученно говорила она с видом служащей, выполняющей волю
своего босса.
– Спасибо, не нужно.
– И половина дома с небольшой оранжереей. О нем я могу дать
вам исчерпывающие сведения.
– Не надо, спасибо. Мне хотелось бы знать, какую цену вы
запрашиваете за аренду «Литлгрин-хауса».
– Но усадьба не сдается в аренду, – проявила вдруг
осведомленность молодая женщина в надежде выиграть битву. – Она продается.
– В объявлении говорится: «Сдается в аренду или продается».
– Не знаю, что там говорится, но усадьба предназначена для
продажи.
В самый разгар нашего сражения отворилась дверь, и в
приемную не вошел, а пулей влетел седой мужчина в летах… Он окинул нас
воинственным, сверкающим взглядом и вопросительно посмотрел на свою секретаршу.
– Это мистер Геблер, – представила его нам молодая женщина.
Мистер Геблер широко распахнул дверь, ведущую в кабинет.
– Прошу вас сюда, джентльмены. – Он впустил нас в комнату,
жестом указав на кресла, а сам уселся напротив за письменный стол. – Чем могу
служить?
– Мне хотелось бы получить сведения о «Литлгрин-хаусе»… –
пошел в наступление Пуаро.
Но ему не позволили сделать этого. Мистер Геблер сразу же
перешел в контрнаступление:
– «Литлгрин-хаус» – большая усадьба и продается совсем по
дешевке. О ее продаже только что заявлено. Могу сказать вам, джентльмены, что
нам нечасто удается заполучить на продажу усадьбу такого класса, да еще за
столь мизерную цену. Старинные усадьбы нынче в моде. Людям надоели новые
постройки, возведенные из непрочных материалов. Другое дело – настоящий
фундаментальный красивый дом с характерной архитектурой в стиле эпохи
Георгов
[14]
. Теперь люди стремятся жить в домах определенной эпохи, вы
понимаете, о чем я говорю. Да, «Литлгрин-хаус» долго пустовать не будет. Его
быстро купят. В прошлую субботу усадьбу приезжал смотреть член парламента. И
еще ею интересуется один биржевик. В наши дни людей привлекает покой. Приезжая
в провинцию, они стремятся поселиться подальше от шоссейных дорог. Таких
желающих много, но мы ищем не просто покупателя, а покупателя экстра-класса.
Именно для такого покупателя предназначена эта усадьба. Вы должны согласиться,
что в былые времена умели строить дома для джентльменов. Да, «Литлгрин-хаус»
недолго будет числиться в нашем реестре.
Мистер Геблер, который, на мой взгляд, как нельзя лучше
соответствовал своей фамилии и тараторил не переставая, умолк наконец, чтобы
перевести дух.
– Эта усадьба часто переходила из рук в руки за последние
несколько лет? – тут же поинтересовался Пуаро.
– Ни в коем случае. Ею более пятидесяти лет владела семья
Аранделлов. Очень почитаемая в городе. Дамы старой закваски. – Он вскочил из-за
стола и, распахнув двери, крикнул: – Сведения о «Литлгрин-хаусе», мисс
Дженкинс. Побыстрее, пожалуйста. – После чего вернулся на свое место.
– Мне хотелось бы поселиться вдали от Лондона, – сказал
Пуаро. – В провинции, но не в глубинке. Надеюсь, вы меня понимаете…
– Разумеется. Слишком далеко от дороги неудобно. Да и слуги
этого не любят. У нас же вы найдете все прелести сельской жизни и никаких
отрицательных эмоций.
Впорхнула мисс Дженкинс с отпечатанным на машинке листком и
положила перед своим шефом, который кивком головы дал ей понять, что она больше
не нужна.
– Вот, пожалуйста. – И мистер Геблер принялся читать
скороговоркой, привычной для агентов по продаже недвижимости: – Усадьба
оригинальной постройки, имеет четыре гостиные, восемь спален с внутренними
шкафами, служебные помещения, просторную кухню, вместительные надворные
постройки, конюшни и так далее. Водопровод, старинный сад не требует больших
затрат, около трех акров
[15]
земли да еще два летних домика и так далее и тому
подобное. Ориентировочная цена две тысячи восемьсот пятьдесят фунтов.
– Я могу получить у вас ордер на осмотр?
– Разумеется, дорогой сэр. – Мистер Геблер писал размашистым
почерком. – Ваша фамилия и адрес?
К моему удивлению, Пуаро назвался мистером Паротти.
– У нас есть еще несколько домов, которые могут вас
заинтересовать, – продолжал мистер Геблер.
Пуаро позволил ему подробно рассказать о состоянии двух
других поместий, а затем спросил:
– «Литлгрин-хаус» можно посмотреть в любое время?
– Разумеется, дорогой сэр. В доме живут слуги. Пожалуй, мне
стоит позвонить и предупредить их о вашем приходе. Вы пойдете туда сейчас или
после обеда?