– Я так по тебе соскучилась.
Следом за Марией в кабинет проник высокий, можно даже сказать – длинный, широкоплечий красавец. Семен Костылев. Держался он чуть скованно, ибо понимал, к какому человеку «заглянул на огонек». Ну а последней в дверях появилась секретарша и направила на шефа извиняющийся взгляд.
– Твоя девочка хотела отвести нас в переговорную, но я подумала: какого черта?! Почему мы не можем поговорить здесь?
Павел жестом успокоил несчастную помощницу, велел ей закрыть дверь и улыбнулся с профессиональным бездушием:
– Здравствуй, Мария.
Однако поцеловать себя в щечку не позволил. Мягко, но крепко подержал женщину за локти и чуть подтолкнул к креслу. Движение, понятное без слов.
– Ты всегда был букой.
– Юристом.
– Одно и то же. Ты знаком с Семеном?
– Костылев.
– Розгин. – Адвокат кивком ответил на протянутую руку и вернулся в свое кресло. – Как дела, Мария?
– Как обычно: лучше всех.
– Ты всегда мечтала стать вдовой.
– Я мечтала освободиться.
– Гм… извини, неверно выразился.
– Ах, Павлик.
Томный взгляд, легкая улыбка. «Только дай знак, и мы сможем что-нибудь придумать…»
В свое время Розгин почти увлекся Марией – красавица его возбуждала, однако Сергей Веснин был едва ли не единственным в мире человеком, с которым Павлу хотелось – именно хотелось – быть честным. Он уважал Сергея, дорожил дружбой с ним и потому заставил себя не думать о Марии. А позже, когда узнал ее поближе, понял, что поступил предельно правильно: понятие «этика» являлось для Марии столь же мутным, как и теория относительности.
– Я всегда был другом, просто другом.
– Это ты для Сени сказал? Напрасно: он совершенно не ревнует меня к прошлому. Он принимает меня такой, какая я есть. Поэтому я его и люблю.
– Не сомневаюсь.
– Отыскать идеального мужчину так сложно… Зачем ты хотел нас видеть?
– У меня печальные новости о твоем сыне, Мария.
– А что случилось? – Она задала вопрос именно так, как и должна была задать: легко. Андрей давно стал для нее отрезанным ломтем, она вычеркнула его из жизни практически сразу после рождения. И теперь Крестовская давала понять, что интересуется проблемами сына лишь потому, что о них говорит ее «старый друг».
– Андрей пропал, – сухо сообщил Розгин.
– Вот как? Откуда ты узнал?
– У меня есть связи в милиции.
– Было бы странно, если бы у тебя их не было.
На это замечание адвокат не стал реагировать.
– Мне сообщили, что Андрей Веснин разыскивается по подозрению в совершении преступления.
А вот эта новость Марию удивила. Ошарашенное выражение, на мгновение посетившее лицо женщины, отчетливо показало, что Крестовская ожидала совсем иных известий о сыне.
– Андрей совершил преступление?
– Его подозревают в убийстве.
Розгин не спускал с Марии глаз. В принципе адвокат уже увидел все, что хотел, убедился, что Крестовская не настолько далека от постигших Андрея неприятностей, как пытается показать, но продолжал нажим.
– Кого он убил? – выдавила из себя Мария.
Она сумела справиться с собой и задала вопрос хоть и менее уверенным, но по-прежнему «правильным» тоном.
Адвокат потер подбородок.
– Случилась какая-то странная и запутанная история. Я пока не смог выяснить деталей… Короче, Андрея обвиняют в смерти какого-то бродяги.
– Бродяги?
– Да.
– Какой ужас! Что Андрею понадобилось от бродяги?
– Я не знаю. Но хочу выяснить.
– Конечно, ты ведь дружил с Сергеем, – «припомнила» Мария.
– В отличие от тебя.
– Я была его женой.
– Это я и имел в виду, – холодно улыбнулся Розгин.
Крестовская поняла, что проиграла Розгину, и попыталась вновь перейти в наступление:
– Павлик, я так и не поняла, для чего ты нас позвал? Чтобы рассказать, что Андрей стал преступником? Меня это не интересует.
– Андрей – твой сын.
– Не попрекай меня тем, что из него вырос убийца. Воспитанием Андрея занимался Сергей.
Ее милая наглость вызывала нечто вроде восхищения.
– А теперь я хочу знать, что происходит с наследством? Когда завершится процедура?
– Я ее приостановил.
– На каком основании?
– Один из наследников исчез.
– Ну и что?
– Это повод.
– Не вижу повода.
– К счастью, твоя точка зрения никого не интересует, – улыбнулся Розгин. – У меня есть решение суда. Процедура приостановлена.
И стал с интересом ждать реакцию. Которая оказалась предсказуемой.
– Какая же ты сука, – светским тоном произнесла Мария.
– Большая, – не стал скрывать адвокат. – Но есть вопрос, кто из нас большая сука. Я или ты?
– Что ты себе позволяешь?!
Широкоплечий красавец даже сделал движение вперед и вверх, символизирующее его желание выбраться из кресла и покарать наглеца. Однако на Розгина демонстрация приятеля Крестовской не произвела особого впечатления.
– Я прошу вас, господин Костылев, впредь открывать рот только с моего позволения. Иначе вас выведут, – спокойно произнес адвокат, не отрывая взгляд от Марии.
Здоровяк покраснел.
– Да я…
– Сеня, уймись, – жестко приказала женщина.
Мария знала, кто такой Розгин.
Она дождалась, пока заглохнет невнятное ворчание, которым любовник выражал остатки своего неудовольствия, после чего тихо спросила:
– Для чего ты это делаешь? – впервые за весь разговор Крестовская не играла, а потому слова прозвучали искренне и очень устало. Бегунья уже готовилась пересечь финишную ленточку, как вдруг увидела перед собой широченную пропасть. Неожиданное и непреодолимое препятствие.
– Не для чего, а почему, – уточнил Розгин.
– Почему?
– Потому что Сергей был моим другом, а Андрей – хороший мальчик. – Адвокат вновь улыбнулся. – Я тоже принимал некоторое участие в его воспитании, а потому не верю, что он мог пойти на убийство.
– Я еле сдержался! – завопил Костылев, усевшись за руль «БМВ». Выражать свои эмоции внутри здания Семен благоразумно не стал.
– И правильно сделал, что сдержался, – угрюмо заметила Мария. – Не стоит злить Розгина.