Сломанные побеги - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Март cтр.№ 88

— Это мы устроим. Я позвоню прокурору, и он все организует. Сейчас они добренькие, пока на них давит сильная мохнатая лапа. Считай вопрос решенным.

— Вот и ладненько. Я буду приходить к вам с отчетами каждый день. Мы своего добьемся. Только скажите вашим ребятам, чтобы они меня не лапали. Пулеметов под юбкой я не ношу.

Лобзарь рассмеялся.

— Действуй, девочка.

Лиля надела дымчатые очки и вышла из палаты. На нее никто не обратил внимания. Телохранители читали газеты.

— До завтра, мальчики.

5.

Засов камеры лязгнул, и железная дверь отворилась.

— Челомей, на выход.

Пока всех арестованных милиционеров держали в одиночках, они не опасались за свою жизнь. После суда они последние деньки досиживали в СИЗО и ждали этапа на зону. Причем всех их собирались этапировать не в спецзоны для прокуроров и ментов, а в обычные, где сидели блатные. Там свою шкуру не спасешь. Так избавлялись от опасных свидетелей и тех, кто перешел дорогу новым хозяевам.

Майор Челомей получил пятнадцать лет строгого режима за тройное убийство. Он выполнял приказ начальства, но кого это интересует, и неважно, кто какой срок получил. Конец у всех один. Больше месяца они на зоне не проживут.

Челомей вышел из камеры, встал лицом к стене, заложив руки за спину.

Куда его вели, он не знал. Время вопросов и допросов закончилось. Родных у детдомовского воспитанника не было. Но он знал, что каждого из них в течение нескольких дней куда-то вызывали и бывшего генерала тоже. Что его ждет? Как не хочется подыхать в неполных тридцать лет. Он был самым молодым среди приговоренных.

Бывшего майора привели в кутузку, где его допрашивали следователи прокуратуры. Та же камера, посередине стол, два стула и крошечное окошко в клеточку под потолком.

Надели наручники и приказали сесть. Если руки стянули браслетами, значит подписывать ничего не придется. Промывка мозгов?

Надзиратель впустил в камеру молоденькую девушку. Хороша. Дали перед смертью полюбоваться красотой, мол, посмотри, дурак, что ты потерял по другую сторону решетки. Такого тебе больше не увидеть.

Красавица держала в руках папку с его делом, а на шее висел фотоаппарат, что запрещено инструкцией.

— Ждите за дверью, прапорщик, — коротко приказала девушка, и они остались одни. Конвоир вышел, а девушка села и положила папку на стол. От нее пахнуло сладостным мягким ароматом французских духов. Не зря его наручниками сковали. Она взглянула на него своими светло-зелеными глазами, словно бритвой полоснула по сердцу. У парня пересохла глотка.

— Я ознакомилась с твоим делом, Игнат. Глупый вопрос. Зачем ты застрелил Валерия Торбеева?

— Приказ отдавал начальник управления.

— Ты же знал, что Торбеев самый талантливый опер в управлении. К тому же вы дружили. Мог бы схитрить. Или тебе пообещали должность начальника угрозыска, которую занимал твой друг?

— Вы плохо информированы, девушка. Эту должность занимал я. Лерка был моим замом. И он не талантливее меня. Просто ему подфартило. Он приглянулся Лобзарю, и нас поменяли местами.

— Насчет твоих талантов я не сомневаюсь. Из твоей биографии следует, что ты прослушал три курса Ярославского театрального училища, но потом бросил его и поступил в школу милиции ГУВД в Расторгуеве, что под Москвой.

— Меня выгнали за пьянку. Зря. Я с успехом играл Чацкого в дипломном спектакле и Хлестакова в «Ревизоре». Диапазон широкий, если вы знакомы с классикой.

— Одна из твоих грубейших ошибок в том, что ты считаешь себя умнее других. К чему это привело, мы видим.

— Лекций мне читать не надо. Поздно уже. Что вы от меня хотите, барышня?

— Меня зовут Лиля. Ищу надежного, верного помощника для оперативной работы.

— Хорошее местечко выбрали для поисков.

— Убийц лучше всего искать в тюрьмах. Мне нужен талантливый убийца, а не безмозглый головорез.

— Голова еще работает, стреляю без промаха. Есть и другие достоинства.

— Нужна дисциплина. Безоговорочное исполнение приказов. Думать буду я. Схемы тоже строю я. Мне нужен раб, а не мыслитель.

— Лучше быть рабом на свободе, чем трупом за колючей проволокой.

— Смешно.

— Мне не очень.

— Знаешь, где скрывается Чигарев?

— Нет. Но я думаю, что если вы сделаете такое же предложение моему соседу по камере, то он вам продаст Чигарева с потрохами.

— Он уже это сделал. Похожие предложения получили все. С каким наслаждением они предавали Чигарева можно услышать на кассетах. Все беседы записаны на диктофон.

— Дело не в наслаждении, а в положении. Моя шкура — собственность моего тела. Кому охота ее терять? Выдаете надежду. Дураку понятно, что красотка с фотоаппаратом, распоряжающаяся в СИЗО, как у себя дома, имеет определенный вес в команде нынешних хозяев. Каждому хочется верить в спасение. Все мы знаем, что нас ждет на зоне.

— Это меня и смущает. Здесь вы готовы дать любую клятву. Но сумеете ли ее сдержать потом?

— От вас может сбежать только псих. У меня нет ничего. Ни денег, ни родных, ни близких, ни крыши над головой. Если во мне будет нуждаться такая женщина, как вы, то я готов пойти на все. Можно вас обмануть, но тогда остаток жизни придется провести в тайге. Жить и там можно, я не привереда. Но смысла в таком существовании не вижу.

— На первый взгляд ты мне подходишь. Только ты должен помнить, что я твоя хозяйка, а не любовница. И никогда ей не стану. С твоей внешностью шлюх ты всегда себе найдешь.

— Ты меня берешь?

Он перешел на «ты» и подался вперед.

— Подумаю. Встань к стене, я сделаю фотографии. Они пригодятся для паспорта. И знай, тебя никто на свободу не выпустит. Тебе предстоит побег во время этапа. Конечно, не без помощи моих людей, но и самому придется приложить немало усилий. Вот и посмотрим, на что ты способен. Инструкции получишь на этапе. Поезд пойдет через тайгу. Мне известно, когда и куда вас повезут. Надейся, Игнат. Возможно, что я остановлю свой выбор на тебе. Но легкой жизни не обещаю.

Лиля сделала несколько снимков и ушла. Челомей возвращался в камеру другим человеком.

6.

Впервые Лиля в одиночку пробиралась в таежный скит. Ее верный помощник Яшка покоился в сырой земле. Шмыга встретил девушку с улыбкой.

— Опять тебе понадобился старый вор? А ты хотела меня приговорить к «вечной жизни». Однако пользы от живых больше, чем от мертвых.

— Ты еще меня переживешь, Тарас Василич.

Лиля слезла с лошади и передала поводок охотнику.

— Милости просим. Жаль, Яшку не уберегли.

Они прошли в избу.