Империя "попаданца". "Победой прославлено имя твое!" - читать онлайн книгу. Автор: Герман Романов cтр.№ 187

Любимая жена вот уже два года устраивала по всякому поводу громкие истерики, поминая казненную якобинцами Марию Антуанетту. И для вящей убедительности императорская чета нарочито демонстрировала набожность. А позже дружно хохотала, читая в тишине супружеской спальни перлюстрированные в «Черном кабинете», где работали русские специалисты экстра-класса из 3-го отделения Собственной Его Величества канцелярии, послания и тайные депеши иностранных дипломатов.

Нет, не начнут англичане против России войну сейчас, пока увязли во французских делах – те для них намного опаснее. Однако напакостить в очередной раз смогут, а потому император решил провести неизвестную пока молниеносную войну, «блицкриг», опередив историю на полтора века. И начал к ней готовиться заблаговременно, еще с прошлого лета…

Адрианополь

– Я принимаю командование! – звонко произнес царевич, и все офицеры и солдаты как-то заметно подтянулись. – Один взвод оттяните чуть правее, поручик, тогда можно будет картечью сшибить турок, что на насыпь полезут! Вы, сержант, выполняйте данный вам приказ. Командиру гренадеров сошлитесь на мое распоряжение. Выполнять!

– Есть, ваше высочество! – Молоденького сержанта, лет семнадцати, вчерашнего кадета, словно ветром сдуло.

– Есть, господин полковник, – в глазах поручика промелькнуло нечто, похожее на уважение, – предложение царевича было разумным, и он его сразу оценил.

Именно так Ермолов хотел сам сделать, но решил посмотреть, что предпримет второй сын императора. И тот оправдал надежду – не помчался к генералу Багратиону, в тыл, а остался с артиллеристами на позиции. Ибо в уставе прямо говорится, что офицер Генерального штаба в подобных ситуациях обязан принимать командование на себя со всеми вытекающими отсюда для него последствиями.

– Как вас величать прикажете, поручик?

Константин Петрович испытывал нешуточное облегчение – обращением к нему строго по чину поручик Ермолов признал его безусловное право отдавать команды.

Ведь по титулу к непосредственному командиру на поле боя не обращаются – нет там «сиятельств», «светлостей» и даже «высочеств». Исключение оставлено только для одного императора – к тому всегда и при любых обстоятельствах обращаются «ваше величество».

– Алексей Петрович.

– Значит, мы с вами тезки. – Константин на добрую секунду задумался, лихорадочно перебирая в мозгу множественные хитросплетения дворянских связей и родословных. – Подполковник лейб-гвардии Семеновского полка Николай Николаевич Раевский вам ведь родственником приходится?

– Это так – двоюродным братом, ваше высочество. У вас поразительная память…

– Отцовское наследие, – усмехнулся Константин Петрович и повернулся к хорунжему конвоя: – Немедленно скачите к генералу Багратиону! Предупредите, что в тыл могут выйти янычары, если мы здесь позицию не удержим. Всех солдат и офицеров, кого встретите в дороге, даже обозников, направляйте сюда немедленно. Через полчаса тут такое начнется… Возьмите трех казаков, остальных оставьте со мной.

– Есть, ваше императорское высочество! Только… разрешите, – хорунжий в форме императорского Донского лейб-конвоя был несколько смущен, и Константин Петрович сам решил расставить акценты.

– Что у вас, хорунжий?

– Я останусь при вас, ваше императорское высочество. Не гоните, у меня приказ. Отправлю казаков с урядником – их сиятельство в лицо станичников помнит.

– Хорошо!

Константин Петрович чуть кивнул в ответ, прекрасно поняв казачьего офицера. Он не сомневался, что случись ему самому выкинуть что-то непотребное, и хорунжий имеет на этот счет секретное предписание – связать и увести великого князя! И ответ казак будет держать только перед императором, ни перед кем более.

Но сейчас, посмотрев на моментально посмурневшее и ожесточившееся лицо хорунжего, Константин Петрович понял, что он сделал правильный шаг в сложившейся ситуации и то, что казаки конвоя умрут здесь вместе с ним, ибо жизнь для них будет горше смерти.

И сделал в памяти зарубку на будущее – хорошо отцу, что в свое время сделал правильный выбор и нашел множество верных людей, среди которых и эти преданные, как псы, конвойцы…

Петербург

– Милый друг, я хочу, чтобы вы знали и сообщили своему королю. Мой муж немедленно заключит мир с Оттоманской Портой, как только турки дадут нам сатисфакцию. Мы не настроены вести с ними затяжную войну, как бывало прежде между нашими странами.

Императрица тяжело вздохнула и медленно опустилась в кресло. Посол с любопытством посмотрел на ее осунувшееся и почерневшее лицо, но продолжал соблюдать традиционное британское хладнокровие и полную невозмутимость, ничем – ни жестом, ни взглядом – не выражая своего интереса. Хотя… Внутри презрительно он засмеялся.

Старая стерва явно боялась – ей хватило легкого намека на британское вмешательство. И мужу отпишет сегодня, так ее пробрало. Еще бы – мало приятного увидеть флаг святого Георгия с их жалких крепостиц на Черном море. Неужели эта царская парочка считала, что она может делать все, что хочет, презрев британские интересы?!

– Война нам не нужна, – глухо вымолвила императрица, – и мы будем признательны, если правительство вашего короля выступит посредником при заключении мира между нами и османами.

Посол мысленно усмехнулся – эта бабища смотрела на него взглядом побитой собаки. Чуть ли хвостом не завиляла!

Мысль промелькнула и тут же исчезла, и пришло понимание – эти «медведи» боятся его страны, а потому им можно и нужно, не откладывая в долгий ящик, выкрутить руки.

Они должны выполнять только те дела, что несут пользу британской короне, и никак иначе. Пусть знают свое место в мировой политике и играют там вечно вторым номером, сообразуя каждый свой шаг с Лондоном.

– Ваше императорское величество, – посол склонился в самом почтительном поклоне, – якобинская зараза грозит вылиться за пределы Франции. Дело всех монархов Европы – раздавить революцию, пока она не перекинулась на другие страны и не привела к всеобщему возмущению черни. Нужно не дать им потрясти устои, нарушить спокойствие и порядок. Но без вмешательства ваших победоносных полков остановить якобинцев невозможно. А малейшее промедление может обернуться для наших стран неисчислимыми бедствиями. Мой король обращается к вашим императорским величествам с просьбой о немедленной помощи прусским и австрийским войскам, что ведут благородную борьбу с французскими полчищами.

– Да, да, конечно, мой милый друг, – старческий взгляд задрожал. Императрица негромко хлюпнула носом и достала платочек.

Посол терпеливо ожидал, когда она заговорит. Вот тогда станет полностью ясно! Выбора нет – или русские пожелают прислушаться к его словам, или они продолжат посягать на союзников Британии.

И тогда – горе им!

– Мой хранимый Богом супруг желает только одного – мира с османами. Но требует, чтобы православные храмы перестали громить! И передали нам святыни, дабы только молитвы звучали под их сводами. Константинопольский патриархат должен быть под нашим покровительством! Более ничего от османов мы требовать не будем!