Ганнибал - читать онлайн книгу. Автор: Томас Харрис cтр.№ 58

Джек Крофорд стал редко появляться на службе и помочь советом ей не мог. Ему много времени приходилось проводить в судах, так как час отставки неумолимо приближался, а некоторые судебные разбирательства, в которых он выступал свидетелем или экспертом, еще не закончились. Джек все чаще и чаще болел, а появляясь на службе, казался каким-то отрешенным.

Мысль о том, что она вскоре может совсем лишиться советов Крофорда, вгоняла Старлинг в панику.

За годы работы в ФБР девушка многое повидала и знала, что, если доктор Лектер совершит в США хотя бы еще одно убийство, поднимется страшная вонь. В Конгрессе зазвучат напыщенные речи, Министерство юстиции громко заявит, что давно предупреждало о подобной опасности, а по всей стране на всю катушку развернется веселая игра под названием «Лови и бей виноватого». Первыми по полной программе получат таможня и пограничная служба за то, что пустили объявленного в розыск преступника в Соединенные Штаты.

Правоохранительные органы того места, где произойдет преступление, начнут требовать материалы о Лектере, а вся деятельность ФБР сосредоточится в региональном отделении. Затем доктор прикончит еще кого-нибудь в другом штате, и все начнется по новой в другом регионе.

Если доктора схватят, каждый начнет кричать, что именно он это сделал, а власти начнут тянуть доктора к себе, как тянут окровавленное тело нерпы белые медведи.

Старлинг поставила себе задачу проработать все варианты, вне зависимости от того, появится ли доктор Лектер в США или нет. То, какую реакцию может вызвать гипотетический арест преступника, или возня вокруг расследования не должны ее занимать.

Она задала себе один простой вопрос, который вызвал бы насмешливую ухмылку у всех карьеристов, работающих в пределах окружной дороги. Старлинг спросила себя: «Способна ли я сделать то, что обещала, давая присягу? Как смогу я защитить простых граждан и схватить серийного убийцу, если он появится в стране?»

Доктор Лектер, вне сомнения, имеет прекрасные документы и хорошие деньги. Он превосходно умеет скрываться. Стоит лишь вспомнить ту элегантную простоту, с которой он ушел от преследователей после бегства в Мемфисе. Доктор поселился в шикарном отеле города Сент-Луиса рядом со знаменитой клиникой пластической хирургии. Половина постояльцев гостиницы ходили с забинтованными физиономиями. Доктор укрыл бинтами лицо и роскошествовал на деньги покойника.

Среди массы бумажек в ее кабинете имелись и счета за обслуживание в номере гостиницы в Сент-Луисе. Суммы были просто астрономическими. Одна бутылка «Батар-Монтраше» обошлась доктору в сто двадцать пять долларов. Каким прекрасным, наверное, казалось ему это вино после стольких лет тюремной пищи.

Старлинг запросила из Флоренции копии всех документов, и итальянцы послушались. Качество копий было отвратительным, и девушка даже подумала, что для копирования на Апеннинах, видимо, пользуются неизвестным ей типом распылителя обыкновенной сажи.

В полученных материалах не наблюдалось ни малейшего порядка. Здесь были личные бумаги доктора из палаццо Каппони. Написанные знакомым каллиграфическим почерком заметки о Данте, послание уборщице и чек из «Вера даль 1926» — известного во Флоренции магазина деликатесов. В чеке значились две бутылки «Батар-Монтраше» и некоторое количество «тартуфи бьянки». Опять то же самое вино. А что такое эти самые «тартуфи»?

«Новый итальянско-английский словарь для колледжей» издательства Бантам подсказал ей, что «тартуфи бьянки» означает «белые трюфели». Старлинг позвонила шефу хорошего итальянского ресторана в Вашингтоне и спросила о трюфелях. Шеф с таким восторгом распространялся о вкусовых достоинствах продукта, что уже через пять минут Старлинг извинилась и повесила трубку.

Итак, вкус во всем. Вино, трюфеля. Вкус был константой жизни доктора Лектера как в Европе, так и в Америке. Стремление к высокому вкусу было присуще ему тогда, когда он был преуспевающим медиком. Не оставило оно его и теперь, когда, превратившись в чудовище, он скрывается от правосудия. Лицо его, возможно, и изменилось, но пристрастия остались теми же.

К вопросам вкуса Старлинг относилась весьма трепетно. Именно в этой сфере доктор Лектер дал ей свою первую оценку, коротко похвалив записную книжку и вдоволь поиздевавшись над ее дешевыми туфлями. Как он тогда ее называл? Тщательно отмытой, жутко деятельной деревенщиной, сдобренной толикой вкуса.

С тех пор ей не давали покоя вопросы вкуса. О каком вкусе могла идти речь в тех учреждениях, в которых ей приходилось ежедневно вращаться? Что она там могла вообще видеть, кроме функциональной мебели и утилитарной обстановки?

В то же время ее преклонение перед техникой начинало постепенно умирать, освобождая место для иных материй.

Старлинг просто устала от техники во всех ее проявлениях. Вера в технику свойственна, как правило, людям опасных профессий. Для того чтобы вступить в перестрелку с вооруженным преступником или чтобы бороться с ним в грязи, необходимо верить в превосходство твоего вооружения и твоей технической подготовки. Только тогда ты сможешь уверовать в свою непобедимость. Однако это будет ложная вера, особенно в части перестрелки. Ты, конечно, можешь повысить свои шансы на выживание, однако если перестрелки случаются часто, то тебя в конце концов обязательно убьют.

Старлинг неоднократно видела такое.

Куда могла податься девушка, утратившая религиозный трепет перед техническими достижениями?

В своих невзгодах, в разъедающей душу похожести дней она стала внимательнее присматриваться к форме предметов и более чутко прислушиваться к своим интуитивным реакциям на предметы и явления, не пытаясь выразить их цифрами или словами. Примерно в это же время Старлинг заметила, что круг и манера ее чтения претерпели изменения. Раньше она читала подпись и только после этого смотрела на картину. Теперь же она вначале изучала картину и лишь только затем читала, что под ней написано. Иногда название ее вообще не интересовало.

Всю свою жизнь Старлинг просматривала журналы мод тайком, с чувством вины, словно это была порнография. Теперь же она была вынуждена признаться себе, что в этих изображениях есть нечто такое, что пробуждает ее интерес и рождает новые потребности. Девушке, воспитанной в лютеранском презрении к растленной роскоши, иногда казалось, что она предается какому-то сладкому извращению.

Рано или поздно она все равно перешла бы к новой тактике расследования, но теперь этот переход был ускорен происшедшими в ней изменениями. Новое видение жизни подтолкнуло ее к мысли о том, что любовь доктора Лектера к редким вещам, к товарам, имеющим очень узкий рынок, является тем спинным плавником, который, выдаваясь над поверхностью, позволяет увидеть скрывающееся под водой чудовище.

Проведя через компьютер и сравнив данные о дорогих покупках, можно будет установить его постоянно меняющуюся личность. Следует выявить предпочтения доктора. Надо узнать его так, как не знает никто другой в мире.

Что ему нравится? Что я об этом знаю? Он любит музыку, хорошее вино, вкусную еду, книги. Ему нравлюсь я.