Грань реальности - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ливадный cтр.№ 59

«Самоуничтожение».

Он набрал его, стараясь не ошибиться ни в одном символе цифрового пароля, и закончил командную строку сигналом «ввод».

Автоматическое орудие периметра захлебнулось, словно из управляющего им компьютера кто-то вынул программную волю.

Рядом зажглись тревожным красным цветом маркеры двух обездвиженных андроидов, внизу, среди руин произошло то же самое.

Бой был выигран, но какой ценой?

Столетов устало опустился в кресло и, переключив командную частоту коммуникатора, произнес:

– Хабаров, здесь командный один. Операция завершена. Повторяю: операция завершена, противник ликвидирован. Доложить о потерях.

Он переключился на прием, со смешанным чувством страха и надежды ожидая ответа от тех, кто оставался внизу, обороняя две бронемашины.

* * *

Полковник Грин пришел в себя, когда последние отголоски ночного боя уже отгремели.

Он не понимал, где находится и что происходит вокруг, в его сознании зиял чудовищный провал беспамятства.

Чуть повернув голову, он уловил стойкий кисловатый запах гари, витающий в воздухе, увидел сумеречные контуры городских руин и край носилок, к которым было пристегнуто ремнями его тело.

Внезапно в поле зрения вплыло знакомое лицо. Сержант Хабаров шел рядом с носилками и курил, его шлем был откинут на спину, на плечевых пластинах брони четко выделялись свежие выщербины от пуль, и от этих явных свидетельств недавно закончившегося боя на полковника разом обрушилась масса ощущений. Он услышал наконец отдаленный рык перегруженного мотора бронемашины и, скосив глаза, увидел яркие солнца фар, в свете которых плясала ухабистая, изрытая свежими воронками дорога.

Он не понимал, что с ним случилось, не знал, что произошло на Гефесте, но четко уловил окружавшие его детали, такие, как следы от пуль на фототропной броне, кисловатый запах взрывчатки и свежие, еще курящиеся дымом воронки вокруг.

Сознание рушилось в какую-то черную, неодолимую бездну непонимания…

– Сержант… – хрипло позвал он. Шагавший рядом Хабаров повернул голову. Несмотря на усталость, его лицо озарила тень улыбки.

– Пришли в себя, господин полковник?

– Был бой?

– Да. Эти наверху захватили управление периметром и дройдами.

– Все уже кончено?

– Да. Покрошили мы их. Капитану Столетову удалось прорваться наверх и отключить боевые системы, но мы к тому времени уже практически справились сами.

– Потери? Потери есть?

– Четверо раненых… – ответил Хабаров, опять устало улыбнувшись. – Тяжелых нет, так что все будет в порядке.

Тяжелых нет…

Одна из немногих фраз, что способна подарить командиру несколько секунд не познанного никем другим счастья.

* * *

Сержант ошибался, ведя счет потерям скоротечного ночного боя.

Была и невосполнимая утрата, и человек, который горестно и остро переживал ее…

Еще курились дымом воронки, щедро усеивавшие сектор обстрела орудия, которое работало по котловине до последней секунды боя, а между ними, вглядываясь в прогорклый сумрак, медленно шла девушка.

Ее глаза, свыкшиеся с полумраком, пытливо высматривали в темноте еще одного павшего в бою. В окрестных руинах догорали остовы подбитых боевых машин. Лужицы масла, натекшие из их пробитых сервоприводов, пропитали бесплодную землю и горели, воспламенившись во время боя от искр, фейерверки которых уже унялись, больше не били из-под расколотых пулями кожухов… и потому, наверное, скорчившиеся эндоостовы андроидов казались в темноте гротескными светильниками – голубоватое, чадящее пламя облизывало их, заставляя огрызки городских стен отбрасывать длинные, причудливые тени…

Дана шла вдоль знакомой улицы, но ее разум воспринимал окружающее как совершенно новую и незнакомую реальность.

Сколько непонятых событий промелькнуло вокруг, закружило ее, словно щепку, не спрашивая, хочет ли она принимать участие в них?..

Люди, спустившиеся с неба, были непонятны… они пугали ее своей властью над миром и странным непостоянством. Сначала безучастные, потом – сострадающие, но, как выясняется, – это они своим вторжением на Гефест породили эпидемию… и сами же вызвались помочь ее сородичам, потом вступили в бой, и унылая, неколебимая, как, казалось, действительность котловины стала вдруг похожа на тот воющий ад, что привиделся ей в электронном окне во время второй попытки свидания с Кристофером.

Она боялась окружавших ее людей. Дана откровенно страшилась того, что они останутся тут навсегда и ее жизнь потечет иначе, под чужую, навязанную диктовку, как в момент скоротечного боя, когда ей сказали: «Ты можешь и должна…»

Все в прошлом… Все уже закончилось… Так пыталось утешить ее подсознание, но глаза видели иное: чадящие эндоостовы сервомашин и свежие, курящиеся дымом воронки.

Больных на двух бронемашинах действительно увезли наверх, все вроде бы улеглось… но девушка остро ощущала, что мир вокруг изменился, он стал страшным и неузнаваемым. Она испытывала в эти минуты такое одиночество, какого никогда не ощущала в прошлом… Дана не понимала, что чувство, осенившее ее, – это не одиночество, а отчужденность.

Она отчаянно искала зацепку, соломинку для своего сознания, чтобы связать его с этим новым прогорклым миром, где властны не законы медленного разрушения, а внезапные пришельцы…

Единственный подходящий образ, который она носила в себе, как ни странно, был связан с Кристофером Раули.

Он казался ей таким же одиноким, потерявшимся в этом мире и никому не нужным… Его душа выглядела заблудившимся призраком, таким же потерянным и дрожащим, как сама Дана.

В чем-то она обманывалась, в чем-то была права, ведь дройда никто не искал, о нем забыли в горячке событий, восприняв как факт его внезапное появление и такую же внезапную гибель, подарившую капитану Столетову и его бойцам драгоценные секунды для рывка в тоннель.

Прошло больше часа в безрезультатных поисках. У далекого горизонта котловины, там, где утренний туман смешивался с пепельными облаками Гефеста, уже начала заниматься полоска зари, когда она наконец увидела его. Изуродованный осколками корпус бытового робота-андроида лежал неподалеку от черного зева ведущего наверх тоннеля.

Сдержав вскрик, Дана бросилась к нему.

Глупая девочка…

Она видела Раули лишь однажды, когда его душа еще была заморожена непониманием собственной Вселенной, она тайком пробралась в Логр, совершив поступок, который граничил с техническим чудом, с одной стороны, и мог быть расценен как преступление против личности – с другой.

Она разбудила его душу своей простой, бесхитростной логикой, которая по наивности не делила мир на хорошее и плохое, полезное и бесполезное.