Вкус пепла - читать онлайн книгу. Автор: Камилла Лэкберг cтр.№ 19

— Так-так. — Удивленный неожиданной резкостью Шарлотты, Патрик не сразу нашелся что сказать. — Стало быть, кроме соседа, вы не знаете никого, кто мог бы затаить зло на вашу семью?

Все отрицательно покачали головой. Патрик закрыл свой блокнот.

— Ну что ж! В таком случае у нас пока больше нет к вам вопросов. Еще раз хочу сказать, что я очень соболезную вам в вашем горе.

Никлас кивнул и поднялся со стула, чтобы проводить полицейских. Патрик обратился к Эрике:

— Ты еще останешься или подвезти тебя домой?

— Я еще немного побуду здесь, — взглянув на Шарлотту, ответила Эрика.

Выйдя на улицу, Патрик остановился, чтобы отдышаться.

Слушая доносившиеся снизу голоса, которые звучали то громче, то тише, он гадал, кто бы это мог быть. Как всегда, никто даже не подумал рассказать ему, что происходит. Впрочем, какая разница! Положа руку на сердце, он не мог бы сказать, хочется ли ему вникать в подробности происходящего вокруг. В каком-то смысле было даже лучше лежать в кровати, как в коконе, и спокойно ждать, пока мозг сам переработает впечатления, вызванные смертью Сары. Как ни странно, болезнь смягчила его переживания — физическая боль постоянно отвлекала внимание на себя, вытесняя горестные чувства.

Стиг с трудом перевернулся в постели и лег лицом к стене. Он любил девочку, как родную внучку. Конечно же, он видел, что у нее трудный характер, но у него в комнате она никогда не капризничала — словно инстинктивно понимала, как тяжело он болен, и жалела деда, уважая его состояние. Кажется, только она и догадывалась, насколько плохи у него дела. Перед другими он старался не показывать, как сильно страдает. Его отец и дед с той же стороны умерли тяжкой и унизительной смертью в больничной палате, и он во что бы то ни стало хотел избежать подобной судьбы. Перед Лилиан и Никласом он всегда из последних сил старался сохранять маску спокойствия, и сама болезнь словно бы жалела его, помогая избежать больницы. Через определенные промежутки времени у него наступали периоды улучшения, когда он, хотя и ослабевший против прежнего, мог справляться с каждодневными делами. Но потом снова начиналось ухудшение и укладывало его на несколько недель в кровать. Никлас смотрел на него все более озабоченно, но Лилиан, слава богу, каждый раз удавалось уговорить зятя, что дома больному будет лучше, чем в клинике.

Лилиан стала для него настоящим подарком судьбы. За шесть лет, что они прожили вместе, им, конечно, случалось иногда ссориться, и Лилиан показывала, что может быть жесткой и твердой, как кремень, однако, ухаживая за ним во время болезни, она становилась необыкновенно нежной, словно тут проявлялись все лучшие черты ее натуры. Когда он заболел, между ними установился полный симбиоз. Она с удовольствием ухаживала за ним, а он с удовольствием принимал ее заботы. Теперь ему трудно было даже представить, что одно время они стояли на грани разрыва. Не было бы счастья, да несчастье помогло, говаривал он себе. Но так было до того, как на них обрушилась самая ужасная из всех вообразимых бед. В этой беде он уже не мог найти ничего хорошего.

Девочка понимала, как обстоят дела. Он до сих пор помнил прикосновение ее нежной ручки к своей щеке. Она часто садилась к нему на кровать и рассказывала обо всем, что случилось за день, а он слушал и серьезно кивал. Он обращался с ней не как с ребенком, а как с равной. И она это ценила.

Невозможно было представить себе, что ее больше нет.

Он закрыл глаза и, не сопротивляясь, поплыл, подхваченный новой волной боли.

Стрёмстад, 1923 год

Это была самая удивительная осень в его жизни. Никогда раньше он не доходил до такого изнурения, но в то же время никогда еще не чувствовал в себе столько энергии. Агнес будто вливала в него новые силы, и порой Андерс даже удивлялся, откуда он вообще брал их до того, как она появилась в его судьбе.

После того первого вечера, когда она, набравшись храбрости, сама явилась к нему под окно, все его существование совершенно переменилось. Солнце начинало светить только с приходом Агнес и угасало с ее уходом. В первый месяц они лишь с осторожностью приближались друг к другу. Она держалась так скромно и тихо, что он не переставал дивиться, как это она отважилась сделать первый шаг. Смелое поведение было так ей несвойственно, что у него теплело на душе при одной мысли о том, как она решилась ради него отступить от своих принципов.

Сперва у него роились сомнения, этого он не скрывал от себя. Он догадывался, какие проблемы ожидают его впереди, и сознавал всю их неразрешимость, но его чувства были настолько сильны, что ему кое-как удалось убедить себя: все это как-нибудь да уладится. А она питала столько надежд! Когда она прислонялась головкой к его плечу и сидела, вложив свою ладошку в его руку, ему казалось, будто ради нее он способен свернуть горы.

Вместе они могли проводить только считаные часы. Он возвращался из каменоломни поздним вечером, а утром спозаранку уходил на работу. Но она всегда находила время и возможность, и за это он ею восхищался. Много-много раз они гуляли по окраинам под покровом тьмы и, несмотря на промозглый осенний холод, всегда находили сухое местечко, где присесть и вволю нацеловаться. Когда наконец руки отважились проникнуть под одежду, уже приближался декабрь и он понимал, что они подошли к судьбоносному выбору.

Осторожно он завел речь о будущем. Он не хотел ввергать ее в несчастье, для этого он слишком любил ее, но в то же время все его существо громко требовало выбрать тот путь, на котором их судьбы соединятся. Но его попытку заговорить о своих опасениях она заглушила поцелуем.

— Не будем об этом, — сказала она и поцеловала его снова. — Завтра вечером я приду, но ты не выходи ко мне, а впусти меня в комнату.

— Но подумай: вдруг вдова…

Однако она опять не дала ему договорить, прервав его слова поцелуем.

— Тсс! Будем вести себя тихо, как мышки. — И, погладив его по щеке, закончила: — Как мышки, которые любят друг друга.

— Но подумай, что если… — обеспокоенно продолжал он, в то же время преисполняясь восторгом.

— Не надо так много думать. — Она улыбнулась. — Давай лучше жить настоящим. Вдруг завтра нас уже не будет в живых!

— Ты что! Не смей так говорить! — воскликнул он и крепко прижал ее к груди.

Она права! Он слишком много думает.

— Давай уж заодно покончим с этим, чтобы не откладывать, — вздохнул Патрик.

— Не понимаю, какой в этом прок, — проворчал Эрнст. — Дрязги между Лилиан и Каем тянутся уж который год, но я все равно никогда не поверю, чтобы он из-за этого убил девочку.

Патрик вздрогнул:

— Похоже, ты их знаешь? У меня создалось такое же впечатление, когда мы встретились с Лилиан.

— Я знаю только Кая, — буркнул Эрнст. — Мы встречаемся иногда небольшой мужской компанией, чтобы поиграть в карты.