Черная камея - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 102

Я раздумывал, как мне теперь заявить о правах мистера Нэша Пенфилда. Времени на деликатность не оставалось.

Ресторан оказался на удивление чудесным. Все дифирамбы тетушки Куин не отражали в полной мере его великолепия. Мы возвышались над всем городом, что само по себе было здорово, огромные окна с арочными сводами открывали во все стороны вид на огни Нового Орлеана. Вдоль одной стены располагалась колоннада, где можно было прогуляться на свежем воздухе. Внутри помещения в простенках между окнами висели дорогие картины в тяжелых красивых рамах – образцы живописи разных веков.

Я тут же приметил полотна голландской школы.

"Господи, мы будем обедать в окружении сплошных Рембрандтов!" – воскликнул я, обращаясь к тетушке.

"Нет, дорогой, это все подделки, или репродукции, как любит говорить Роуан Мэйфейр. Их заказали специально для ресторана. Но не беспокойся. Совсем скоро ты побываешь в Амстердаме и собственными глазами увидишь многие оригиналы".

"Какая потрясающая идея, – заметил я, – собрать все эти картины здесь для людей, которые не желают отправляться в странствия".

"Тихо, тихо, дорогой, – сказала тетушка. – Не волнуйся насчет странствий. А вот и Нэш. Сидит за столом. Иди за мной".

Прежде чем рассмотреть поджидавшего нас человека, я оглядел ресторан. За столиками, покрытыми белыми скатертями, сидела самая пестрая публика: множество больных в инвалидных креслах ужинали со своими родственниками, за некоторыми столиками я увидел нарядно одетых людей, собиравшихся, видимо, провести весь вечер в городе, а кроме того – врачей и медсестер. Все столики были круглые, но различного размера. Наш был накрыт на четверых, что сразу меня порадовало.

В общем, я понял, что это вполне демократическое заведение, в котором смело сочетаются истинная красота и изысканность, и сразу проникся симпатией к женщине, все это придумавшей. В окна было хорошо видно залитое солнцем небо, а еще – мигающие огоньки двух речных мостов, чудесно сиявшие в сумерках. Я сразу влюбился в этот вид.

Но пришла пора познакомиться с Нэшем и представить его Гоблину.

Мужчина, помогавший тетушке Куин усесться за стол, оказался даже выше меня (в то время) – приблизительно дюйма на два. У него были волнистые черные волосы с заметной сединой на висках, и одет он был в отлично сшитый легкий льняной костюм в сине-белую полоску.

У него были светло-голубые глаза и довольно глубокие морщины на лице, придававшие ему несколько обрюзгший вид, хотя на самом деле его отличала стройность. Он производил впечатление очень умного и чуткого человека, и его рукопожатие оказалось теплым.

"Вы Нэш, – приветствовал его я. – Спасибо, что помогли мне с компьютером".

Он заговорил таким низким бархатистым голосом, которому позавидовал бы любой мужчина. Четкая дикция выдавала в нем профессионала, и это было очаровательно.

"Я очень рад познакомиться с вами, Квинн. Надо полагать, Гоблин сейчас с вами?"

Мы оба начали с верной ноты. Я тут же представил ему Гоблина и заметил, что мой приятель холодно уставился на учителя, пока тот изо всех сил старался соблюсти вежливость по отношению к чему-то для него невидимому.

Нас усадили за столик в центре открытой круглой площадки, и когда подошла официантка, я сообщил ей, что слева от меня сидит невидимая персона, которой следует подать то же самое, что и мне.

Официантка была поражена.

Тетушка Куин поспешила одобрить мой заказ, прежде чем молодая женщина успела рассмеяться или отпустить какое-нибудь замечание. А Нэш сразу начал обсуждать тяжелые столовые приборы из чистого серебра.

Я заказал двойной мартини с водкой и оливками, и все нашли выбор очень удачным. Тетушка Куин тут же повторила заказ – для себя и для Гоблина, – а заодно попросила принести карту вин.

Нэш ограничился стаканом содовой воды, заметив, что давно выпил свою цистерну – даже раньше, чем можно было ожидать.

Взволнованная официантка поспешила уйти.

Затем Нэш заговорил о себе. Я выслушал неторопливый рассказ о том, как он и тетушка Куин познакомились в Европе, когда Нэш сопровождал группу старшеклассников в турне по континенту. Видимо, это была его летняя работа во время отпуска, когда Клермонтская последипломная школа в Калифорнии закрылась на каникулы, но теперь он закончил читать лекции, как требовалось перед защитой докторской, и ему оставалось лишь написать диссертацию.

А какая тема? Тщательное исследование с целью выяснить, были ли когда-то тексты Диккенса отредактированы и как бы сейчас выглядели его произведения, если бы их подвергли правке по современным редакторским стандартам, с параллельным анализом того, как они сокращались в Англии и Америке.

Я сразу заинтересовался, меня привлекал этот человек, с сединой на висках и с низким звучным голосом, который я готов был слушать часами. Более того, мне захотелось слушать его и впредь. Он говорил с естественной увлеченностью и врожденной любезностью, что производило очаровательное впечатление.

Но тетушка Куин очень скоро вмешалась, чтобы выразить свое желание: как только будет зачитано завещание Папашки, мы незамедлительно отправляемся в Европу. Разумеется, Нэш согласился, что у меня сейчас самый подходящий возраст для большого турне, и я ему поверил, когда он сказал, что в зрелости новые впечатления становятся менее яркими. Потом он повернулся и, стараясь направить взгляд куда-то слева от моего уха, поинтересовался мнением Гоблина относительно путешествия.

Я взял в свои руки правую руку Гоблина, казавшуюся тяжелой и теплой, но он вновь не пожелал смотреть в мою сторону и продолжал молчать. Я видел только его холодный профиль.

"Гоблин, что ты думаешь? Помнишь нашу поездку в Нью-Йорк?" – вопрос соскочил у меня с языка, прежде чем я понял, что совершил ошибку: в Нью-Йорке Гоблин с каждым днем становился все слабее и слабее и в конце концов превратился в полупрозрачного призрака.

"Гоблин, мы не станем ничего делать во вред себе, – сказал я. – Вот, взгляни на этот мартини. – Я поднял бокал и сделал из него глоток. – За тебя, Гоблин. Мы вместе. Сегодня вечером мы вернемся домой. С больницей покончено, а также со всяким и каждым, кто старался нас разлучить".

Разумеется, эту длинную речь выслушали и Нэш с тетушкой, которая тут же ухватила суть.

"Ну же, Гоблин, – заговорила она, – не верю, что тебе не хочется побывать в Европе. Нам всем там будет очень весело".

Я снова пытался добиться хоть какой-то реакции от него, но безуспешно. Он не делал вид, как бывало раньше, что ест или пьет, он просто смотрел не мигая на Нэша, словно на врага.