На тихом перекрестке - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Лифанов, Инна Кублицкая cтр.№ 33

По прошествии часа он понял, что сам жанр мало изменился с его времен — разве что в самую худшую сторону: теперь внимание уделялось не столько расследованию преступления, сколько описанию убийств, погонь и прочих приключений. Причем убивали теперь гораздо чаще, и описывалось все это куда подробнее и с самыми пикантными деталями. В книжке с девицей на каждую главу приходилось по убийству и постельной сцене; впрочем, постельной — не совсем точно: главная героиня занималась любовью не только в постели, а где придется и с кем попало, в финале она раскрывала патологического убийцу, отвлекая его своими прелестями до прибытия полиции. Второй роман был поскромней; там убийств было меньше, да и герой-сыщик, повествуя о своих отношениях с актрисой кабаре, скромно умалчивал о том, что там происходило у них после долгого-долгого поцелуя. Что обратило на себя внимание Мартена и заставило его задуматься, так это способ расследования, о котором говорилось, как о давно известном и общепринятом. В обоих романах отпечатки пальцев упоминались как абсолютно реальная улика, в полиции были картотеки, и преступника можно было установить в считанные минуты, если его отпечатки имелись и в картотеке, и на месте преступления.

А вот в его время… Тогда суд не верил в эти самые отпечатки, и сторонникам новинки приходилось доказывать, что на всем белом свете не найдется двух человек с одинаковыми рисунками линий на подушечках пальцев. Да и сам Мартен не очень этому верил, пока однажды — довольно уже давно, даже если не принимать в расчет эти внезапно куда-то выпавшие десятилетия, — Гийом Бираен не начал рассказывать об английском убийце, которого повесили именно из-за оставленных отпечатков пальцев. Тогда их собралось человек десять — обыкновенная дружеская вечеринка после удачного дела, и кому-то пришло в голову посмотреть, насколько разнятся у них эти отпечатки. Они вымазали пальцы сажей и добрый час развлекались, требуя от Гийома, чтобы он различил, где чьи. Гийом, вооружившись лупой, изображал из себя эксперта, все веселились, пока Мартен не решил, что хватит и — так, на всякий случай — не сжег эти листки.

Мартен и не догадывался тогда, что вся эта игра «в пальчики» не была случайностью. Ее затеял давний враг Мартена, инспектор Жове, который испробовал все возможные способы разоблачения коварного Мартена Дюпона и готов был хвататься за любую соломинку. Это он поймал на мелочи Гийома Бираена и сделал того осведомителем. Гийом сумел тогда припрятать часть листков, и на следующее же утро отнес их в комиссариат. Инспектору это мало чем помогло — неуловимый Мартен не оставлял отпечатков своих пальцев на местах преступлений, он давно не принимал в них непосредственного участия. Да и в суде отпечатки не могли служить достаточным доказательством — не было соответствующего законодательства, и в полициях Европы отдавали предпочтение бертильонажу. Но собранные Гийомом отпечатки стали основой будущей дактилоскопической картотеки: почему, собственно, не использовать способ идентификации преступников, пусть даже и неприменимый в суде?

Так и лежали эти листочки в архиве, пока вдруг не пропал без вести Мартен Саба, человек в Северингии достаточно известный.

Было заведено уголовное дело; и тут некий энтузиаст-инспектор собрал все имевшиеся в доме Саба отпечатки, сличил их на всякий случай с имеющимися в комиссариате и с изумлением обнаружил, что несомненные отпечатки пальцев хозяина дома совпадают с отпечатками известного бандита Мартена Дюпона! Пройти мимо этого факта было уже никак невозможно! И привлеченный в качестве эксперта бывший инспектор Жове (он к тому времени был уже на пенсии) начал выкапывать такие подробности из скрытой жизни видного деятеля синематографа, коллекционера и мецената Мартена Саба, что тут же началось другое расследование. Учитывая деликатность ситуации — негласное.

У дома Саба-Дюпона было установлено наблюдение. С трудом верилось, что такой человек исчез просто так; отрабатывались версии похищения, убийства из мести или по иным причинам; ведь Дюпон был заметным деятелем преступного мира не только Северингии, но и всей Европы. А его идея объединения банд в крупные синдикаты по типу американских была не всем по душе; словом — его могли убрать, или же он мог исчезнуть сам, поняв, что пахнет жареным. Увы, принятые меры ничего не дали.

Двусмысленность ситуации, в которой оказалась полиция, усугубилась вмешательством в дело большой политики. Свидетелем по этому расследованию проходила сестра пропавшего, Кириена Сабан, звезда экрана и жена Бенедикта Бара. Ее осторожно, чтобы не возбудить ненужного ажиотажа вокруг одного из самых почтенных семейств Северингии, допросили. Кириена, естественно, изобразила из себя святую невинность: знать ничего не знаю, и с чего это вы решили, что мой брат — бандит? Тогда ей быстро объяснили, что сказки она может рассказывать мужу; в прошлом ее «честной, порядочной семьи» уже как следует покопались, и только из уважения к семейству Бара, да и к таланту самой госпожи Сабан это дело расследуется тайно, без огласки.

«Ваш последний фильм понравился его высочеству, — намекнули ей в комиссариате, — но будет лучше, если вы сами покинете страну. Князь полагает, — сказали ей, — что вы еще долго будете радовать зрителей своей игрой… но, к сожалению, не в «Готорн Синема»…»

«Я должна покинуть страну в двадцать четыре часа?» — уточнила Кириена.

«Что вы, мадам Бара! Контракт с «Готорн Синема» у вас Заканчивается почти через пять месяцев… А вот через шесть — желательно, чтобы вас в Северингии уже не было».

Кириена не спорила. До окончания контракта она развила необыкновенно бурную деятельность, связалась с американскими кинопромышленниками, прожужжала мужу все уши о возможностях самолетостроения в Северо-Американских Соединенных Штатах — и не прошло и полугода, как умчалась в далекую калифорнийскую деревеньку вблизи Лос-Анджелеса, где ее уже с нетерпением ожидали, чтобы начать съемки «Двенадцатой ночи» по пьесе Шекспира.

По неофициальным сведениям, промелькнувшим в европейских газетах, Великий князь Северингийский заметил по этому поводу: «Это большая потеря для «Готорн Синема»! Ах, как жаль!..»

А расследование по делу Мартена Дюпона-Саба так и закончилось ничем. Ни сам Дюпон, ни его тело обнаружены не были, принадлежность отпечатков пальцев известному кинодеятелю Мартену Саба доказать было невозможно, за отсутствием самих пальцев, — никаких оснований для опротестования его завещания или конфискации имущества не имелось. И в предусмотренный законом срок Сюзанна Лагерлилиан, несостоявшаяся супруга пропавшего без вести Мартена Саба, вступила в права наследования.

5

Утром Мартен проснулся от щелчка замка. Быстро вспомнив, что сейчас он находится в далеком будущем, Мартен не стал вскакивать и беспомощно озираться в ожидании неприятностей: «Я в гостях у своей знакомой, любезной мадемуазель Шано Шевальер, и никто не имеет права нарушать мой покой. Да, а как в этом мире звонят в полицию?»

Полицию звать не пришлось. Это явилась сама любезная мадемуазель Шевальер, вошла, заглянула в комнату, оценила мускулистый, хотя и несколько бледноватый торс гостя, спящего на тахте в одних пижамных брюках, пожелала ему доброго утра и отправилась на кухню, крикнув: