Его рука соскользнула с моего плеча. Я сразу почувствовала
себя совсем одинокой и маленькой, хотя и была выше Рона.
— Пока ты остаешься в материальном мире, они могут
найти тебя. — Он выглянул в окно. Все в мире замедлилось и двигалось
еле-еле.
— Но Сет знает, где я, — сказала я в
замешательстве, и Рон медленно обернулся.
— Физически — да, но он очень торопился с твоим телом
из одного мира в другой. А без камня не успел запомнить, где именно ты
находишься. Ему будет трудно снова тебя отыскать. Особенно если ты не станешь
бросаться в глаза.
Мисс Инкогнито. О да, это я могу. Точно. У меня разболелась
голова, и я прижала ладони, одну поверх другой, к груди, стараясь разобраться в
том, что говорил Рон.
— Но рано или поздно он тебя найдет. И заберет вместе с
камнем. Что тогда? — старик покачал головой и снова отвернулся к окну,
темный силуэт на золотом фоне. — Они, не раздумывая, творят ужасные вещи,
лишь бы продвинуться в высший круг.
Мое тело у Сета. Я почувствовала, что бледнею. Барнабас это
заметил и кашлянул, чтобы привлечь внимание Рона. Старик посмотрел на меня и
прикрыл глаза, словно осознал, что наговорил.
— Ну, я могу ошибаться, — добавил он, но мне легче
не стало. — Я и правда иногда ошибаюсь.
Сердце в ужасе заколотилось. До аварии Сет сказал, что я —
его пропуск в высший круг. Он не просто хотел меня убить. Я была ему нужна. Не
камень, который я украла. А я. Я открыла было рот, чтобы рассказать об этом
Рону, но передумала. Мой внезапный страх не укрылся от Барнабаса, и он понял,
что я чего-то недоговариваю. Но Рон уже решительно прошагал через всю комнату и
погнал его вон. Барнабас молча вышел в коридор, губы сжаты, голова опущена.
Может, боится, как бы не попасть в еще больший переплет, что бы я там ни
сказала. Я встревожилась. Они же не уйдут вот так?
— Ладно, оставим все как есть, пока не придумаем, как
освободить тебя от власти камня, не разрушив твою душу, — сказал Рон.
— Но вы же только что сказали, что я не могу
умереть! — сказала я. И куда это он собрался?! Сет же вернется!
Рон остановился на пороге и обернулся. За его спиной
показался Барнабас, лицо омрачено заботами, слишком серьезными для его
семнадцати лет.
— Умереть ты не можешь, потому что и так мертвая, —
утешил меня старик. — Но есть вещи и похуже.
Великолепно. Кровь прилила к щекам, когда я вспомнила, как
мы с Сетом танцевали, как он меня поцеловал, и как его нос хрустнул о мою
коленку, и с какой ненавистью он тогда на меня посмотрел. Так держать, Мэдисон.
Я не просто загубила свою репутацию в новой школе, но еще и умудрилась
оскорбить ангела смерти. Теперь я — его желание номер один.
— Барнабас! — сказал Рон. Я аж подскочила от
неожиданности.
— Сэр? — Барнабас и сам удивился.
— Поздравляю с повышением в статусе — теперь ты
ангел-хранитель.
Барнабас замер и ошеломленно взглянул на меня:
— Но это же не повышение. Это наказание!
— Отчасти все это случилось по твоей вине, — Рон
заговорил нарочито сурово, а сам незаметно для Барнабаса лукаво улыбнулся мне. —
Даже по большей части. Вот и разбирайся. И не надо срываться на Мэдисон.
— Но Люси… Это она отвечает! — заныл Барнабас,
совсем как маленький.
— Мэдисон семнадцать, — отрезал Рон тоном, не
терпящим возражений. — Семнадцатилетними заведуешь ты. Надо было держать
ухо востро. — Он повернулся и подбоченился. — Будешь исполнять
повседневные обязанности белого жнеца и помимо этого работать
ангелом-хранителем Мэдисон. Думаю, за год мы все уладим. — Взгляд его стал
отстраненным. — Так или иначе.
— Но, сэр! — воскликнул Барнабас, споткнулся и
налетел на стену коридора, когда Рон протиснулся мимо него к лестнице. Я пошла
следом, не смея поверить: у меня есть ангел-хранитель?
— Сэр, я не могу! — не унимался Барнабас. Как будто
я была для него нежеланным бременем. — Не могу я заниматься своим делом и
смотреть за ней! Стоит мне уйти слишком далеко — они ее утащат!
— Значит, бери ее с собой на работу, — Рон
спустился еще на несколько ступенек. — Ей надо научиться обращаться с этой
штукой. Вот и займись — у тебя куча свободного времени. Кроме того, тебе же не
нужно поддерживать в ней жизнь. Просто пусть ее монетка крутится. И на этот раз
уж постарайся получше, — проворчал он.
Барнабас залопотал что-то невнятное, а Рон обернулся и тревожно
улыбнулся мне.
— Мэдисон, — сказал он на прощание, — не
выпускай амулет из рук. Он тебя, так сказать, защитит. Если ты его снимешь,
черные крылья могут тебя найти, а темные жнецы всегда с ними рядом.
Черные крылья. От этих слов по коже побежали мурашки.
— Черные крылья? — Даже произносить эти слова было
противно.
Рон остановился на нижней ступеньке.
— Подлые хищники, они остались после творения.
Вынюхивают несправедливые смерти до того, как те случаются, и пытаются стащить
кусочек забытой души. Не позволяй им касаться тебя. Ты мертвая, поэтому они
могут тебя почуять, но из-за камня будут думать, что ты жнец, и оставят тебя в
покое.
Я кивнула. Держаться подальше от черных крыльев. Поставим
галочку на память.
— Хронос! — взмолился Барнабас, когда тот двинулся
дальше. — Пожалуйста. Не надо!
— Постарайся извлечь пользу из этой истории, —
пробормотал Рон, уже подходя к двери. — Это всего на год.
Старик переступил порог и исчез в солнечном свете, но не
сразу. Он растворялся в золотом сиянии постепенно, от ступней и выше, шаг за
шагом. Льющиеся в дом лучи, казалось, ярко вспыхнули, а потом далекая
газонокосилка снова зажужжала.
Я глубоко вздохнула. Мир снова пришел в движение, стали
слышны пение птиц, шум ветра и чье-то радио. А я стояла рядом с Барнабасом в полном
замешательстве.
— Что значит на год? — прошептала я. — Это
все, что у меня есть?
Барнабас оглядел меня с ног до головы с явным раздражением.
— А мне откуда знать?
Из моей комнаты раздалось изумленное:
— Мэдисон! Это ты?
— Пап!
Мы столкнулись на пороге. Он радостно обнял меня и с улыбкой
взглянул на Барнабаса.
— А ты, наверное, привез ее вечером домой. Сет, верно?
Что за дела? Он ведь уже видел Барнабаса. И как это он так
быстро превратился из моего яростного защитника в идеального папочку? А как же
авария? Больница? Разбитая машина? Моя смерть, наконец?
Барнабас смущенно переминался с ноги на ногу. По взгляду,
который он метнул на мою растерянную физиономию, я поняла: надо бы прикусить
язык.
— Нет, сэр. Я Барнабас. Друг Мэдисон. Я тоже был вчера
на балу и остался с ней, когда Джош ушел. Рад с вами познакомиться, сэр. Просто
заглянул проведать Мэдисон, может, придумаем, чем заняться сегодня.