Парадокс Ферми - читать онлайн книгу. Автор: Мария Семенова, Феликс Разумовский cтр.№ 36

Сейчас Хра смирно сидит на Скамье Позора, но половина зала — его однополчане, а за стенами их и вовсе без счёта. И одним Творцам известно, что будет, если приговор им не понравится, — а они навряд ли будут в восторге. И тогда судьям не поможет никакая охрана. И клубок жирного пламени на месте любимого гравилёта покажется ещё цветочками. И какой недоумок решил наградить слизняка Ими-Ухенефа высшим боевым орденом?..

— Младший полководец Хра, ваше оправдательное слово, — выговорил наконец председательствующий. Опустил глаза и коротко вздохнул, будто говоря подсудимому: «Как же я тебя понимаю… Однако закон есть закон». — Что вы можете сказать в своё оправдание?

Младший полководец поднялся, и в зале наступила мёртвая тишина. Сказать, что Хра был огромен, — значит ничего не сказать. Кредорбийские оружейники разрабатывали воинские доспехи с прицелом на то, чтобы, не теряя функциональности, ещё и придавать им по возможности устрашающий вид. Так вот, Хра даже и без доспехов, вот как сейчас, кого угодно мог вогнать в дрожь. Охранников и оруженосца он, скорее всего, пожалел. И на что ему для расправы с представительским гравилётом понадобился меч?.. Он его и голыми руками мог в узел связать.

— А что тут говорить, — начал он медленно. — «За лютую храбрость»… Он знает хоть, что это такое? Храбрость? Про лютость я уж молчу… Когда мы на Сепеке… в сплошном огне… Пых — и полусотни ребят как не бывало… Ребят, которых ты знал… Он, может, тогда с нами был? Или в штабе над картами седые волосы наживал?.. Нет, он потом прибыл, в обозе. На дипломатическом корабле, при кибершлюшке на каждой руке… И давай нас за внешний вид распекать, а от самого ханумаком разит…

— Пожалуйста, не надо про потерпевшего, — мягко прервал заместитель председательствующего в чине среднего военачальника. — Вы лучше расскажите о себе. Суд хотел бы услышать о вашем глубоком сожалении, о раскаянии…

Чувствовалось, что вне стен Трибунала ему тоже не хотелось иметь дел ни с котами, ни с волками.

— О себе рассказать? О сожалении? — хмуро глянул на него Хра и почесал стриженый затылок. Он казался медлительным тугодумом, но и судьи, и зрители слишком хорошо знали его. — Ну да, о чём речь, сожалею… Таких тварей не по морде бить надо, а в штрафную тысячу отправлять. От которой после первого боя остаются две сотни… Думаете, наговариваю на него? Эй, Анхуре, Упуаут или вот ты, Мехен-Та, не дайте соврать!

В зале мгновенно вскочили трое, такие же страшные и свирепые, и председательствующий понял со всей очевидностью, что сегодня был не его день.

— А ну-ка, тихо! Всем сесть! — рявкнул он. Дождался тишины и обратился к потерпевшему: — Господин Ими-Ухенеф, что-нибудь желаете сказать? Вам слово.

Но средний военачальник Ими-Ухенеф своим правом не воспользовался. Казалось бы, что такое сломанная челюсть? Полчаса работы кибермедиков — и пользуйся, как новенькой… но не после такого удара, какой нанёс ему Хра. Ими-Ухенеф сидел очень прямо и неподвижно, его шея и половина лица были запакованы в пластиковый фиксатор, а с того, что всё-таки выглядывало наружу, никакие ухищрения не смогли свести лиловых разводов.

— Ну что ж… — Председательствующий в очередной раз тяжело вздохнул и покосился на заместителей. — Пойдёмте, естественнорождённые. Нужно вынести решение.

И они гуськом удалились в Совещательный зал, все как один сосредоточенные и невесёлые.

