Зеленая миля - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 59

– Да, именно так, – благодарно произнес он. – Но слышать эти грязные ругательства, произносимые ее чудесным голосом... извини меня. Пол. – Его голос ушел, и я услышал, как Мурс громко прокашливается. Потом голос стал чуть тверже, но все равно оставался расстроенный. – Она хочет, чтобы пришел пастор Дональдсон, и я знаю, что он ее успокаивает, но как можно просить его? Представляешь, он сидит и читает с ней Писание, и вдруг она обзывает его неприлично?

А она может, она и меня назвала прошлой ночью. Сказала: «Дай мне, пожалуйста, вот тот журнал „Либерти“, ублюдок». Пол, где она могла слышать такие речи? Откуда ей известны такие слова?

– Не знаю, Хэл, ты будешь дома сегодня вечером? Когда он был здоров, контролировал себя и не был в тревоге или в горе, Хэл Мурс отличался особым сарказмом, по-моему, его подчиненные побаивались его острого язычка больше, чем гнева или подозрения. Его язвительные замечания, обычно раздраженные или даже резкие, жгли, как осы. И вот немного такого сарказма пролилось на меня. Хотя это было неожиданно, я был рад услышать его колкость. Значит, не вся жизнь ушла из него, в конце концов.

– Нет, – сказал он. – Мы с Мелиндой выезжаем на танцы. Будем танцевать «до-со-до», потом немецкую полечку, а потом скажем скрипачу, что он – долбаный сукин сын.

Я прижал ладонь ко рту, чтобы не рассмеяться. Слава Богу, приступ смеха очень быстро прошел.

– Извини, – сказал он. – Я последнее время мало сплю. От этого становлюсь брюзгой. Конечно, мы будем дома. А почему ты спросил?

– Я думаю, это не важно.

– Ты ведь не собирался заезжать, да? Потому что, если ты дежурил вчера, то идешь в ночную и сегодня. Или ты поменялся сменами с кем-нибудь?

– Нет, я не менялся, – ответил я. – Я дежурю сегодня.

– Во всяком случае сегодня не стоит заезжать. Она сейчас не в том состоянии.

– Скорее всего я и не заеду. Спасибо за новости.

– Не за что. Помолись за Мелинду, Пол. Я пообещал, думая что смогу сделать кое-что, кроме молитвы. «Бог помогает тем, кто помогает себе сам», – так говорили в Церкви молитвы «Отче наш, сущий на Небесах». Я повесил трубку и взглянул на Дженис.

– Как там Мелли?

– Не очень. – Я рассказал ей то, что сообщил мне Хэл, включая эпизод с руганью, но опустил слова «ублюдок» и «долбаный сукин сын». Я закончил словом Хэла «угасает», и Джен печально кивнула. Потом посмотрела на меня более пристально.

– О чем ты думаешь? Скорее всего о чем-то нехорошем. Это написано у тебя на лице.

Солгать было нельзя, мы никогда не лгали друг другу. Я просто сказал, что ей лучше не знать о моих мыслях, по крайней мере пока.

– А у тебя... из-за этого могут быть неприятно-сти? – Ее голос звучал не тревожно, а скорее заинтересованно, это мне в ней всегда нравилось.

– Может быть, – проговорил я.

– А это хорошее дело?

– Может быть, – повторил я. Я все еще стоял и бездумно крутил пальцем телефонный диск, удерживая другой рукой рычаги.

– Ты хочешь, чтобы я ушла, пока ты будешь звонить? – спросила она. – Буду умненькой и выметусь? Вымою тарелки? Свяжу носочки?

Я кивнул.

– Я бы выразился не совсем так, но...

– У нас будут гости к обеду, Пол?

– Надеюсь, да, – сказал я.

Я сразу же поговорил с Брутом и Дином по телефону. У Харри не было телефона, но я знал номер его ближайших соседей. Харри взял трубку через двадцать минут, очень смущаясь и обещая «заплатить свою долю», когда придет следующий счет. Я сказал ему, что сосчитаем цыплят по осени, а сейчас не мог бы он приехать ко мне на обед? Будут Брут и Дин, а Дженис обещала приготовить свою знаменитую капусту... не говоря уже о еще более знаменитом яблочном пироге.

– Обед просто ради обеда? – Голос Харри звучал несколько скептически.

Я сказал, что хотел бы кое о чем поговорить с ними, но этого лучше не касаться даже вскользь по телефону. Харри согласился прийти. Я опустил трубку на рычаг и подошел к окну. Хотя мы отработали ночную смену, я не разбудил ни Брута, ни Дина, да и Харри не походил на только что вернувшегося из страны снов. Наверное, не только я переживал случившееся вчера, а учитывая сумасбродность моей идеи, это было даже неплохо.

Брут, живший неподалеку, приехал в четверть двенадцатого. Дин появился через пятнадцать минут, а Харри, уже в рабочей одежде, через пятнадцать минут после Дина. Дженис подала нам на кухне бутерброды с холодной говядиной, салат из капусты и чай со льдом. Еще пару дней назад мы могли бы обедать на веранде и наслаждаться ветерком, но после грозы температура понизилась градусов на двадцать, и теперь с гор дул холодный, пронизывающий ветер.

– Присаживайся с нами, – сказал я жене. Она покачала головой.

– Мне не очень хочется знать, что вы тут затеваете, я буду меньше волноваться, если останусь в неведении. Перекушу в гостиной. На этой неделе у меня гостит Джейн Остин, а она очень хорошая компания.

– А кто это, Джейн Остин? – спросил Харри, когда она вышла. – Кто-то из твоих родственниц, Пол, или по линии Дженис? Кузина? Хорошенькая?

– Это писательница, дурак, – объяснил ему Брут. – Умерла примерно в то время, когда Бетси Росс пришивала звезды на первый флаг.

– Ого! – Харри смутился. – Я не любитель читать. В основном читаю инструкции к радиоприемникам.

– Что ты задумал. Пол? – спросил Дин.

– Начнем с Джона Коффи и Мистера Джинглза. – Как я и ожидал, лица их стали удивленными, они думали, что я хотел поговорить о Делакруа или Перси. Может, про обоих. Я посмотрел на Дина и Харри. – То, что с Мистером Джинглзом сделал Коффи, произошло очень быстро. Я даже не знаю, успели ли вы увидеть, насколько сильно пострадал мышонок.

Дин покачал головой.

– Но я видел кровь на полу.

Я повернулся к Бруту.

– Этот сукин сын Перси раздавил его, – сказал он просто. – Мышонок должен был умереть, но не умер. Коффи с ним что-то сделал. Каким-то образом вылечил. Я понимаю, как это звучит, но я видел своими глазами.

Тогда я добавил:

– Он вылечил и меня тоже. Но я это не просто видел, я это почувствовал. – И рассказал им о своей «мочевой» инфекции: как она обострилась, как мне было плохо (через окно я показал поленницу, за которую мне пришлось держаться, когда боль свалила меня на колени), и как все прошло после того, как Коффи прикоснулся ко мне. И больше уже не возвращалось.