Код розенкрейцеров - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Атеев cтр.№ 28

Рыбак, заслышав шаги, обернулся, и Олегов узнал в нем словоохотливого старичка-попутчика, с которым он как-то ехал в поезде. Рыбак тоже узнал его и приветливо помахал рукой. Он выбрался на берег и поднял сетчатый кукан, в котором билось несколько крупных рыбин.

Егор поздоровался и с интересом взглянул на кукан: подобной добычи ему еще не приходилось видеть.

– Что это у вас? – с любопытством спросил он.

– Линьки, – охотно ответил старец. – Лихое озеро – самое линевое место в округе. Только ловить их нужно умеючи.

– А как? – поинтересовался Егор.

– Привада нужна.

– Привада?

– Прикорм. Горох пареный или перловка. Загодя сыплешь в воду, приманиваешь то есть.

– А что за рыба – линь?

– Хорошая рыба. Только тиной припахивает. Не все любят… Но мясо вкусное. Белое, что твоя свинина. Жарить особо хорошо. Ты что поймал? – он заглянул в ведро Олегова. – Окунишки. Тоже ничего. В Лихом вообще полно рыбы. И карась есть, и язь. Щука опять же. Но мне уж больно линя удить нравится. А почему? Поймать трудно. Вон окунь. Хорошая рыба, сладкая. Но ловить неинтересно. Считай, на голый крючок вытащить можно. И уж если клюнул, считай, твой. Жадный! Всегда голоден. Заглатывает наживку, так что иной раз с кишками выдирать приходится.

– Это точно, – подтвердил Егор, демонстрируя определенный опыт.

– А линь, – продолжал опытный рыбак, – рыба капризная, просто так не дается. Давай-ка покурим.

– Я не курю, – несколько виновато сказал Егор.

– Ничего, я покурю, а ты послушай.

– Охотно.

– Так вот. Лучше всего ловить линя в конце мая – начале июня. Сейчас он уже перестает хорошо клевать, но все равно еще ловится. Я вот говорил про приваду. Но, честно, для линя лучше всего творог.

– Творог?! – изумился Олегов.

– Ага. В мешке холщовом бросаешь его на дно, линь сосет творог через тряпку, а если в творог добавить конопляного масла, то и вовсе хорошо. Удят его на тесто. Но и на червя можно, даже еще лучше. Я вот этих на червя ловил. Одного земляного и пару навозных насаживаешь на крючок, причем петлями. Усек?

Олегов кивнул.

– Можно и на рачье мясо, некоторые считают его отличной наживкой, можно и на мотыля, только крючок нужен мелкий, а то порвет мотыля. Вообще на линя нет лучше номера 5.

– Номера 5?

– Номер крючка. А ты не знал, что крючки под номерами идут?

– Да как-то… – смутился Егор. – Я, собственно, начинающий…

– Ладно, начинающий, слушай дальше. Ловить линя нужно со дна. То есть чтобы насадка прямо дна касалась. Линь в иле копается, ну и хватает… Только клюет он очень осторожно, нерешительно. Вот в этом и заключается главная прелесть. Клюет не как другие рыбы. Пососет насадку, потом выплюнет, и так до десятка раз. По поплавку это сразу заметно. Но и поплавок должен быть очень чуткий, из перышка лучше всего, ну как у тебя. Так вот, поплавок качнется то вправо, то влево, вроде малек около играет. А потом уходит, тут его и подсекай. И еще. Ловить нужно прямо в камышах. Выбираешь место, где есть прогалина, как вон та, скажем, заходишь в воду. Стоишь очень осторожно. Ни в коем случае с ноги на ногу не переминаешься. Так-то вот! Ну а ты как здесь поживаешь? Помню, ехали вместе с тобой раза два. Вижу, человек серьезный.

– Да ничего… – неопределенно ответил Олегов. – Наслаждаюсь, так сказать, природой.

– И правильно. А то в городе за зиму душа и тело сморщиваются, а на природе отходят, вроде размокают… Меня Николаем Петровичем величают, а чаще – дедом Колей. А тебя?

Олегов представился.

– Егорий, значит, это Георгий, что ли?

– Нет, именно Егор.

– По научной части? Помню, помню. А живешь ты в домишке, который раньше Пеликан занимал?

– Вы его знали? – удивившись, спросил Олегов.

– А как же? Тоже заядлый рыбак был. Только странный какой-то. Малахольный. Я таких не уважаю. Поймает рыбу, осторожно снимет ее с крючка и выпустит. Вот этого я не понимаю. Зачем же тогда ловить?! Поймает и выпускает! Поймает и выпускает!.. Я однажды чуть его не поколотил… Очень мне такое поведение не понравилось. А так ничего старичок, безобидный. Правда, не русский. Не поймешь, какой нации. Под поезд попал, бедняга.

– А что он вообще за человек был?

– Я же говорю, не русский. Худой, высокий, нос горбатый, волосы седые, длинные, иной раз до плеч отращивал. Жил он неизвестно чем. Вроде на станции подрабатывал путевым обходчиком… Говорил я с ним редко, поскольку не так уж часто в Забудкино наезжал. Я, видишь ты, люблю разные места. То туда поеду, то сюда. У пенсионера времени полно, девать некуда. Я одинок, дома только ночую, да и то не всегда. Иной раз прямо под кустом на берегу речки. Запалишь костерок, картошки испечешь, глотнешь чего, если есть, конечно…

– А Пеликан? – не отставал Олегов. – О чем вы, к примеру, с ним говорили?

– Дался тебе этот Пеликан! О чем говорили? – старик пожевал губами. – Помню, начал я его ругать, ну, что рыбу выпускает… Он мне: всякая тварь жить хочет, каждой свой срок отмерен… Я говорю: «Ты что же, господь Бог, чтобы меру времени знать? А потом, рыбе губу крючком поранил, опять же мучение божьей твари причиняешь. Если следовать твоим рассуждениям, то ты хуже меня. Я для пропитания рыбу ловлю, а ты для забавы. Пущай ты после ее отпустишь, но разве ей приятно?»

«Приятно, – говорит, – да еще как. Она сейчас к смерти прикоснулась, а я ей жизнь подарил. И с людьми точно так же…» Вот какой этот Пеликан был. Прямо философ. Только философия у него больно вредная. Не наша, не советская…

– Да уж! – глубокомысленно подтвердил Егор. – Прямо скажем, чужая философия.

– Вот-вот. По мне куда лучше, да и честнее поймать рыбку да на сковородку. И ей хорошо – не мучается, любезная, вспоминая, как крючок проглотила, и мне хорошо…

– Но ведь и вы, извините, ведете себя не совсем честно по отношению к рыбе.

– Как это?

– Подманиваете ее к крючку с помощью, как вы выражаетесь, привады. То есть обещаете ей совсем обратное тому, что она получит.

– Это верно, – засмеялся старик. – Тоже философия… – он докурил самокрутку, отбросил окурок и сплюнул. – Ладно, пойду дальше ловить.

Разговор с дедом Колей почему-то оставил в душе Егора неприятный осадок. Вроде бы ничего особенного сказано не было, а вот, смотри ты, вывел его ловец линей из себя. Но еще больше выбил Олегова из колеи приезд мукомола Игоря Степановича Коломенцева. Случилось это событие дня через два после поучительной беседы на озере.

В воскресенье утром не успело семейство Олеговых сесть завтракать за стол во дворе, как услышало за воротами веселый голос:

– Приветствую вас, господа дачники!