С ума сойти. Восемь часов, всю прошлую ночь Сет провел за
рулем. Неудивительно, что он не пришел: он вернулся домой и отрубился. Еще это
означает, что он совсем не обязательно ушел из больницы, чтобы не видеть меня.
Он ушел, чтобы помочь Дагу. У меня потеплело в груди, наполовину от облегчения,
наполовину от очередного свидетельства безграничной порядочности Сета и его
предупредительности к людям.
Мэдди оставила номер своего мобильного телефона и пообещала
передать наилучшие пожелания Дагу. Как только она покинула кабинет, вошла
Дженис:
— Привет, Джорджина. Пришла Лорелея Бильян.
— О, хорошо. — Я не сразу сообразила. —
Подожди. Ты хочешь сказать, Е.Дж. Путнэм?
— Нет. Это определенно Лорелея. Е. Дж. — парень.
— Это я знаю, — сказала я. — Но она
подписывает книги через неделю. Сегодня Путнэм. Я получила от него сообщение.
— Я не знаю. Я просто сообщаю, что она здесь.
На меня вдруг напала ужасная слабость. Я поплелась за Дженис
и обменялась рукопожатием с маленькой, крепко сложенной женщиной средних лет. Я
видела фотографии Лорелеи Бильян в ее книгах. Она выглядела именно так, от
мальчишеской стрижки до черных шмоток.
— Я собираюсь еще осмотреть несколько
достопримечательностей, но сначала решила отметиться у вас, — сообщила
она.
— О. Конечно. Отлично. — Я кое-как выдавила из
себя улыбку.
Мы еще немного поболтали, а как только она ушла, я ринулась
в кабинет Пейдж и обшарила ее письменный стол. Все правильно, в ее графике оба
автора приезжают сегодня. Однако на календаре для персонала она отметила их в
разные дни. На афишах у них тоже указаны разные дни, но, проверив объявления в
газетах, я опять увидела их назначенными на один и тот же день. Наша страница в
Интернете приглашала на обоих сегодня, то есть вечером здесь соберутся
поклонники обоих.
Какой ужас! Прямо как в паршивом банальном сериале. Двое
приглашенных на один танец.
Я сидела за столом Пейдж и терла виски. Как это случилось?
Как безупречная и знающая свое дело Пейдж могла так облажаться? Я тут же
ответила на свой вопрос: потому что мысли ее были заняты совершенно другим.
Беременность протекала все более сложно, и Пейдж не появлялась на работе уже
почти три недели. Тут любой может ошибиться. К сожалению, расхлебывать
приходится мне.
В дверях появилась голова Энди:
— О, привет, это вы. Брюс спрашивает, может ли
кто-нибудь помочь в кафе. У них мало людей. И Сет только что звонил по главной
линии. Просил передать, что завтра не сможет.
— Сет звонил? — тупо переспросила я.
Так он не спал. А на завтра мы договорились послушать в пабе
кельтскую музыку. Но он не пойдет. Благородные причины, из-за которых мы не
могли видеться, вдруг показались не столь альтруистическими.
— Хорошо. Спасибо.
Я уставилась в пространство. Мой мир рушится. Я не
разговариваю с двумя самыми дорогими для меня мужчинами. Я отвечаю за магазин,
в котором некому работать. Вечером придут два автора, и каждый рассчитывает
оказаться в центре внимания, чтобы продвигать свои книги. У нас нет для этого
места. И в довершение ко всему я чувствую себя дерьмовей некуда. От этого
наркотика чудовищно болела голова, и я совершенно не выспалась. Убивать бога —
занятие, изматывающее по-настоящему.
У меня было слишком много дел и слишком мало энергии и силы
воли, чтобы их делать. Не говоря уж о возможностях. Меня спасет только чудо.
Божественное вмешательство. Но, исходя из рода моей деятельности, вряд ли
следует его ожидать. Разве только Божественное вмешательство? Я отыскала
сумочку и вытащила пакетик с амброзией. Что произойдет? «Ночной доступ» после
них сразу прославился. Смогу я пережить этот чертов день на работе? Дадут они
мне жизненные силы и разумение, как все это преодолеть? Или я просто обращусь в
слюнявую похотливую кошечку? Теперь я была уверена, что вчера вечером Сол дал
мне что-то другое. Это был наркотик, парализующий волю. Но кристаллы… они могут
дать мне душевный подъем и силы разобраться со всеми неприятностями.
Конечно, существовала немалая опасность привыкания. Но ведь
у меня это в первый раз. Даже смертные должны принять пару доз, чтобы возникла
зависимость, а Картер говорил, что мне, чтобы слететь с катушек, потребуется
гораздо больше. Скорей всего, я в безопасности, поскольку собираюсь лишь
попробовать.
Может, из-за крайнего утомления, но больше я не колебалась.
Лишнего не думай, просто действуй. Я заказала в кафе мокко с белым шоколадом и,
вернувшись в кабинет, высыпала туда кристаллы.
— Пей до дна, — пробормотала я и опустошила чашку.
Покончив с этим, я уронила голову на стол и принялась ждать,
что произойдет. Чего угодно. Главным образом я по-прежнему хотела спать. Я
зевнула. Когда эта дрянь зацепит? Как я узнаю? И что, черт побери, я буду
делать, если мне станет хуже? Если я окончательно испорчу этот и так
неудавшийся день? Впрочем, кажется, дальше уже некуда. У меня на вечер
назначены два автора. Ревность, по поводу которой как-то пошутила Тамми, вполне
реальна. Двойка — плохое число. Двойка приводит к соперничеству. Добавить еще —
и получится дружески настроенная компания, и никакого состязания один на один
за внимание и пространство. Я бывала на грандиозных мероприятиях, где выступали
и читали целая куча авторов. Иногда они сидели за круглым столом и вместе отвечали
на вопросы о вдохновении, о том, как они пишут и как издают свои произведения.
Это было совсем неплохо. Благоприятная возможность для поклонников всех
присутствующих писателей подписать книги у разных авторов. Это были крупные
события. Они требовали тщательной подготовки и большой рекламы, не говоря уж о
многочисленном персонале.
Через пару минут я села, сообразив, что давно пришла в
боевую готовность. Некогда разбираться, когда это случилось и что это значит. У
меня слишком много дел. Мысли обгоняли друг друга. В мгновение ока я оказалась
на первом этаже в поисках Энди. Я вручила ему список сотрудников:
— Мне нужно, чтобы ты позвонил каждому, кто сегодня не
работает — за исключением больных. Узнай, смогут ли они прийти. Желательно на
весь остаток дня. Затем спроси каждого, кто работает в первую смену, смогут ли
они остаться. Скажи, что получат сверхурочные в полуторном размере.
Энди уставился на меня, как будто впервые увидел, но я не
дала ему времени для вопросов. Я вернулась в кабинет и вызвала Марию, а пока
ждала, позвонила Мэдди Сато. Когда Мэдди ответила, я объяснила, чего от нее
хочу. Ее, похоже, удивила моя просьба, но она все же согласилась. Еще она
пообещала позвонить туда, куда мне очень уж не хотелось звонить самой.
Как только я повесила трубку, появилась Мария. Мария
работала на полставки и была тихой и застенчивой девушкой. Если была такая
возможность, она не садилась за кассу, предпочитая скрываться среди полок. А
еще она была изумительной художницей.
Я протянула ей лист ватмана из кладовки: