Письмо от русалки - читать онлайн книгу. Автор: Камилла Лэкберг cтр.№ 30

— Утопился, да? Я так и знал, что он свел счеты с жизнью. Женщины довели, или проигрался в покер через Интернет. Я не сомневался.

— Не похоже, чтобы речь шла о самоубийстве, — проговорил Патрик, взвешивая каждое слово. Он знал, что Мелльберг имел обыкновение распоряжаться информацией по своему усмотрению и запросто мог устроить катастрофу любых масштабов.

— Ах ты, черт! Стало быть, убийство?

— Мы пока еще ничего не знаем, — осторожно ответил Патрик. — Единственное, что может на сегодня сказать Педерсен, — у Магнуса Кельнера значительные колотые и резаные раны.

— Ах ты, черт! — повторил Мелльберг. — Все это означает, что следствие приобретает совершенно иной формат. Надо повысить темпы, внимательно проанализировать все принятые и непринятые меры. Раньше я не участвовал активно в этом деле, но сейчас мы должны задействовать все мощнейшие ресурсы.

Патрик и Паула переглянулись. Мелльберг, как всегда, не заметил признаков недоверия и продолжал с прежним энтузиазмом:

— Проведем летучку по обзору всего собранного материала. В пятнадцать часов жду всех с горящими глазами и готовностью кинуться в работу. Слишком много времени растрачено впустую. Господи, неужели нужно три месяца, чтобы найти труп? Просто позор!

Он строго посмотрел на Патрика, который мучительно боролся с острым желанием ударить своего непосредственного начальника ногой в голень.

— Я понял. В пятнадцать ноль-ноль. Но сейчас нам нужно отправляться. Мы с Паулой едем к жене Магнуса Кельнера.

— Давайте, давайте, — нетерпеливо ответил Мелльберг и махнул рукой. Казалось, он уже погрузился в размышления о том, как и на кого переложить ответственность за расследование дела, которое внезапно оказалось делом об убийстве.

* * *

Всю свою жизнь Эрик держал ситуацию под контролем. Он решал, как и чему быть. В любой игре охотником был он, а дичью — другие. И вот теперь все изменилось — кто-то охотился за ним, кто-то неизвестный, невидимый. Это пугало его больше, чем что-либо другое. Все обстояло бы куда проще, если бы он, по крайней мере, представлял себе, кто его противник. Или нет?

Много времени провел он в размышлениях, вспоминая свою жизнь. Мысленно перечислял своих женщин, деловых партнеров, друзей и недругов. Нельзя отрицать, что он порой вызывал у людей горечь и даже гнев. Но лютую ненависть? Такого он не мог припомнить. Между тем анонимные письма излучали именно ненависть и желание отомстить, не более и не менее.

Впервые в жизни Эрик почувствовал, как он одинок. Впервые ему открылось, до чего же зыбок фасад, как мало значат успех и одобрительное похлопывание по спине. Он даже стал подумывать о том, чтобы доверить свою тайну Луизе. Или Кеннету. Но ему так и не удалось поймать момента, когда в ее взгляде не светилось бы презрение. А Кеннет всегда смотрел на него как бы снизу вверх. Ни то, ни другое не располагало к откровению. Вряд ли кто-либо из них мог правильно воспринять ту тревогу, которая не покидала его с того момента, как пришло первое письмо.

Не к кому было обратиться. Он вдруг осознал, что сам создал эту изоляцию, и прекрасно понимал, что не смог бы вести себя по-другому, если бы ему представился шанс все вернуть. Отведав успеха, он уже не мог отказаться от этого вкуса. Его опьяняло чувство собственного превосходства, чужое восхищение. Он ни о чем не жалел, однако ему все же хотелось, чтобы кто-нибудь был сейчас рядом с ним.

