Сердце горца - читать онлайн книгу. Автор: Карен Мари Монинг cтр.№ 62

Когда-то Дэгьюс считал себя одиноким. До того как нашел свою половинку, до того как Хло положила свои маленькие ручки ему на сердце и связала с ним свою жизнь свадебной клятвой. Но теперь он знал, что, если к тому, что он принял за одиночество, прибавить тысячи лет и умножить на бесконечность, он все же будет не в состоянии измерить темноту, которая так обманчиво скрывалась в Адаме Блэке.

«Странные это дни, – подумал Дэгьюс, открывая дверь в свою комнату, – когда рядом разгуливает Туата-Де в человеческом обличье».

Э... или кто-то вроде него.

Ведь сегодня перед ним открылась еще одна странность, которая касалась их потустороннего гостя. Адам действительно был теперь не совсем Туата-Де. И в то же время он не был человеком.

Габби не покидала спальню Адама трое долгих блаженных суток. Три чудесных, восхитительных дня и ночи. Она отдалась ему целиком и полностью. О, они не все время занимались любовью, ее тело – такое нежное по сравнению с его телом – не вынесло бы этого.

Но существовало множество других способов доставлять и получать удовольствие, и Адам был искусен во всех них. Они проводили долгие часы в душе, лениво купая друг друга, исследуя тела, дразня их и пробуя на вкус. Это были часы, во время которых Габби наслаждалась золотисто-бархатной кожей, крепкими мышцами и шелковистыми черными волосами, что рассыпались по ее обнаженному телу. И часы, которые она провела, распластавшись на коврике у камина, в то время как Адам втирал ей в кожу ароматические масла, в шутку сравнивая ее с лошадкой, на которой ездили слишком быстро.

Он снова седлал ее. Снова растирал ее кожу. Они опять купались, опять играли в постельные игры.

Адам покидал ее только для того, чтобы принести еду. Дни и ночи напролет они спали, ели и занимались любовью. «Ни одна женщина, – решила Габби, – не расставалась с невинностью более фантастическим образом». Долгие часы она пребывала именно в таком состоянии, как он и предсказывал: была слишком пресыщена ласками, чтобы пошевелиться. Ей казалось, что он не сможет снова ее возбудить; но возбуждалась в один миг от одного лишь взгляда его темных глаз с золотыми искрами из-под нахмуренных бровей.

Габби чувствовала себя так, словно попала в какой-то запретный мир из хрусталя, очага с ароматом вереска и обжигающего эротизма. Хотя сначала она этого не заметила, полностью сосредоточившись на виде большого смуглого обнаженного мужчины. Лишь немного позже Габби поняла, что комната называлась Хрустальной, потому что в ней были хрустальные фигурки различных фантастических существ. Повсюду на каминных полках, тумбах и шкафчиках стояли единороги и драконы, химеры и фениксы, грифоны и кентавры. Необычные призмы висели на окнах и над камином, ловя свет очага и превращая его в восхитительные вспышки цвета.

Зеркала в затейливых серебряных рамах висели на стенах среди изысканных гобеленов, комнату украшала темная резная мебель из красного дерева. На полу были расстелены роскошные коврики из овечьих шкур. Кровать, застеленная атласными простынями, мягкими наволочками и шикарным покрывалом из черного бархата, казалась произведением искусства работы античного мастера. У кровати было четыре столбика величиной с небольшое дерево (однажды Адам привязал к ним руки Габриель, а затем целовал и ласкал ее, сводя с ума от желания).

Для нее и ее сказочного принца сложно было найти более подходящую спальню, чем эта, обставленная фигурками сказочных существ, когда сказочный любовник Габби возвышался над ней в золотых отблесках огня, испещренный оттенками всех цветов радуги, и смотрел на нее взглядом, полным желания.

Габби казалось, что эти три дня они провели в месте, где не было ни времени, ни пространства, в каком-то фантастическом доме, где не имело значения ничего, кроме настоящего, и это настоящее было так прекрасно, что на время она позабыла обо всем.

Никаких вопросов не срывалось с ее губ, занятых поцелуями. Никаких забот не возникало в ее голове, которая кружилась от любви. Никакие мысли о завтрашнем дне не нарушали ее спокойствия.

Габби жила одним днем. Она была счастлива, и этого ей казалось достаточно. На четвертый день Адам разбудил ее, когда за окном было еще темно, накинул на ее обнаженное тело теплое одеяло и начал перемещаться с ней, пока они не очутились на вершине горы.

Грациозно опустившись на край скалы на высоте тысячи футов, он обнял Габби, и они смотрели, как всходит из-за гор солнце, и их дыхание застывало в морозном воздухе. Восход начался с легкой золотой дымки на краю горизонта, которая медленно рассеяла туман и превратилась в розово-оранжевый огненный шар, осветивший холмы и долины золотом.

И когда они сидели на краю света, глядя, как рождается новый день, Адам рассказал Габби о своем плане: о значении ритуалов, которые проводили МакКелтары в дни праздников, и о том, что случится, если они их не проведут; о том, что они согласились задержать проведение обрядов в Люгнассад, который настанет через несколько дней, чтобы Эобил появилась на их земле; и что, когда она придет, Адам известит ее о предательстве Дэррока и обеспечит Габриель безопасность, как и обещал.

Он ничего не сказал о том, что может произойти с ними потом. Ни слова о том, что случится в будущем, после этого. И Габби ни о чем не спрашивала, потому что была большой трусихой. Влюбиться в сказочного принца в человеческом облике – это одно. Но бессмертное Существо? Со всей его силой? Адам был неодолим в человеческом теле. Она не представляла, каков он будет в своем естественном обличье.

И не была уверена, что захочет его таким увидеть. Она мечтала, чтобы все всегда оставалось так же, как сейчас. Ей не хотелось никаких изменений. Все было идеально. Обладая неограниченной силой, Адам мог стать ужасным. Обладая неограниченной силой, кто угодно мог стать ужасным. Даже она, Габби О'Каллаген, могла бы стать ужасной, имея такую силу.

Поэтому она решила больше об этом не думать. Размышлять было не о чем, эти мысли только сводили бы ее с ума. Так много всего могло случиться, так много могло пойти наперекосяк. Габби решила не опережать события. Ведь, возможно, на самом деле Адам не способен ее защитить и королева может убить ее или натравить Охотников, а в таком случае все эти размышления все равно ни к чему не приведут.

Это была здравая мысль. И это была веская причина, чтобы наслаждаться настоящим. Что Габби и делала все оставшееся время, кувыркаясь с Адамом в постели, смеясь, дразня его и сливаясь с ним в неистовом единстве.

До заката.

Когда настали сумерки, он снова укутал ее в одеяло и перенес на возвышенность, и они смотрели, как небо становилось фиолетовым, а потом черным, и как взошла луна и начали появляться звезды.

– Я видел тысячи таких закатов и рассветов в горах, – сказал ей Адам. – И кажется, я никогда не устану на них смотреть.

Запрокинув голову, он глядел на темное бархатное небо, усыпанное мерцающими звездами. И Габби начала думать о тысячах закатов и рассветов, о бессмертии и вечной жизни, и, прежде чем она смогла сдержаться, у нее вырвался вопрос: