Он взбежал на крыльцо и скрылся в доме.
– Вот это да! – Джейн повернулась к молодому человеку: – Вы
очень внимательный наблюдатель, раз заметили такую деталь, как туфли!
– Это вполне естественно. Я вырос на этом – мой отец был,
можно сказать, королем сапожного искусства. Он хотел, чтобы я пошел по его
стопам, женился, устроился... А я мечтал стать артистом. – Юноша глубоко
вздохнул.
– Как я вас понимаю! – посочувствовала Джейн.
– Шесть лет я пытался стать им, но тщетно. У меня не
оказалось никакого таланта. И теперь я решил бросить эту затею. Блудный сын
возвращается домой, где его ждет совсем неплохое положение в обществе.
– Самое главное – это иметь работу. Вы не можете помочь мне
устроиться в обувной магазин?
– Могу предложить нечто лучшее, мисс, если вы только
согласитесь.
– Что же, например?
– Скажу чуть позже. До вчерашнего дня я думал, что никогда
не встречу девушку, которая мне по-настоящему понравится.
– А вчера? Что произошло вчера?
– На благотворительном базаре я увидел Ее – Единственную! –
И юноша красноречиво посмотрел на Джейн.
– Какой замечательный дельфиниум! – сказала Джейн,
наклоняясь к цветку и чувствуя, как запылало ее лицо.
– Это люпин, – уточнил молодой человек.
– Какая разница? – засмеялась Джейн.
– Никакой, конечно, – согласился он и, придвинувшись к
девушке, робко взял ее руки в свои.
Плодотворное воскресенье
– Просто чудесно! – в четвертый раз возбужденно повторила
Дороти Прэтт. – Ох и дорого бы я дала, чтобы эта старая юла с ее «Джейн» меня
сейчас увидела!
«Старая юла» – так изящно окрестила свою хозяйку мисс Прэтт.
У той были твердые представления об именах, приличествующих горничным, поэтому
Дороти она превратила в Джейн.
Спутник мисс Прэтт ответил не сразу: когда человек
приобретает по случаю маленький «Остин» за какие-нибудь двадцать фунтов и
садится за руль всего лишь второй раз, то совершенно ясно, что все его внимание
поглощено руками и ногами, которые должны действовать в нужное время.
– Ах! – Эдвард Пелгроу сделал вираж с ужасным скрипом.
– Ты не слишком-то разговорчив, – заметила слегка
разочарованная Дороти.
Поток ругательств, извергнутый шофером встречного автобуса,
избавил Пелгроу от необходимости отвечать.
– Какой грубиян! – Мисс Прэтт вздернула подбородок.
– Поездил бы он сам с такими тормозами, – горько ответил ее
поклонник.
– Не работают?
– Хоть все время дави на них! Только визжат!
– Ох, Эд, нельзя же рассчитывать, что за двадцать фунтов все
будет в порядке. Но все-таки это ведь настоящая машина, и мы, как все люди,
едем в воскресенье за город.
Новый взрыв скрипа и треска.
– Ага! – вскричал Эд, покраснев от радости. – Наконец-то получается!
– Ты прекрасно водишь, – польстила спутнику девушка.
На перекрестке осмелевший Эдвард попытался прибавить
скорость и был сурово призван к порядку полисменом.
– Видали вы, – возмутилась Дороти, когда они двинулись
дальше более разумно и осторожно, – еще и полиция вмешивается! Он мог бы быть и
повежливее!
– Я вовсе не хотел ехать здесь, – угрюмо пробурчал Эдвард. –
Решил доехать до Грит-Вест-роуд, где можно нажать на акселератор.
– И заплатить штраф! С одним джентльменом так и случилось.
Пять фунтов!
– Полицейские, в сущности, не так уж глупы, – великодушно
признал Эдвард, – они щиплют и богатых тоже. Без снисхождения! Мне просто
больно подумать, что те щеголи могут купить хоть два «Роллс-Ройса» сразу, не
моргнув глазом. Несправедливо. Я ничем не хуже их.
– А драгоценности, – вздохнула Дороти, – в магазинах на
Бонд-стрит! Бриллианты, жемчуг! А у меня – всего лишь дешевенькое колье!
Она угрюмо продолжала развивать эту тему, а Эдвард тем
временем целиком посвятил себя управлению машиной.
Ричмонд они проехали без инцидентов. Встреча с полицейским
значительно умерила пыл Эдварда, и он пошел по линии наименьшего сопротивления,
следуя – в буквальном смысле – на перекрестках за идущей впереди машиной.
Наконец они выехали на сельскую дорогу, тенистую, приятную,
казалось, созданную для неопытных автомобилистов.
– Неплохо я выпутался, а?! – с жаром воскликнул молодой
человек.
– О, замечательно! – согласилась Дороти. – Смотри-ка, продают
фрукты.
На перекрестке у обочины стоял столик со множеством
корзинок, над ними возвышался плакат: «Ешьте больше фруктов».
Эдвард нажал на тормоза и добился желаемого результата.
– Сколько? – спросил он у продавца, высунувшись из окна, но
тот едва взглянул на него.
– Все, что нужно для молодой дамы! Это свежие фрукты, только
что сорванные. И вишни тоже. Корзиночку вишен для молодой дамы?
– Выглядят они хорошо, – по достоинству оценила Дороти
ягоды.
– Красота, – хрипло засмеялся продавец. – Это принесет вам
счастье, мисс. – Он соблаговолил ответить Эдварду: – Два шиллинга, сэр,
всего-навсего. Вы согласитесь со мной, когда увидите, что в этой корзинке.
– Они и в самом деле хороши, – сказала Дороти.
Эдвард вздохнул и отдал два шиллинга. В его голове крутились
цифры: духи, чай... не такая уж дешевая получается эта воскресная прогулка. Так
всегда бывает, когда едешь с девушкой, – она хочет все, что видит!
– Спасибо, сэр, – сказал продавец с лицом висельника. –
Поверьте, вы получите за свои деньги гораздо больше, чем просто ягоды!
Проехав метров пятьсот, они увидели идеальное местечко для
привала на берегу реки. Поставив машину у тальника, расположились прямо на
траве и принялись за вишни. На земле валялась брошенная кем-то газета.
Эдвард лег на спину и надвинул шляпу на глаза.
– Что там интересненького? – спросил он.
Дороти развернула газету и стала читать заголовки:
«Несчастная жена», «Удивительная история», «На прошлой неделе утонуло двадцать
человек», «Смерть летчика», «Сенсационная кража. Похищено рубиновое колье
стоимостью пятьдесят тысяч фунтов».