Но Анна и не думала смеяться.
– Отлично, – спокойно сказала она. – Теперь
вам задание – как можно скорее поехать на каток. К следующему разу я хочу
услышать, что вы побывали на катке и немного развлеклись.
Пэрис чувствовала себя крайне нелепо, но в ближайшие
выходные отправилась на гринвичский каток и долго каталась по кругу, держась
поближе к бортику. Было раннее воскресное утро, на льду почти никого не было,
если не считать нескольких мальчишек в хоккейных коньках и пары старушек,
которые катались на удивление прилично – по-видимому, делали это всю жизнь.
Уже через полчаса неловкость прошла, и Пэрис была в полном
восторге.
В четверг она опять поехала кататься и на сей раз удивила
сама себя тем, что наняла инструктора, чтобы научиться делать вращения. Со
временем это стало ее любимым времяпрепровождением, и, когда на День
благодарения прилетели дети, Пэрис уже довольно многому научилась. На следующее
утро она уговорила Вима и Мэг поехать с ней кататься и была очень довольна,
когда Вим вслух выразил ей свое восхищение.
– Мам, ты как Пегги Флеминг, – подхватила Мэг.
– Это вряд ли. Но все равно спасибо.
Они пробыли на катке почти до полудня, а потом отправились
домой поедать индейку, которую Пэрис, уходя, поставила в духовку. Но, несмотря
на насыщенное утро и радость от встречи с детьми, этот день дался ей нелегко.
Праздник словно высветил все перемены, происшедшие за последний год. Пэрис было
больно об этом думать, тем более что назавтра дети должны были ужинать в городе
с отцом. Питер тоже жаждал с ними пообщаться, но с пониманием отнесся к тому,
что День благодарения они хотели провести с мамой, и смиренно ждал своей
очереди.
В пятницу, в пять часов вечера, нарядные брат с сестрой сели
в поезд, идущий в Нью-Йорк, – в снегопад никто не захотел вести машину.
Отец расщедрился и пригласил их на ужин в «Ле Сирк». Мэг такого не ожидала, и
ей пришлось надеть мамино черное платье, а Вим решил пойти в костюме, который
ему купили на выпускные торжества. Он сразу стал выглядеть старше своих лет, да
и вообще за три месяца в колледже сильно повзрослел; Пэрис отметила это с
материнской гордостью.
Питер дожидался их у входа в ресторан. На нем был костюм в
узкую полоску, и Мэг нашла его очень привлекательным, о чем тут же ему
сообщила. Отец просиял – он был счастлив повидаться с детьми и на ночь
забронировал им номера в отеле. В Калифорнию оба летели только в воскресенье, и
субботний вечер был отдан друзьям.
Пэрис довольствовалась тем, что дети хоть немного побудут
дома – она не собиралась монополизировать их время. Как, впрочем, и Питер. А
Вим и Мэг были рады побывать в Нью-Йорке. Повсюду уже установили елки, и
снегопад усиливал атмосферу праздника, делая город похожим на рождественскую
открытку.
Поначалу Мэг показалось, что отец несколько напряжен и с
трудом подыскивает слова. Впрочем, он никогда не отличался общительностью,
разговор обычно поддерживала мама. Кроме того, после его ухода из дома они
несколько отвыкли друг от друга. Как бы то ни было, Мэг удивилась и
растрогалась, когда отец заказал на десерт шампанское.
– Мы что-то празднуем? – спросила она, решив его
подразнить.
– Вообще-то, да, – ответил отец и смущенно обвел
детей взглядом, – должен вам кое-что объявить.
Мэг предположила, что речь идет о новой квартире. Или – что
маловероятно, хотя и хотелось бы – о намерении вернуться к маме. «Но в таком
случае, – решила она, – мама бы тоже была здесь».
Они напряженно ждали, а Питер все никак не решался
заговорить. То, что он задумал, на деле оказалось сложнее, чем можно было
ожидать, и сейчас он очень нервничал.
До сих пор Питер ни словом не упоминал о Рэчел, считая, что
дает детям время свыкнуться с разрывом родителей. Одновременно он хотел
оградить Рэчел от неизбежной критики со стороны своего семейства. И совсем не
задумывался над тем, как повлияет на его отношения е детьми известие о новой
женщине в его – а значит, и их – жизни.
– Я женюсь, – наконец выпалил он, и сын с дочерью
уставились на него с изумлением.
– Пап, ты шутишь? – воскликнула Мэг, побледнев,
как полотно. – Нет, этого не может быть!
Вим сразу подумал о матери. Это ее добьет.
– А мама знает?
– Нет, не знает. – Питер не выдержал и опустил
глаза. – Вам первым говорю. Я решил, так будет лучше.
Мэг сама не ожидала, что это известие так подействует на нее
– ведь она с самого начала допускала такой вариант. И все-таки она отказывалась
понимать, как отец мог так поступить. Ясно, что именно ради этой женщины он и
бросил маму. Но ведь они еще даже не развелись! Как он может думать о новом
браке? Мама ни с кем не встречается, из дома почти не выходит, а он…
– И давно ты с ней знаком? – Мэг старалась говорить
спокойно, хотя на самом деле в голове у нее все шло кувырком. Ей хотелось
одного – вскочить, залепить ему пощечину и с криком броситься из этого
ресторана, но она понимала, что это будет ребячество. Надо хотя бы выслушать.
Но даже если причиной всему эта женщина, все равно жениться так скоро – просто
безумие. А может, отец и впрямь свихнулся?
– Она уже два года работает у меня в конторе. Очень
симпатичная, умная молодая женщина. Окончила Стэнфорд. – Можно подумать,
это что-то меняет! – У нее двое сыновей, Джейсон и Томас, пяти и семи лет.
Я надеюсь, вы их полюбите…
«Господи, – подумала Мэг, – только этого не
хватало!» По глазам отца было видно, что он не шутит. Единственное, за что она
была ему сейчас благодарна, – это что у него хватило такта не приводить
эту особу на ужин.
– Сколько же ей лет? – продолжала Мэг, заранее
предвидя ответ. Она чувствовала, что наступил один из самых тяжелых моментов в
ее жизни – лишь немногим легче того, когда мать позвонила и сообщила о
предстоящем разводе.
– Ей тридцать два.
– Боже мой, папа! Она же на двадцать лет тебя моложе!
– И всего на восемь лет старше тебя, Мэг, –
добавил мрачно Вим. Ему тоже было не по себе. Хотелось побыстрее вернуться
домой, к маме. Он чувствовал себя, как ребенок перед лицом опасности.
– Но почему тебе с ней просто не встречаться? Зачем
сразу жениться? Вы же с мамой еще даже не развелись! – Мэг была готова
разрыдаться.
Отец строго посмотрел на нее и ничего не ответил. Нет,
оправдываться перед детьми он не станет, это было видно. Мэг не могла отделаться
от мысли, что у него с головой не все в порядке.
– Мы поженимся на Новый год, и я хочу, чтобы вы оба
были у нас на свадьбе.
За столом воцарилось долгое молчание. Официант принес счет,
а Вим и Мэг продолжали упорно смотреть в свои тарелки. До Нового года всего
месяц с небольшим, и они только сейчас узнают о свадьбе, как об уже решенном
деле!
– Я собирался Новый год провести с друзьями, –
заявил Вим, как будто это могло послужить отговоркой. Но он уже видел по
выражению отца, что увильнуть не удастся – на этом мероприятии он все равно
обязан быть, как ни крути.