Наследница ведьм - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 4

Хотя Майкл, несомненно, спас особняк от разрушения, тем не менее Моне хотелось бы вновь увидеть древнюю полуразвалину. В свое время она много чего слышала о том, что в нем происходило, и даже знала о трупе, который однажды нашли на чердаке. Этот факт был на устах матери и тетушки Гиффорд на протяжении многих лет. Матери едва стукнуло тринадцать, когда она родила Мону. И сколько Мона себя помнила, рядом с ней всегда была тетушка Гиффорд.

Порой Мона даже затруднялась сказать, кто же был ее матерью – Алисия или Гиффорд. Кроме того, ее часто держала на руках бабушка Эвелин, которая мало о чем говорила, а в основном пела старые заунывные песни. Если рассудить здраво, то тетушка Гиффорд гораздо больше подходила на роль матери, чем Алисия, которая к тому времени уже стала горькой пьяницей. Но Мона считала иначе и твердо придерживалась этого мнения долгие годы. Недаром же она выросла в доме на Амелия-стрит.

Прежде родственники Моны то и дело обсуждали происшествие с трупом. Не менее часто темой их бесед становилась и Дейрдре, прикованная к постели и медленно приближающаяся к своей кончине. Говорили они также и о тайнах дома на Первой улице.

Когда Мона впервые попала в этот особняк – это было незадолго до свадьбы Роуан и Майкла – ей показалось, что она чует запах тлена. Она попросила разрешения подняться на чердак, чтобы дотронуться до места, где нашли мертвое тело. Как раз тогда Майкл занимался реконструкцией дома и наверху полным ходом шли малярные работы. Но тетушка Гиффорд сказала:

– И думать не моги!

И всякий раз, когда Мона порывалась осуществить свое навязчивое желание, та удостаивала ее строгим и предупредительным взглядом.

То, что сотворил с родовым особняком Майкл, казалось сродни чуду. Мона мечтала, чтобы нечто подобное когда-нибудь произошло с ее родным жилищем, находившимся на углу Сент-Чарльз-авеню и Амелия-стрит.

Итак, войдя в дом, Мона прежде всего собиралась подняться на третий этаж. Из истории семьи она узнала, что некогда обнаруженное на чердаке тело принадлежало молодому исследователю из Таламаски по имени Стюарт Таунсенд. Однако оставался вопрос: кто его отравил? Мона была готова побиться об заклад, что это сделал дядя Кортланд, который на самом деле приходился ей не дядей, а прапрадедушкой. Во всяком случае, эта фигура в семейной биографии была окутана самыми невероятными тайнами.

Запахи. Внимание Моны привлек странный запах, который преследовал ее в коридоре и жилых комнатах дома на Первой улице. Он появился вместе с несчастьем, которое случилось на Первой улице на Рождество, и не имел ничего общего с тем зловонием, которое источает мертвое тело. Если верить тетушке Гиффорд – по крайней мере, она так уверила племянницу, – этот запах никто, кроме Моны, не чувствовал.

И все-таки тетушка Гиффорд соврала Как и всегда, когда речь заходила о каких-нибудь подозрительных явлениях вроде видений или запахов. «Я ничего не вижу! И ничего не слышу!» – раздраженно заявляла она, явно не желая продолжать данную тему. Не исключено, что она говорила чистую правду, потому что Мэйфейры обладали виртуозной способностью не только читать чужие мысли, но и отключать свои собственные ощущения.

Мона желала увидеть все собственными глазами. Хотела найти знаменитую виктролу [3] . Драгоценности вроде жемчуга ее ничуть не интересовали, а вот старая виктрола пробуждала в ней неподдельное любопытство. Но больше всего ей не терпелось проникнуть в БОЛЬШУЮ СЕМЕЙНУЮ ТАЙНУ, чтобы наконец узнать: что случилось на Рождество с Роуан Мэйфейр? Почему Роуан бросила своего мужа Майкла? И как он, полумертвый, оказался на дне бассейна с ледяной водой? Когда его вытащили, никто не верил, что он выживет. Никто, кроме Моны.

Наряду с прочими Мона могла лишь строить предположения по поводу происшедшего, однако догадки ее не устраивали. Ей хотелось узнать правду. Узнать из уст самого Майкла Карри. Насколько ей было известно, до сего дня его версию случившегося никто никогда не слышал. Если он кому-то и рассказал о событиях того злосчастного Рождества, то только своему другу Эрону Лайтнеру из Таламаски, а из того, как известно, слова лишнего не вытянешь. Остальные же пребывали в таком же неведении, как и Мона Поскольку Майкл не изъявлял никакого желания откровенничать, его никто не принуждал. Очевидно, люди не решались ворошить прошлое из чувства такта и сострадания – все были уверены, что Майкл чудом выжил после покушения на его жизнь.

В ночь после случившегося Моне удалось пробраться в палату интенсивной терапии. Она коснулась руки Майкла и поняла, что он выживет. Конечно, длительное пребывание в холодной воде не прошло бесследно для его здоровья: у него явственно наблюдались нарушения сердечной деятельности из-за слишком долгой остановки дыхания. Но прощаться с жизнью Майкл отнюдь не собирался. Чтобы оправиться от потрясения, его организму требовался всего лишь отдых. Мона поняла это сразу, едва только прощупала его пульс. Однако когда она это делала, то испытала те же ощущения, что и от прикосновения к другим Мэйфейрам В нем было нечто такое, чем обладали прочие представители ее рода. Чутье подсказывало ей, что он так же, как они, видит призраков. И хотя история Мэйфейрских ведьм не упоминала ни Майкла, ни Роуан, Мона знала наверняка, что он по сути такой же, как они. Но захочет ли он рассказать ей правду? Во всяком случае, если верить дошедшим до нее безумным слухам, то у нее были все основания рассчитывать на удачу.

Сколько ей предстояло узнать! Сколько открыть тайн! Быть тринадцатилетней девочкой казалось Моне сущим издевательством. Насколько она помнила, Жанне д'Арк или Екатерине Сиенской тоже было не больше тринадцати, но разве их можно сравнить с ней. Конечно, они святые, но это еще как посмотреть. С одной стороны, святые, а с другой – едва ли не ведьмы.

Или взять, к примеру, Детский [4] крестовый поход. Если бы Моне довелось принять в нем участие, они бы наверняка отвоевали себе Святую землю. А может, ей стоит подумать об этом серьезно? Скажем, развернуть общенациональное восстание гениальных тринадцатилетних детей. И выдвинуть требование о получении права голоса в зависимости от уровня интеллекта, а не возраста. И неплохо бы давать водительские права всем тем, кто умеет хорошо водить машину. Главное, чтобы он мог разглядеть дорогу из-за руля. Но все это мелочи. Во всяком случае, они могут пока подождать.

Сейчас Мону волновало другое. А именно: удастся ли сегодня затащить Майкла в постель? Когда они возвращались с праздничного шествия, она поняла, что он уже достаточно окреп и вполне в состоянии исполнить свои мужские функции. Другое дело, сумеет ли она его к этому склонить.