— В самую точку, — согласился я, поморщившись. По всему выходило, что Камерону еще долго оставаться в первых строчках моего списка наболевших вопросов. — Хотя черт его знает — ведь имена остальных не объявляли по громкой связи при всем честном народе.
— В итоге у нас остается один-единственный вопрос: кто стоит за всем этим, — подвел черту Иксиль. — И как нам выкурить его — или их — из норы.
— Может быть, у тебя только один вопрос остался, — сказал я. — А лично у меня список уже на вторую страницу перевалил. А что до того, кто из-за кулис дергает за ниточки, я вовсе не уверен, что стоит даже начинать принюхиваться в том направлении. По-моему, наша работа сейчас заключается в том, чтобы доставить «Икар» и его груз на Землю, причем желательно, чтобы и мы, и корабль с грузом прибыли к месту назначения нерасчлененными на кусочки. Ну, то есть каждый из нас в отдельности — нерасчлененным, естественно.
— Может, ты и прав. — Иксиль нерешительно замялся, но все-таки продолжал: — Ты сказал, что позвонил братцу Джону и сообщил ему о наших изменениях в планах. Но ты не сказал, говорил ли ты с дядей Артуром.
Я поморщился.
— Нет, — ответил я. — Я надеялся, что мы сможем… ну, не знаю. Удивить его, что ли?
Даже без хорьков, которые обязательно вздрогнули бы, если б сидели на плечах моего напарника, я невооруженным глазом видел, как «обрадовало» его это известие.
— Мне не хотелось бы попусту тратить время, пытаясь выяснить, веришь ли ты сам, что это ты хорошо придумал, — дипломатично сказал Иксиль. — Могу лишь, как ты любишь говорить, слегка побиться об заклад, что когда дядя Артур узнает, что ты нанялся на эту работу, он обрадуется не больше, чем братец Джон.
— Если думаешь, что я приму пари, ты глубоко ошибаешься, — мрачно ответил я. Вспомнилась пословица о том, что бывает, если служить двум господам одновременно. Нет, дядя Артур нисколечко не будет мною доволен. И чем дольше я буду откладывать этот телефонный разговор, тем больше будет его недовольство. — Ладно, — тяжело вздохнул я, — позвоню ему, как только прибудем в мир Дорчинда.
— Вот это смелый поступок, — одобрил Иксиль, вложив в это заявление весь жизнерадостный энтузиазм того, кто будет по уши занят закручиванием гаек на «Икаре», пока я буду потеть в переговорной будке «Меж звездной связи» пред светлыми очами дяди Артура, которые могут заставить окаменеть не хуже взгляда василиска. — Так какой же у нас план?
— Сделать новые документы на «Икар» и ни к кому не поворачиваться спиной, — объяснил я. Хорьки вернулись из коридора и резко поскакали прямо к ногам Иксиля. — Насколько я понимаю, у нас так и нет удовлетворительного объяснения тому, что произошло с Чортом и Джонсом…
Хорьки добрались до плеч Иксиля, и мой напарник вдруг дважды легонько стукнул кончиками пальцев себя по горлу.
— …лучшее яблочное бренди во всей Спирали, — за кончил я, постаравшись как можно более плавно переключить передачи в интонациях. Голос слышен уже из дали, задолго до того, как можно разобрать слова, и поэтому, если резко замолчать, это заметят. — На самом деле я бы даже сказал, что это круче всего, что делают на Таурусе или даже на Земле…
Краем глаза я уловил движение. Иксиль тут же повернул голову и, завидев вошедшего, галантно кивнул.
— Добрый вечер, Тера, — поздоровался он, прервав мою импровизированную болтовню. — Чем мы можем вам помочь?
Я повернулся в сторону двери. Тера стояла у входа и хмуро разглядывала Иксиля, сидящего в пилотском кресле, в то время как я примостился на откидном стуле.
— Пожалуй, тем, что освободишь это кресло, — ответила она. — Хронометр, а также Торговый кодекс говорят, что настало время смены вахт. Сейчас моя очередь дежурить в рубке.
Я озадаченно уставился на часы. Надо же, так замотался, что совершенно забыл о времени.
— Ты права, — признал я. — Извини… просто я не привык летать на кораблях, где так строго соблюдаются вахты и все такое прочее.
Вот, значит, почему твой механик сидит в кресле пилота, — ядовито сказала барышня. — Тебе, Иксиль, пора бы сменить Никабара в машинном, а тебе, Маккелл, — отработать соприкосновение щеки с подушкой.
— Да все нормально, я вовсе не устал, — запротестовал я.
Однако стоило мне встать на ноги, как я почувствовал, что Тера права. Недосып, постоянное напряжение, стычка с братцами бородавочниками да еще нога, которая по-прежнему ныла после подвигов на Мейме, — все это, вместе взятое, наконец решило дать о себе знать. Вселенная вокруг меня подернулась дурманной дымкой.
— А с другой стороны, может быть, мне действительно стоит всхрапнуть пару часиков, — поправился я.
— А еще лучше все восемь, не прогадаешь, — посоветовала Тера, показывая большим пальцем себе за спи ну. — Топай, я дам знать, если что-нибудь случится. Твоя каюта на нижней палубе, да?
— Точно, — подтвердил я. — Восьмая.
— Ясно, — ответила она, усаживаясь в кресло, которое только что освободил Иксиль. — Приятных снов.
Я вышел из рубки и, грохоча по железным ступеням, по носовому трапу спустился на нижнюю палубу. Здесь, как и на среднем уровне, по осевой от носа к корме шел единственный коридор. Сейчас он был пуст. Неудивительно — кроме запчастей и систем очистки воды и воздуха здесь располагались только две жилые каюты: моя и та, где только что поселился Иксиль. Спокойный утолок на корабле, где ритмичное гудение механизмов вполне сойдет усталому путешественнику за колыбельную песню.
Но спать я не собирался. Пока. Вместо этого я прошел на другой конец коридора к кормовому трапу и вернулся на среднюю палубу, стараясь как можно меньше шуметь.
Иксиля нигде не было видно, наверное, он уже отправился в. машинное отделение сменить Никабара на вахте. Дверь в рубку на другом конце коридора была закрыта. Из чего я сделал вывод, что наша Тера ценит уединение. Хотя, может быть, эта просто естественная сдержанность девушки, которой приходится уживаться в летающей жестянке с шестью незнакомыми мужчинами, причем двое из них принадлежат к иным расам. Как бы там ни было, тем проще будет осуществить то, что я задумал.
Дверь в каморку, где стоял бортовой компьютер, тоже была закрыта, но это ничего: насколько я знал, ни одна дверь на «Икаре» не запиралась. Оглядевшись еще разок напоследок и убедившись, что меня никто не видит, я открыл дверь, вошел и закрыл ее за собой.
С тех пор как я был здесь в последний раз, в комнате ничего не изменилось. Если, конечно, не считать того, что теперь здесь не было Теры. Большую часть пространства занимал компьютер «Вортрем Т-66», его блоки стояли вдоль кормовой переборки и по правому борту. К стене напротив был привинчен двухсекционный металлический шкафчик, в одном его отделении стоял принтер, а в другом были разложены по полкам инфодиски и справочники. Между компьютером и шкафчиком был кое-как втиснут пульт, за которым Тера и укрощала эту архаичную машину.
Здесь она якобы и сидела, когда ударилась головой настолько сильно, что я услышал это в тоннеле.