Посольский город - читать онлайн книгу. Автор: Чайна Мьевилль cтр.№ 32

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Посольский город | Автор книги - Чайна Мьевилль

Cтраница 32
читать онлайн книги бесплатно

Поверь мне, — добавил он кисло. — Это моя работа. — И он сделал движение руками, как будто собирался обчистить чей-то карман. Именно тем, что он не стеснялся говорить такие вещи, он мне и нравился.

Интриги неизбежны, Ависа, — сказал он, склоняясь над экраном. — В работе вроде моей. Но ведь и я в хорошей форме, верно? — Это вырвалось у него внезапно и прозвучало почти жалобно. — Но такое… Ависа, всему есть предел. ХоаКин и МейБел и вся их компания — им надо напомнить, кого я здесь представляю.

Бремен был могучей державой, беспрерывно воевавшей с другими странами на Дагостине и в других мирах. А что, если враги пошлют сюда свои военные корабли? Чтобы ударить по Бремену через колонии? Что нам тогда делать, хвататься за винтовки, заряжать наши биологические пушки, целиться в небо? Нет, за такой небольшой простенький геноцид отплатит сам Бремен, если, конечно, там сочтут, что оно того стоит. Стычки в вакууме иногда-пространства, или ужасные странные огненные бои в иммере. Такая угроза плюс изолированность Ариеки в открытом иммере — а также, хотя об этом не говорим, её незначительность — гарантировали планету от нападений на этом уровне. Однако в военные расчёты Бремена входили и другие факторы.

Ариекаи не были пацифистами. Я слышала, что иногда у них случались непонятные междоусобицы и кровавая вражда; и, что бы ни говорил Уайат, в годы установления контактов между нашими двумя видами случались и вооружённые противостояния, и убийства, по разным мотивам. Но достигнутые между нами соглашения соблюдались неукоснительно, и на протяжении многих поколений никаких проблем не возникало. Поэтому даже самая мысль о том, что ариекаи, их город, могут обратиться против Послограда, казалась абсурдной. Но нас было всего несколько тысяч, а их — тысячи тысяч, и они были вооружены.

Уайат был больше, чем просто бюрократом. Он представлял Бремен, нашего официального протектора; и, как таковой, наверняка был вооружён. Его подчинённые были подозрительно атлетического сложения для простых офисных служащих. Все знали, что в Послограде существовал закрытый склад оружия, к которому имел доступ только Уайат. Тайный бункер, поговаривали, содержал огнестрельное оружие совершенно иной мощности, чем наши жалкие ружьишки. Разумеется, всё это лежало там для нашей же защиты, как нам объясняли. Ключи от тайника были закодированы в приращениях чиновников из Бремена. Со стороны Уайата было бестактно и слегка страшновато так неприкрыто заявлять мне, в некотором роде постороннему человеку и другу, тоже в некотором роде, о том, что его служащие — солдаты, а он — их старший офицер.

Он был терпелив, это правда. Он закрывал глаза на мелкое и не очень мелкое воровство из прилетавших миабов и на частичные растраты налоговых выплат, которые Бремен собирал раз в несколько лет. Он поощрял общение своих служащих со служителями и простолюдинами, и даже изредка разрешал перекрёстные браки. Работа у него была непростая, как у всякого крупного колониального чиновника. Поскольку связь с боссами могла осуществляться лишь оказионально, то от него постоянно требовались инициатива и гибкость. До Уайата его место не однажды занимали чиновницы и чиновники, чья привычка следовать букве закона каждый раз приводила к плачевным результатам. И Уайат считал, что заслуживает уважения за свой супермягкий подход. Он считал, что послы не правы.

Уайат мне нравился, но он был наивен. При всех прочих равных он оставался человеком Бремена. А я понимала, что это значит, даже если он сам отказывался понимать.

Минувшее, 5

Хозяева иногда показывались в поле нашего зрения, одни или небольшими группами, в сопровождении зелле они двигались замедленной рысью по своим переулкам. С какими целями они приходили, кто знает? То ли из любопытства, то ли чтобы срезать путь. Иные заходили глубоко в область дыхания эоли, прямо на окраины Послограда, причём некоторые из них искали сравнения. Это были ариекаи-фанаты.

Раз в несколько дней двое-трое, а то и целый конклав ариекаев появлялись, изящно переступая тонкими хитиновыми ножками. Подрагивая веерами крыльев, принаряженные — в кушаках с бахромой из плавников и филигранных украшений, каждое из которых отзывалось на ветер определённым звуком, таким же броским, как яркий цвет, — ариекаи заходили в «Галстук».

— Наша публика нас требует, — сказал кто-то, когда я увидела такое явление впервые. Несмотря на заезженную остроту, было понятно, что сравнения очень ценят эту публику. В тот единственный раз, когда я убедила Эрсуль пойти со мной, чтобы собрать анекдоты и потом вместе посмеяться над моими новыми товарищами, появление Хозяев полностью вывело её из равновесия. Сколько я ни уговаривала её шёпотом не бояться ариекаев, она молчала, и лишь пару раз ни к селу ни к городу вставила несколько коротких вежливых фраз. Я и раньше бывала с ней в компании местных, но никогда ещё эта компания не была такой неформальной, такой свободной от официальных процедур, принятых в Послограде, и подчинения неведомым желаниям Хозяев. Больше она со мной туда не ходила.

Владелец «Галстука» и его клиенты любезно не обращали внимания на Хозяев, пока те перешёптывались между собой. Кораллы их глаз тянулись к нам, растопырив отростки, и осматривали нас, а мы смотрели на них. Официанты и посетители привычно скользили мимо них. Разглядывая нас, Хозяева негромко о чём-то переговаривались.

— Говорит, что ищет того, кто балансировал с металлом, — обычно переводил кто-нибудь. — Это ты, Бернхам. Встань, парень! Пусть тебя узнают.

— Говорят о твоей одежде, Саша.

— Вон тот говорит, что я полезнее тебя — он меня всё время произносит.

— Я не это имел в виду, ты, нахал… — И так далее. Иногда, когда меня обступали Хозяева, мне приходилось гнать внезапно нахлынувшие воспоминания о себе — девочке в том ресторане.

Частых визитёров было легко распознать по расположению глаз-кораллов, по пятнам на спинном крыле. В порыве озорства мы окрестили их согласно этим особенностям: Коренастый, Круассан, Пятёрка. Похоже, что и они нас тоже легко различали.

Мы узнали, у кого какие сравнения были любимыми. Так, меня регулярно произносил один высокий Хозяин с ярким чёрно-красным спинным плавником, так похожим на юбку для фламенко, что мы прозвали его Испанской Танцовщицей.

— Он делает такую замечательную штуку, — сказал мне Хассер. Он знал, что я почти ничего не понимала. — Когда говорит о тебе. — Я видела, что он подыскивает слова, чтобы передать нюансы. — «Когда мы говорим о говорении, — говорит он, — большинство из нас как та девочка, которая съела то, что ей дали. Но с ней мы можем выбирать, что мы говорим». Он просто виртуоз. — Видя выражение моего лица, он пожал плечами и хотел оставить эту тему, но я заставила его объяснить.

В основном моё сравнение использовали, когда хотели сказать, что приходится обходиться тем, что есть. Испанская Танцовщица и его друзья каким-то странным риторическим вывертом, переносом ударения с одного слога на другой умудрялись передать мною потенциальную перемену. В этом был особый шик, от которого Хозяева приходили в экстаз. Я не знала, всегда ли они были так заворожены Языком или их одержимость стала результатом взаимодействия с послами и нами, странными безъЯзыкими существами.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию