Обсидиановая бабочка - читать онлайн книгу. Автор: Лорел Гамильтон cтр.№ 55

Мужчина наклонился надо мной, и я учуяла запах меха и... его самого. Не пота, но аромат этого человека, и у меня свело живот судорогой, я заставила себя сосредоточиться на том, чтобы удержать щит, потому что та часть моего существа, что была связана с Ричардом и его зверем, хотела ответить, хотела вырваться и забарахтаться в этом аромате. Животные импульсы, в буквальном смысле животные, меня всегда смущали.

Человек заговорил с сильным акцентом, и интонации не вязались с шепотом. Таким голосом выкрикивают приказы.

- Не делайте ничего, что не хотите делать, но, пожалуйста, войдите в наш храм.

То ли "пожалуйста", то ли акцент, то ли абсолютная серьезность на лице этого человека, но я поверила. Я все равно, может, не пошла бы с ним, но Эдуард нагнулся ко мне и сказал:

- Туристка, думай как туристка.

Он не сказал: "Подыграй, Анита. Не забывай, мы под легендой", потому что на таком расстоянии оборотень услышал бы все, что говорится за столом. Но Эдуард сказал достаточно. Я туристка, а туристка пошла бы на сцену.

Я протянула своему кавалеру левую руку и позволила поднять меня со стула. Рука у него была очень теплая. Некоторые ликантропы, кажется, принимают температуру тела своего альтер эго. Даже у Ричарда кожа становилась теплее ближе к полнолунию, но сегодня его быть не могло. От новолуния прошло только два дня, и до сияющей полноты, вызывающей зверей наружу, дальше некуда. Просто человеку было жарко - меха в такую погоду.

Жрец в одеянии из перьев побудил публику аплодировать, когда последняя невеста, то есть я, неохотно присоединилась к кружку возле обнаженного мужчины. Ягуар поставил меня рядом с хихикающей блондинкой. Высокая, с пышным хвостом волос, она покачивалась на каблуках-шпильках. Юбка у нее была кожаная, а блузка красная и свободная. Другая была настолько упитанная, что можно было бы даже назвать ее жирной. Она была квадратная, в свободной черной рубашке поверх черных штанов. Когда она перехватила мой взгляд, мне стало на миг неуютно. Участие публики - это класс, но только если публика хочет участвовать.

- Вот твои невесты, - сказал жрец, - твоя награда. Насладись ими.

Мы с толстушкой шагнули назад, будто это было отрепетировано. Блондинка и высокая с пышными волосами растаяли у него в руках, смеясь и возясь. Мужчина им подыгрывал, но это их руки шарили по его телу. Он был очень осторожен, прикасаясь к ним. Сначала я подумала, что это из страха перед судебным преследованием, но в его теле была зажатость, напряженность, когда их руки скользили по его голым ягодицам, и видно было, что ему совсем не так хорошо, как можно подумать со стороны. Из публики ничего этого не было заметно.

Он высвободился из рук девиц, оставивших на его бледной коже след оранжевой помады, похожий на рану, и бледно-розовое пятно на щеке, как светящаяся заплатка.

Танцор потянулся к нам, и мы обе замотали головой и шагнули еще назад и поближе друг к другу. Солидарность, значит. Она протянула мне руку - не пожимать, а держаться, и я поняла, что она не просто нервничает - боится. Я - ни то и ни другое, просто мне это не было приятно.

- Я Рамона, - шепнула она.

Я назвала себя и, что казалось еще важнее, взяла ее за руку. Как мамочка в первый школьный день, когда там ждут большие плохие мальчишки.

Раздался голос жреца:

- Самое вкусное напоследок, прощальная ласка. Не отвергайте его.

У Рамоны изменилось лицо, оно стало мягче. Ее рука выпала из моей. Страх исчез. Я тихо позвала:

- Рамона!

Но она шагнула вперед, будто и не слышала. Пошла в объятия этого человека. Он поцеловал ее с большей нежностью, чем первых двух. Она ответила на поцелуй с такой страстью и силой, что все, что делали две предыдущие, показалось бледным и расплывчатым. Те две женщины встали на колени по обе стороны от группы, то ли потому, что больше не могли стоять, то ли чтобы лучше водить руками по мужчине и новой женщине. Похоже было на смягченную версию порнографических игр вчетвером.

Он отодвинулся от Рамоны, поцеловав ее в лоб, как ребенка. Она осталась стоять неподвижно, закрыв глаза, запрокинув лицо. Вынуждать человека делать магией что-либо против его воли запрещено законом. Я глядела в пустое лицо Рамоны, все ожидая, что будет дальше, и попытки самостоятельного решения, и собственные возможности куда-то делись. Будь я сегодня сама собой, а не кем-то, кого из себя изображаю, я бы их сгребла за шиворот. Я бы их отдала полиции. Но, честно говоря, если они не сделают ничего хуже, я не передам их копам, раз Принц города может нам помочь раскрыть убийства с увечьями. Чтобы прекратить убийства, можно посмотреть сквозь пальцы на небольшие игры с сознанием.

Было время, когда я бы этого не потерпела, ни по каким причинам не стала бы отворачиваться. Говорят, что каждого можно купить за свою цену. Когда-то я думала, что являюсь исключением из этого правила, но если вопрос стоит так, что или эта симпатичная дама будет вынуждена сделать какие-то мелочи, которых не хочет делать, или же мне придется осматривать еще одно место преступления и еще одного выжившего, то ладно - пусть имеют эту даму. Не в буквальном смысле слова имеют, но, насколько мне известно, игры с сознанием в исполнении человека-слуги не оставляют неизгладимых следов. Конечно, до сегодняшнего вечера я не знала, что человек-слуга способен изнасиловать чужой разум. Я на самом деле не знала, какой опасности подвергается эта женщина, и все же... и все же я готова была рискнуть ею, пока ничего больше не случилось. Если ей велят раздеться, тогда все, тогда дело другое. Есть у меня правила, границы. Они просто не те, которые были четыре, или два года назад, или год. Меня в какой-то мере беспокоило то, что я разрешила им насиловать ее сознание и не подняла шум.

Блондинка прильнула к мужчине и укусила его в зад, не сильно, но достаточно, чтобы он вздрогнул. Спина его была обращена к публике, так что, вероятно, только я видела, как на миг это красивое лицо исказилось злобой.

Жрец стоял на своем краю сцены, будто не хотел отвлекаться от зрелища, но я знала, что его внимание теперь направлено на меня. Он всей своей силой давил мне на кожу, как пресс.

И его голос:

- И самая неохотная невеста хочет покинуть его в час голода его тела.

Я ощущала его силу, и сейчас она слилась с силой его слов. Когда он сказал "голод тела", мое тело ощутило голод. Его свело, но я могла на это не обращать внимания. Я знала, что могу стоять и не шевелиться, он может давить изо всех сил, и я выдержу. Но ни один человек на это не был бы способен. Анита Блейк, истребительница вампиров, могла выдержать, но Анита Ли, ищущая развлечений туристка... В общем, если я останусь так стоять, игра кончена. Они поймут, что я как минимум не обычная туристка. Вот из-за таких моментов не люблю я работать под легендой.

Не обращая внимания на голос жреца, я просто направилась к танцору. Он в этот момент был занят тем, что не допускал руку блондинки к передней части своих плавок. Другая женщина, встав на колени посреди ковра своих волос, прильнула к его ноге, играя с завязкой плавок. Только Рамона с опустошенным лицом, опустив руки по швам, ожидала приказов. Но жрец всю свою энергию сосредоточил на мне. Ей ничего не грозит, пока он со мной не закончит.