В ту самую минуту, когда молоток судьи опустился со стуком
на стол, в противоположном конце зала отворилась дверь, и полицейские ввели
Роду Монтейн. Через другую дверь ввели Карла.
Оба они содержались в тюрьме: Карл в качестве основного
свидетеля, а Рода – как обвиняемая в убийстве. Сейчас они впервые увиделись
после ареста.
– Слушается дело «Монтейн против Монтейн», – объявил судья
Монро. – Заместитель окружного прокурора Джон Лукас представляет истца, адвокат
Перри Мейсон – ответчика.
– Карл! – не удержалась от восклицания Рода. Она сделала шаг
ему навстречу, но ее тут же удержали полицейские.
Карл Монтейн, на лице которого заметны были следы бессонных
ночей и тревожных дней, плотно сжал губы, уставился перед собой и прошел на
свое место. Он так и не взглянул на свою жену, которая стояла с вытянутыми
руками, не в силах поверить происходящему. У нее был такой жалкий и растерянный
вид, что в зале заседаний поднялся ропот, который прекратился только после
того, как судья Монро стукнул своим молоточком.
Рода прошла мимо стула, предназначенного для нее. В глазах
ее стояли слезы. Один из полицейских помог ей сесть.
Мейсон молча смотрел на эту драматичную сцену. Ему хотелось,
чтобы присутствующие в зале без подсказки с его стороны оценили ситуацию.
– Суд должен рассмотреть ходатайство обвинения об
аннулировании брака Роды и Карла Монтейн на том основании, что в момент
вступления в брак первый муж Роды был еще жив, – нарушил напряженное молчание
судья Монро. – В данный момент ни защите, ни обвинению не разрешается
допрашивать свидетелей противоположной стороны для получения информации,
которую в дальнейшем можно было бы использовать в суде по обвинению ответчицы в
убийстве.
Джон Лукас бросил торжествующий взгляд в сторону Мейсона,
поскольку заявление судьи связывало защитника по рукам и ногам.
Первым был вызван Карл Монтейн.
Возле Карла сидел Филипп Монтейн. Вставая с места, Карл
оперся о плечо отца, потом гордо вскинул голову и твердыми шагами прошел на
трибуну для свидетелей.
– Ваше имя Карл Монтейн?
– Да.
– Вы постоянно проживаете в этом городе?
– Да.
– Вы знакомы с обвиняемой Родой Монтейн?
– Да.
– Когда вы впервые с ней встретились?
– В больнице «Сэйнвисэйд». Она была нанята мной в качестве
медсестры.
– Позднее вы зарегистрировали с ней брак?
– Да.
– Когда это было?
– Тринадцатого июня этого года.
– Вы можете приступить к допросу, господин адвокат, –
повернулся Лукас к Мейсону.
Карл Монтейн внутренне сжался, приготовившись к напористому
перекрестному допросу.
Лукас был начеку, боясь пропустить тот момент, когда он
должен будет опротестовать вопросы защиты.
– У меня нет вопросов к свидетелю, – вежливо улыбнулся
Мейсон.
Эта фраза поразила как свидетеля, так и обвинителя.
– Все, мистер Монтейн, – сказал судья Монро, – возвращайтесь
на место.
– Ваша честь! – вскочил Джон Лукас. – Согласно Кодексу
гражданского процессуального права, мы можем вызвать для допроса обвиняемую.
Поэтому прошу Роду Монтейн подняться на место для свидетелей.
– Что вы хотите доказать при помощи показаний этой свидетельницы?
– спросил Мейсон.
– Согласитесь ли вы, – воинственно начал Лукас, – что до
того, как вступить в брак с Карлом Монтейном, обвиняемая была в браке с другим
мужчиной, по имени Греггори Лортон, он же Греггори Мокси, убитым шестнадцатого
июня этого года?
– Да, – ответил Мейсон. – Я согласен с этим фактом.
Лукас еще больше изумился. Судья Монро, не впервые
встречавшийся с Мейсоном, нахмурился, заподозрив подвох.
В зале оживленно зашевелились.
– Я хочу, – сказал Лукас, окидывая взглядом зал заседаний, –
допросить свидетельницу о личности человека, который был похоронен в феврале
тысяча девятьсот двадцать девятого года под именем Греггори Лортона.
– Ввиду только что сделанного вами заявления, – с сарказмом
улыбнулся Мейсон, – что тот Греггори Лортон, за которым была замужем
обвиняемая, был жив в указанное время, Высокому суду должно быть совершенно
безразлично, кем был его однофамилец, умерший в феврале двадцать девятого года.
Очень печально, что обвинение постаралось заранее сформировать общественное
мнение, высказывая в печати предположение, что ответчица отравила этого
человека.
– Да как вы… – вскочил со своего места обвинитель.
Удар молотка судьи заставил его сесть на место.
– Господин адвокат, ваше возражение принято, – сказал судья
Монро. – Что же касается вашего последнего замечания, то оно было совершенно
неуместным.
– Прошу прощения у Высокого суда, – сказал Мейсон.
– И у обвинения следовало бы, – добавил Лукас.
Мейсон промолчал.
Монро посмотрел поочередно на представителей обеих сторон и
опустил голову, пряча улыбку.
– Продолжайте, господин обвинитель, – сказал он.
– У обвинения все, – сказал Лукас, опускаясь на место.
– Вызовите миссис Бетси Холман на место для свидетелей, –
попросил Мейсон.
Молодая женщина в возрасте тридцати лет, с усталыми глазами,
прошла на возвышение, подняла правую руку и произнесла присягу.
– Вызывали ли вас на дознание, – начал Мейсон, – которое
происходило по поводу убийства Греггори Мокси, или Греггори Лортона,
случившегося шестнадцатого июня этого года?
– Да, – ответила свидетельница.
– Вы видели его тело?
– Да.
– Вы узнали этого человека?
– Да.
– Кто это был?
– Человек, за которого я вышла замуж двадцатого января
тысяча девятьсот двадцать пятого года.
Весь зал дружно ахнул.
Лукас приподнялся с кресла, снова опустился, но тут же снова
встал. После минутного колебания он сказал:
– Ваша честь, это заявление явилось для меня полной
неожиданностью. Однако должен заметить, что Высокому суду должно быть
безразлично, сколько раз до женитьбы на Роде этот человек вступал в брак.
Возможно, у него был целый десяток жен. Рода могла бы подать в суд на
аннулирование ее брака. Поскольку она этого не сделала, ее брак остается в
силе.