Радости от нынешних слушаний в самом деле было немного, но, поломав головы, опытные судьи постановили следующее.

Первое. Убрать голографический портрет младшего полководца Хра из Зала боевой славы сроком на четверть Оборота.

Второе. Убрать бюст означенного выше Хра из Парка боевой славы сроком на половину Оборота.

Третье. Убрать из Главного музея боевой славы индивидуальный лучемёт, принадлежавший всё тому же Хра, сроком на один Оборот.

Четвёртое. Младшего полководца Хра разжаловать до среднего тысячника, взыскать с него в пользу ветеранов империи месячный оклад и подвергнуть общественному порицанию.

Пятое. Потерпевшей стороне в лице среднего военачальника Ими-Ухенефа по всем финансовым вопросам обращаться в Высший имперский суд, ибо Трибунал, как известно, деньгами не занимается, а исключительно воинской честью.

Шестое. Всем воинам империи крепко стоять на страже пределов и быть готовыми погибнуть за Президента и Конституцию.

Ими-Ухенеф стал лиловым уже не разводами, а весь. Он наверняка сожалел, что не подготовил пламенной речи, которую могло бы произнести его голографическое изображение, но было поздно. Уже сыграли кредорбийский гимн, и Хра окружили ликующие однополчане.

— Ребята, готовь кредитки, — кричал кто-то, — Мехен-Та, включай терминал! Пусть задавятся!..

— Спасибо, естественнорождённые, — поклонился председательствующему Хра. Процесс был окончен.

Как выяснилось, понаблюдать за судилищем явились не только спецвойска почти в полном составе, но и кое-кто ещё. В комнате для телесного облегчения разжалованный полководец встретил знакомого. Это был доверенный кадровик, бывший сослуживец, оставивший «Волков и котов» после тяжёлого боевого ранения. Все кишки у бедняги теперь были искусственные, с такими не повоюешь.

— Привет, Амон! — вспомнил кадровик фронтовую кличку Хра, означавшую «Невидимый». — Чем кончилось-то? Много сняли?

У них в Генштабе только и было разговоров что об инциденте на торжественном ужине. Кто-то сочувствовал Хра, кто-то осуждал его за несдержанность, кто-то заключал пари… Равнодушные если и были, то предпочитали вслух не высказываться.

— Два шеврона содрали, теперь я средний тысячник, — отмахнулся Хра. — Хорошо, председательствующий ещё не совсем загнил. Мы с ним когда-то служили на Ка-Храке… Славное было время — ни тебе трибуналов, ни таких вот Ими-Ухенефов… Слушай, куда всё делось? Куда вообще всё катится, а?.. Или просто мы молодые были?..

Кадровик привёл в действие умывальник и начал не спеша охорашиваться.

— Извини, Амон, но я тебя не поздравляю, — сказал он затем. — Ими-Ухенеф тебе теперь спокойно жить не даст. У нас даже говорил кое-кто, что ты бы дешевле отделался, если бы его сразу прибил. Дескать, поорали бы, пошумели, потом похоронили бы и забыли. А ты остался бы… ну, сотником, большая ли разница. Зато теперь он за все ниточки в Кредорби примется дёргать, а у него их много…

И он принялся полоскать рот. Естественнорождённый в чине полководца, воспитанный и образованный. Знает, как вести разговор, чтобы операторы подслушивающих устройств не зарегистрировали ничего попахивающего изменой. И вода здесь, в бункере, отличная. Причём без лимита…

— И что мне теперь делать? — тоже потянулся к умывальнику Хра. И мрачно пошутил: — Может, мне с ним невзначай столкнуться на выходе? Сам же говоришь, поорут, пошумят… Да и мне, если честно, полегчает.

— Сразу, может, и полегчает, а вот потом… — Кадровик включил осушитель. — Я бы посоветовал тебе пока что из столицы исчезнуть. И ты знаешь, случай как раз есть, так что я тебе помогу…