– Не волнуйтесь, – зачастила возникшая
ниоткуда Светлана, – рецепт его слегка покалечил, но не насмерть. Оправится.
Чуть-чуть количество ингредиентов перепутали, не девять лимонов, а один, ну и
остальное тоже неверно.
– Ужас! – испугалась я. – Юноша от самого
Кулакова.
Света прижала палец к губам.
– Ш-ш-ш, Евгений Олегович будет доволен! Я
узнала правду. Этот кент его… хм… ну… э… не друг, не родственник, а журналист,
телекритик, если он ваще онемеет, считай, нам повезло!
– Воды! – заорал молодой человек, отпихивая
доктора. – Холодной!
– Не вышел номер, – констатировала Света, –
очухался! А ты выше всех похвал. Откуда столько слов народных знаешь?
Я в замешательстве поправила прическу. Сказать
правду? Может, ожила генетическая память предков? К счастью, в моей сумочке
затрясся включенный сотовый.
Я вытащила телефон и услышала голос Зои.
– Анастасия Варенкина умерла в возрасте трех
лет.
– Несчастная девочка, – вздохнула я.
– Это произошло еще в советское время, –
продолжила Зоя. – Сейчас из семьи Варенкиных в живых никого не осталось. Отец
умер буквально за день до малышки. У Игната Федоровича случился инфаркт. А мать
недавно преставилась.
– Какое отношение имеет давно похороненная
крошка к Виктору Ласкину? – поразилась я.
– Понятия не имею, – ответила Зоя, – никого из
Варенкиных в живых нет. У Игната и Раисы была одна дочь Настя, более никого, ни
детей, ни родственников. Варенкина похоронена на Ваганьковском кладбище, на
всякий случай я раздобыла номер участка. Уж не знаю, чем тебе это поможет.
– Спасибо, – опомнилась я.
– Информация про клуб «Рар» тоже не радует, –
продолжала одноклассница Шумакова, – заведение работало всего пару лет, его
закрыли, кто-то донес, что при нем была специальная комната, ресторан для
своих.
– Ничего ужасного, – заметила я, – посетители
приходят повеселиться, многие зависают на всю ночь, ясное дело, аппетит
расходится.
– Ага, – хмыкнула Зоя, – насчет аппетита ты
права, но маленькое уточнение. Еду подавали совсем юные голые девочки, а
ужинали там в основном взрослые дяденьки с ба-альшущими бабками. «Рар» никогда
не был общедоступным, фейсконтроль там, как мне нашептали, зверствовал, пускали
только своих.
– Ну и ну, – вздохнула я, – рай для педофилов.
И что, никто не наказан?
– Не-а, – мрачно подтвердила Зоя, – когда туда
с обыском нагрянули, никого не нашли. Хозяева смылись, а директором числился
старик, почти безумный, подставное лицо. «Рар» растворился, как сахар в горячем
чае. Но я еще порою – может, что-то найду.
– Мерси, – сказала я.
Я еще раз поблагодарила Зою и хотела вернуть
сотовый в сумочку, но он вновь затрезвонил. На сей раз на том конце провода
оказалась незнакомая женщина.
– Можно Арину? – попросила она.
– Внимательно слушаю, – ответила я.
– Вас беспокоит по просьбе Елизаветы Ласкиной
Вероника Альбинова, хозяйка агентства по найму прислуги, – представилась тетка.
– Вас интересовали координаты Евгении Матихиной, горничной?
– Огромное спасибо, – обрадовалась я, – вы
очень любезны.
– К сожалению, – вежливо продолжила Вероника,
– Матихина более с нашим агентством не связана. Я могу лишь назвать номер
телефона, который у нее был, когда она заполняла анкету. Но, сами понимаете,
нет никакой гарантии, что он сохранился, прошло несколько лет. Евгения могла
давно завести новый мобильный.
– Диктуйте, – распорядилась я и, став
обладательницей номера, тут же набрала его.
– Чего? – прошептали из трубки.
– Женю можно?
– Лен, ты? У нас управляющий по залу шастает,
вмажет мне за болтовню. Приезжай. Оставила тебе сумку.
– Куда? – тоже понизив голос, осведомилась я.
– Клея нанюхалась? Сюда, в бутик, в торговый
центр «Бокс», если пьяная, не появляйся, – прошипела девушка.
– Слушай, я не ошиблась, ты Женя Матихина?
– Ленка, сиди дома. Я Женя Матихина, а тебе
пора завязывать, – отрезала собеседница.
Торговый центр «Бокс» не имел никакого
отношения к спорту, обычное трехэтажное здание, переделанное под магазин.
Вспомнив фразу про оставленную сумку, я подошла к девушке, восседавшей за
столом с табличкой «Справочная», и прикинулась заблудившейся покупательницей.
– Помогите, пожалуйста.
– Рада служить, – произнесла заученный текст
красавица.
– Я отложила в магазине сумку, походила по
бутикам, поняла, что первый ридикюль самый лучший, и позабыла, где расположена
торговая точка, – заныла я, – глупо, да?
– Ничего подобного, – улыбнулась
администратор, – в «Боксе» любой запутается. Этаж помните?
– Нет, – всхлипнула я.
– Не беда! – ободрила меня девушка. – Здесь
есть три бутика с кожгалантереей. «Сон Вивальди», «Рембо» и «Сюзанна». Ну?
Вспомнили?
– Нет, – заунывно повторила я, – придется
заглянуть во все.
Бывшая горничная нашлась в «Рембо». Она была
первой продавщицей, к которой я обратилась с вопросом.
– Подскажите, здесь работает Евгения Матихина?
– Это я, – слегка настороженно отреагировала
Женя, – хотите вернуть товар? Идите к старшей по секции.
– Вы знали Катю Ласкину? – спросила я.
Матихина облокотилась о прилавок. Я уточнила:
– Она же Яркина, супруга Виктора. Вы служили у
них в доме горничной.
– Печальный опыт, – поморщилась Женя, –
конечно, я отлично помню Катерину.
Я решила сразу взять быка за рога.
– Где она сейчас?
– Понятия не имею, – чуть быстрее, чем
следовало, отреагировала Женя.
– Вы были последней, кто беседовал с женщиной
до ее ухода из дома. Можете вспомнить тот день?
Матихина вышла в центр магазинчика.
– У меня час законного перерыва. Пойдемте в
кафе, вон туда, за фонтан…
– Кто вы? – поинтересовалась Женя, заказав
кофе и пирог.