Игрушка судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Клиффорд Саймак cтр.№ 198

— Колокола? — изумился Экайер. — Почему они звонят в колокола? Сейчас не время. К тому же слишком громко. Что—то случилось.

Тут ветер переменился, и до них донесся звон во всей своей мощи — гулкий, полнозвучный, требовательный.

— Это большие колокола базилики! — воскликнул Экайер. — Что там, хотел бы я знать, творится?

И оба опрометью бросились с холма вниз.

Джилл сжимала кулаки от злости и бессилия.

«Никогда, — повторяла она про себя, — никогда в жизни меня еще так не унижали и не бесили! И как только эта тупица медсестра до такого додумалась? И как посмела наврать?»

Джилл хлопнула дверью. Джейсона дома не было. Она присела на кушетку перед камином, но быстро поняла, что сидеть на одном месте не в состоянии. Она вскочила и стала ходить по гостиной.

Нет, то, что случилось, не имело никакого отношения к Мэри, что бы там ни выдумывала эта безмозглая сестра. Если уж кто и совершил чудо, так это Джейсон, — да и потом, чудо ли это? Наверняка, если как следует поломать голову, можно было бы найти этому разумное объяснение. «Но самое ужасное, — думала Джилл, расхаживая по комнате, — что я сама толком ничего не понимаю и объяснить не могу! Джейсона нет, да если бы и был, вряд ли бы что-то сказал». Ей хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать воплей на улице.

Она подошла к кушетке, села и уставилась на крошечные язычки пламени, облизывавшие догоравшие в камине дрова.

«А ведь я не смогу все время прятаться, — думала она. — Придется когда-нибудь выйти и предстать перед теми, кто сейчас вопит там, под окнами клиники».

А больше всего ей хотелось лечь, свернуться клубочком, спрятаться от всех и зализывать душевные раны — боль публичного оскорбления. Она воспринимала случившееся как оскорбление, и не иначе. Но как все внутри ни противилось, она понимала, что нужно жить дальше и принять случившееся как неизбежность. Ватикан ей дурного сделать не мог — да пусть бы кто-нибудь попробовал сделать ей что-то дурное! Она стала успокаивать себя:

«Ну-ну, Джилл Робертс, что это ты взялась нюни распускать? Стыд какой! Бывали у тебя передряги и похлеще! Кого ты боишься? Дребезжащих роботов и безумной старухи? Вот уж брось! Немедленно перестань и возьми себя в руки, слышишь?

И из Ватикана они меня не выкинут — дудки! Я крепко стою на ногах, и об отъезде не может быть и речи. Гляди—ка… — удивилась она собственным мыслям, — было ли у меня в голове что-нибудь подобное, когда я попала сюда?»

Нет, конечно нет. Тогда все было иначе. Досада, разочарование, возмущение хитрой игрой кардиналов — ведь не отвечали на письма, а когда приехала, отказались помочь в осуществлении планов. Как много воды утекло за эти короткие месяцы! За это время она поняла, как важен Ватикан — не только для роботов, но и для людей, и не только для тех, что жили здесь, на Харизме, но и везде. Здесь были грандиозность и величие — в самом прямом смысле слова, величие понятий и мыслей, — и от этого нельзя было отвернуться. Теперь она ощущала себя в каком-то смысле частичкой чего-то целого, и ей хотелось, чтобы это не кончалось. Этого хотел и Джейсон, ведь и он стал участником происходящего. Да теперь она бы только из-за Джейсона не улетела, только из-за того, что он счастлив здесь. Нет, она не смогла бы его покинуть, особенно теперь, после того, что случилось вчера, когда он коснулся ее щеки и стер с нее проклятое клеймо.

«А ведь это действительно было клеймом», — думала она. Как бы ни старалась она относиться к своему увечью с неженской трезвостью и безразличием, как бы ни выставляла напоказ то, что спрятать было невозможно.

Но не Джейсон, не только Джейсон держал ее здесь. Еще — старый кардинал Феодосий, тот самый, что навещал ее каждый день, усаживался на табуретку и разговаривал с ней часы напролет — так, будто она была роботом или он — человеком. Кое-кто посчитал бы его брюзгой и маразматиком, но ничего этого не было и в помине, теперь она это понимала и готова была поспорить с любым, кто стал бы потешаться над кардиналом. И еще он добрый. Джилл раньше и в голову не приходило, что робот может быть добрым, а Енох был добрым, внимательным, предупредительным и заботливым. Поначалу она немного побаивалась его и, согласно строгому этикету, называла преосвященным, но сама не заметила, как вышло, что они стали просиживать в библиотеке часы, как заболтавшиеся допоздна школьные подружки. И он нисколько не возражал против подобной фамильярности, неформальности их бесед — похоже было, что он не прочь немного отвлечься от забот и поболтать с той, что так недавно в Ватикане, и постоянно забывал, сколько ему лет и какой высокий пост он занимает.

Джилл понемногу приходила в себя. Мысли ее переключились на математический мир, о котором столько рассказывал Джейсон. Он старался как мог описать ей все, что видел и чувствовал там, но, судя по всему, это было такое место, впечатления от которого передать было непросто, ибо почти невозможно облечь в слова.

А на улице по-прежнему звучали крики.

«Кого они зовут? — прислушалась Джилл, — Уж не меня ли? Хотят еще раз убедиться, что чудо свершилось? Господи, какие же они все дураки, какие непроходимые тупицы!»

Чтобы отвлечься от воплей за окном, она снова задумалась о математическом мире. «Есть вещи, которые словами не передать», — сказал Джейсон. Что же это за мир? Что за цивилизация, настолько самодостаточная, что основывается на логике, настолько развитой и несравнимой с людскими представлениями, как слияние атомов несравнимо с изготовлением примитивных орудий из камня? Компания странных кубиков, сидящих на бескрайней зеленой равнине и манипулирующих сложнейшими символами… Чем они занимались? Играли в хитроумную игру или решали проблемы величайшей важности? Что значили эти уравнения и графики? Были ли они зрительным выражением инородного мышления? Может быть, это была компания мудрецов, собравшихся для дружеской беседы и обсуждавших какую-нибудь невероятную гипотезу, а может быть, они проводили время в долгом, медленном поиске и формулировании универсальных истин? Может быть, обитатели математического мира когда-то, давным-давно, добрались до границ пространства и времени, а потом вернулись на свою прародину, где бы она ни была? Может быть, они где-то путешествовали поодиночке, а теперь собрались все вместе и им было что порассказать друг другу?

«Насколько же, наверное, — думала Джилл, — они были потрясены внезапным вторжением Джейсона — представителя формы жизни, образчики которой, может быть, и встречались им когда-то, да они их давным-давно позабыли, а может, и не видали никогда. Нечего удивляться, что они так переполошились, глазам своим, если можно так выразиться, поверить не могли, — даже дом построили для Джейсона, не иначе как для того, чтобы упрятать его подальше, чтобы подумать, пока его не видно, что же это такое свалилось на их головы. Господи, какие головы… Но ведь одарили! Одарили, как гостеприимные хозяева могут одарить чужеземца, который случайно забрел в гости!»

Джилл устроилась поудобнее… и вдруг заметила в темном углу гостиной слабое свечение.