Абсолютный враг - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ливадный cтр.№ 63

Ментальное усилие поначалу привело к легкому помутнению рассудка, а затем пришло совершенно неожиданное ощущение: Вадим внезапно увидел панораму участка Ржавой Равнины с высоты в сотню метров, как будто сгусток его сознания отделился от тела и теперь парил над землей.

Подобный эффект он испытывал лишь при открытии канала связи с колониями наномашин, распыленными над определенной территорией.

Пришлось тщательно перепроверить ощущения. Действуя осмысленно и осторожно, Вадим анализировал полученные данные, пока не убедился, что действительно наблюдает участок местности, где произошло столкновение с доминирующими на планете боевыми механоформами.

Никакой мистики. Точками опоры для сканирования действительно стали частицы нанопыли, осевшие на различных конструкциях, выступающих из недр Ржавых Холмов. Распыленные еще во время боя, они сохранили функциональность, транслируя данные.

Вадим с интересом осмотрел участок местности. Следы неудачного прорыва к горам виднелись повсюду. Древние сервомеханизмы, вырванные волей боевого мнемоника из состояния энергосберегающего режима, честно и безропотно выполнили поставленную задачу. Сейчас от них остались лишь оплавленные остовы, кое-где виднелись остекленевшие от попадания плазмы проплешины, с десяток уничтоженных механоформ застыли без движения в распадках меж холмами.

Вадим немного приободрился. Главным в только что проведенном эксперименте стало понимание: он не настолько бессилен, как нашептывал внутренний голос. Кроме созданных человеческой цивилизацией кибернетических механизмов и устройств, существовали и иные силы, подвластные пониманию мнемоника.

Например, энергетические линии гиперсферы. Да, в обычной практике для выхода на внепространственную сеть используются внешние устройства, такие, как станции ГЧ или контуры гиперпривода космических кораблей, но Вадим знал, что некоторые мнемоники в экстремальных ситуациях обходились и без них.

Пробой метрики пространства силой мысли?

Звучит довольно фантастично, но Рощин точно знал – прецеденты есть, но, к сожалению, неизвестна методика, которой пользовались легендарные мнемоники.

Что, если попробовать?

Он не заметил, как намерение переросло в нечто большее – не выходя из состояния предельной сосредоточенности, он представил аномалию как явление, не пытаясь детализировать конкретную конфигурацию линий напряженности, и внезапно почувствовал, что рассудок сформировал узнаваемое пространство: тонкие, трепещущие чуть зеленоватые линии, соединенные в сложную, явно деформированную на некоторых участках сеть, появились перед его мысленным взором.

В такие мгновения главное – не потерять концентрацию, не спасовать перед внезапно открывшимися явлениями и возможностями, не допустить мысль о нереальности происходящего.

Вадим не мог видеть себя со стороны. Его кожа стала серой, на лбу выступили мелкие бисеринки пота, пальцы рук дрожали от невероятного внутреннего напряжения.

В мыслях процесс протекал иначе.

Одна из линий гиперсферы вдруг начала расти, будто бы приближаясь, затем Рощину показалось, что зеленоватое мерцание охватило его, объяло со всех сторон, и внезапно по ровному свечению начали пробегать пульсации, словно аномалия воспринимала слабые эманации, посылаемые его рассудком, а линия напряженности гиперсферы вибрировала, как туго натянутая струна, которой коснулись пальцы музыканта.

Вадим не успел мысленно сформировать внятно сообщение, – не хватило сил, пространство внезапно исказилось, и он почувствовал, как грубо и болезненно приняла его реальность: спазматическая резь в груди от неосознанной задержки дыхания вырвала глухой стон, он жадно вдохнул влажный, воздух, ощущая, как тело сотрясает мелкая дрожь…

Едва не повалившись набок, он успел ухватиться рукой за какой-то выступ, удержал равновесие и медленно присел, опираясь спиной о гладкий, иссиня-черный материал постройки инсектов.

Сознание поплыло, но он справился со внезапной дурнотой, открыл глаза, однако напряжение момента оказалось столь велико, что «нормальное» зрение вернулось лишь частично – Рощин обвел окрестности помутившимся взглядом, невольно отмечая, что по-прежнему видит энергоматрицы обитателей Ржавой Равнины.

Мир, который еще минуту назад воспринимался как абсолютно чуждый, неуловимо изменился.

Вадим потрясенно смотрел на мокрые от дождя руины, его зрение обострилось, сотни новых деталей стали доступны взгляду, как будто два восприятия – зрительное и мнемоническое – уже не просто накладывались одно на другое, а слились воедино.

Многие детали окружающего, раньше не бросавшиеся в глаза, сливавшиеся в «фон», внезапно обрели остроту и значимость. В обычной жизни подобный резкий эффект возникает, когда человек подносит к глазам бинокль.

Потрясенный внезапными изменениями, Вадим молча наблюдал за окрестностями, дыхание понемногу восстанавливалось, а странный эффект не исчезал, напротив, с каждой секундой, с каждым ударом сердца он открывал все новые и новые возможности «гибридного» зрения, – заметив промелькнувшую среди руин энергетическую матрицу, Вадим вдруг без особого усилия рассмотрел и генерирующий ее механизм, похожий на внушительных размеров металлическую змею, собранную из сотен одинаковых модулей.

Обитатель Ржавой Равнины стремительно и ловко пробирался среди руин, капельки влаги поблескивали на теле механического удава, были заметны даже царапины на сером материале «чешуек».

Еще секунда, и он исчез, скрылся в темной расселине, лишь сигнатура некоторое время еще просматривалась на фоне развалин здания, возвышающегося на другом берегу мутной, проложившей себе путь через город реки…

* * *

Сзади внезапно послышались шаги.

Вадим с трудом повернул голову и увидел двух андроидов, выходящих из узкого лаза, ведущего внутрь постройки инсектов.

Как относиться к ним?

От внезапно пережитых изменений внутри по-прежнему ощущалась дрожь, приступами секундной слабости возвращалась граничащая с безразличием усталость.

Вадим понимал – крайнее моральное напряжение последних суток спровоцировало дальнейшее, взрывообразное развитие мнемонических способностей, по сути, он как ребенок, брошенный в воду, барахтался, чтобы не утонуть, и неожиданно… поплыл.

И вот под ногами спасительный берег, надо двигаться дальше, идти, бороться, жить, уделять внимание двум человекоподобным машинам, оттолкнуть подкравшееся безразличие, отбросить навязчивую стереотипность мышления…

– Ну, будем знакомиться? – хриплый голос Вадима прозвучал сухо и громко. – Тебя зовут Кайл?

Андроид кивнул. И опять Рощина поразил непринужденный человеческий жест. От дройда можно было ожидать вежливой фразы или трансляции данных, но тот ограничился кивком, присел на корточки, некоторое время молчал, а затем негромко произнес:

– Столько вопросов… Даже не знаю, с чего начать… Цивилизация людей… все еще существует?