Мятежная [= Уродина ] - читать онлайн книгу. Автор: Скотт Вестерфельд cтр.№ 62

Тэлли уперлась в землю плечами и ожесточенно брыкнула ногами. Удар пришелся по коробочке, и ее крышка открылась, и чрезвычайницу окутало облако коричневой пыли.

На секунду лицо агентши приобрело недоверчивое выражение. Она поперхнулась, кашлянула, все ее тело содрогнулось. А потом зажмурилась, сжала кулаки и заорала.

Это был нечеловеческий крик. Тэлли показалось, будто вибропила врезалась в металл. Она мучительно пыталась избавиться от наручников, потому что инстинкт подсказывал ей, что нужно зажать уши. Тэлли еще раз дико дернулась, ухитрилась вскочить на ноги и, пошатываясь, поспешила к лесу.

Перец разлетался по ветру. У Тэлли защипало в горле, и она закашлялась на бегу. Глаза заслезились, и в конце концов она почти ослепла. Со связанными за спиной руками она врезалась в кусты и упала на землю, наступив босой ногой на какой-то сучок, который не заметила среди густой травы.

Она поползла вперед, стараясь поскорее скрыться.

Моргая, чтобы избавиться от слез, Тэлли поняла, что нечеловеческий вопль чрезвычайницы — нечто вроде сигнала тревоги. На этот зов откликнулись еще трое агентов. Один повел пострадавшую коллегу, щедро посыпанную перцем, прочь, держась от нее на расстоянии вытянутой руки. Другие двое направились к лесу.

Тэлли замерла. Кустарник едва скрывал ее.

А потом у нее опять защипало в горле. Тэлли задержала дыхание и зажмурилась. Но ее грудная клетка начала содрогаться. Тело изгибалось, требуя, чтобы Тэлли выгнала из легких остатки перца.

Она должна, должна была кашлянуть.

Тэлли глотала и глотала слюну, надеясь, что так сумеет избавиться от жжения в глотке. Легкие требовали кислорода, но она не осмеливалась сделать вдох. Один из чрезвычайников находился всего на расстоянии броска камня. Медленно двигая головой из стороны в сторону, он обшаривал взглядом лес, неустанно вглядывался в густые заросли…

Мало-помалу пламя в груди у Тэлли словно бы угасло, и кашель тихо умер в зародыше. Она расслабилась и наконец позволила себе выдохнуть.

А чрезвычайник каким-то непостижимым образом ухитрился расслышать этот тихий выдох на фоне грохота аэромобилей и треска горящих бревен. Он молниеносно повернул голову, прищурился и словно бы одним движением оказался рядом с Тэлли и взял ее за воротник.

— Ты хитра, — отметил он.

Она хотела было ответить ему, но вместо этого жутко закашлялась, а он, не дав ей сделать новый вдох, ткнул ее лицом в землю.

Ее отвели к кроличьему загону, где за оградой из проволочной сетки уже сидели человек сорок дымников, закованных в наручники. Вокруг загона стояли в оцеплении десятеро агентов и равнодушно взирали на своих пленников. У ворот загона беспомощно прыгали несколько кроликов. Неожиданная свобода их настолько изумила, что они не соображали, как ею воспользоваться.

Чрезвычайник, арестовавший Тэлли, отвел ее в самый дальний от ворот угол, где сгрудилась группа дымников. Все они пострадали — у кого-то шла кровь из расквашенного носа, кто-то щеголял фингалом под глазом.

— Оказывала вооруженное сопротивление, — сообщил агент двоим жестоким красавцам, охранявшим этот угол загона, и толкнул Тэлли к остальным пленникам.

Она пошатнулась и упала на спину. Руки придавило к земле, и наручники пребольно врезались в запястья. Тэлли попыталась перевернуться, и тут чья-то нога уперлась ей в спину. Она сумела сесть. Сначала Тэлли подумала, что это сделал кто-то из чрезвычайников, но оказалось, что это свои, тоже скованные наручниками, помогли ей, как могли. Тэлли села и скрестила ноги по-турецки.

Пострадавшие дымники вокруг невесело улыбались и кивали ей, пытаясь подбодрить.

— Тэлли, — прошептал кто-то из них.

Она попыталась повернуться в ту сторону, откуда донесся шепот. Это был Крой. Из рассеченной брови ему на щеку стекала кровь, другая щека была залеплена грязью.

— Ты всыпала им? — проговорил он. — Вот как… Похоже, я ошибался насчет тебя.

Тэлли в ответ смогла только кашлянуть. Остатки жгучего перца словно бы прилипли к ее легким, горели там, как угольки, и не желали гаснуть. Из ее глаз по-прежнему текли слезы.

— Я заметил, что ты сегодня проспала сигнал к завтраку, — продолжал Крой. — А потом, когда на нас свалились чрезвычайники, я решил, что ты выбрала чертовски удобное время смыться.

Тэлли покачала головой и выдавила слова сквозь угли, полыхавшие в ее горле:

— Мы с Дэвидом гуляли допоздна. Вот и все.

Стоило ей заговорить, и боль в челюсти тут же напомнила о себе.

Крой нахмурил брови.

— А его я все утро не видел.

— Правда? — Тэлли сморгнула слезы. — Может быть, он сбежал.

— Сомневаюсь, чтобы хоть кому-то удалось уйти. — Крой кивком указал на ворота.

К ним вели большую группу дымников под охраной взвода агентов. Среди чрезвычайников Тэлли узнала тех, кто стоял в оцеплении вокруг столовой.

— Теперь всех сгоняют сюда, — сказал Крой.

— А Шэй ты видел? — спросила Тэлли.

Крой пожал плечами.

— Когда началось вторжение, она завтракала, но потом я ее потерял.

— А Босса видел?

Крой огляделся по сторонам.

— Нет.

— Значит, он, наверное, убежал. Мы пытались удрать вместе.

Мрачная усмешка пробежала по лицу Кроя.

— Забавно. А он всегда болтал, что не имеет ничего против того, чтобы его сцапали. И еще что-то насчет подтяжки лица.

Тэлли заставила себя улыбнуться, но тут же вспомнила о микротравмах мозга, возникающих при операции, и ее зазнобило. «Многие ли из этих пленников, — подумала она с тоской, — понимают, что с ними произойдет?»

— Ну да, Босс-то хотел попасться и помочь мне бежать, но я бы по лесу далеко не ушла.

— Почему?

Тэлли пошевелила пальцами ног.

— Я босиком.

Крой вздернул брови.

— Да, не самый удачный день ты выбрала для того, чтобы проспать.

— Не говори…

У забора кроличьего загона новых пленников разбивали на группы. В загон вошли двое чрезвычайников. Они принялись подносить считывающие устройства к глазам связанных дымников. Одного за другим их выводили за забор.

— Наверное, распределяют по городам, — заключил Крой.

— Зачем?

— Чтобы отправить нас по домам, — холодно буркнул Крой.

— По домам, — повторила Тэлли.

Только вчера ночью это слово в ее сознании изменило свое значение. А теперь ее дом был разрушен. Он лежал вокруг нее в руинах, горящий, разгромленный врагом…