В отсутствие других идей он решил пойти проторенным путем. Секс. Ничто не давало ему такого чувства собственной неуязвимости, хотя в подобные минуты он позволял себе отпустить контроль за ситуацией, чего обычно никогда не делал. К личности партнерши это не имело никакого отношения. За все годы их сменилось столько, что он уже не всегда мог вспомнить, кого как звали. Иногда он вспоминал, что у одной была совершенно идеальная грудь, но лицо, соответствовавшее этой груди, он уже не мог восстановить в памяти. А у другой был потрясающий вкус. Ему нравилось вдыхать ее запахи, прикасаться к ней языком. Но как ее звали? Увы…

Сейчас у него была Сесилия, но он не думал, что она ему как-то по-особому запомнится. Она оставалась для него лишь средством. Во всех отношениях. В постели Сесилия была хороша, но душа Эрика не пела. Ее тело обладало совершенством линий, от которого у него возникала эрекция, однако она не являлась перед его взором, когда он лежал дома в постели и занимался самоудовлетворением. Она ждала его, доступная и готовая к утехам. В этом заключалась ее главная притягательность, и он понимал, что скоро устанет от нее.

Но сейчас это было как раз то, что нужно. Нетерпеливо нажав на звонок у ее двери, он надеялся, что удастся обойтись без лишних разговоров и поскорее войти в нее, чтобы почувствовать, как слетает напряжение.

Но едва она открыла дверь, его надежды развеялись, как дым. Он послал ей эсэмэску, спросил, можно ли к ней зайти, и получил в ответ краткое «да». Теперь он подумал, что надо было позвонить и узнать, в каком настроении она пребывает. Вид у нее был решительный. Не сердитый и не обиженный, а именно решительный. И это встревожило его куда больше, чем гнев или слезы.

— Проходи, Эрик, — сказала она, впуская его в квартиру.

Эрик. Если кто-то называет тебя по имени — ждать беды. Это значит, что собеседник желает придать вес своим словам. Рассчитывает на твое полное внимание. На мгновение у него возник соблазн сказать, что он должен идти, развернуться и ретироваться, чтобы избежать столкновения с ее решимостью.

Но дверь уже была распахнута, и Сесилия направлялась в кухню. Возможностей для маневра не оставалось. Нехотя закрыв за собой дверь, он повесил пальто на вешалку и пошел следом за Сесилией на кухню.

— Как хорошо, что ты пришел, — сказала она. — Я как раз собиралась тебе звонить.

Он встал, прислонившись спиной к кухонному шкафу, сложил руки на груди и застыл в такой позе, ожидая продолжения. Вот оно, неизбежное. Всегда наступает момент, когда они хотят взять бразды правления в свои руки, отдавать команды и идти вперед, ставя условия и требуя обещаний, которых он не мог дать. Порой эти минуты приносили ему своеобразное удовлетворение. Он наслаждался, медленно и основательно разрушая их патетические надежды. Но только не сегодня. Сегодня ему нужно было ощутить прикосновение кожи к коже, вдохнуть сладкие ароматы, взобраться на вершину и пережить приятную усталость после разрядки. Он так нуждался во всем этом для удержания на расстоянии того, кто преследовал его. И почему глупая женщина выбрала именно этот день, чтобы распрощаться со своими мечтами!

Эрик стоял неподвижно и холодно смотрел на Сесилию, которая стойко выдержала его взгляд. Это было нечто новое. Он привык видеть нервозность, пылающие щеки перед решающим прыжком, радостное возбуждение по поводу того, что они «собрались с духом» потребовать того, на что, по их мнению, имели право. Но Сесилия просто стояла напротив него, не опуская и не отводя глаз.

Она открыла рот как раз в ту секунду, когда завибрировал телефон, лежавший у Эрика в кармане брюк. Он открыл сообщение и прочел его. Одна-единственная фраза. Фраза, от которой у него подкосились ноги. Откуда-то издалека до него донесся голос Сесилии. Она что-то говорила ему, но слов невозможно было разобрать. Однако она заставила его слушать, заставила его мозг переработать звуки и вникнуть в их смысл.