– Здорово. Знаешь, в борьбе за женщину все
средства хороши. А Гладков-то дурак! Общается с тобой, настоящей красавицей, а
живет с другой. Я бы сразу любую бросил и перед тобой на колени упал.
Я принадлежу к категории женщин, которые
способны критично оценить собственную внешность. Отлично знаю, что Господь не
одарил меня ни шикарным бюстом, ни статью, ни копной кудрей. В толпе вы не
остановите на мне взгляда. Даже если я встану на цыпочки, то не дотянусь
макушкой до отметки «165 см», а взгромоздившись на весы в кроссовках, джинсах,
свитере и с сумкой в руках, обнаружу в окошечке цифру «47». Хилая фактура у
некоторых девушек искупается выразительностью лица, но у меня обычные голубые
глаза, тонкие брови, не пухлый рот. Художнику, которому взбредет в голову
писать мой портрет, лучше взять акварель, а не масло. Я очень не люблю толкаться
в очереди, поэтому, прибыв туда, где Создатель раздавал младенцам красоту и ум,
я пристроилась за парой девочек. Угадайте, за чем они стояли? За редкостной
сообразительностью и способностью логично мыслить. Дальше продолжать не стану,
я на редкость умна и не страдаю из-за отсутствия смазливости. Да, Лампе
Романовой не дано стать «Мисс мира», вот только красота проходит, а ум
останется навсегда. Меня до сих пор никто не называл красоткой, Сеня оказался
первым. Отлично понимаю: он комплиментщик, но, с другой стороны, влюбленный
человек смотрит на объект страсти сквозь розовые очки, вероятно, я для Сени и
впрямь предмет обожания. И это очень приятно.
Глава 13
– Теперь вторая отличная новость, – бодро
доложил Арсений, – у меня выпал свободный час. Пошли в ресторан!
– Сейчас? – поразилась я. – Уже почти ночь!
– Детское время! – возразил Сеня. – Посидим
часок, поедим.
– Не получится, – решительно отвергла я его
предложение.
– Плиз, – заныл Сеня, – Лев Георгиевич в тире,
оттуда махнет домой, я свободен, как орел в небе.
Я не стала скрывать удивления:
– Твой начальник ездит в тир? Зачем?
Арсений засмеялся:
– Стрелять, больше там делать нечего. Лев Георгиевич
так стресс снимает, палит по мишеням. У каждого свой отдых. Одни водку глушат,
другие в качалке железо тягают, а мой шеф с оружием развлекается. Согласись,
это лучше, чем назюзюкиваться спиртным. На стрельбище босс никого не берет,
потому-то у меня окно и возникло. Неужели откажешь?
– Моя машина стоит у метро, на улице Попова, –
попыталась я выкрутиться, – я сейчас на противоположном краю города, пока
доеду, сяду за руль…
– Я пришлю парня, который отгонит тачку в
любое место, – пообещал Сеня. – Ресторан «Вивальди», центр, рядом выход из
подземки. Тебе недолго добираться.
– Спасибо, но у твоего подчиненного нет ни
ключей, ни документов на малолитражку, – отбивалась я, – остановит его ГАИ,
неприятностей не оберется.
Арсений рассмеялся:
– Солнышко, ты всерьез считаешь это проблемой?
Водитель покажет свое удостоверение, и ДПС упадет на колени. И у меня есть
третья отличная новость. Ты ищешь работу?
– Верно, – подтвердила я.
– А мне нужна сотрудница! – возликовал Сеня. –
Оклад достойный, как шеф я замечателен.
Настойчивость собеседника меня пугала. Мне
никогда не нравились люди с менталитетом асфальтоукладчика, но, учитывая
возможности Арсения, следовало подумать о судьбе Паши, поэтому я изменила
тактику:
– Ну как ты не понимаешь! У меня волосы не
уложены, не сделан вечерний макияж, отсутствует маникюр.
– Во всех ты, душенька, нарядах хороша, –
пропел Сеня.
– Не хочется ощущать себя Золушкой, – ныла я,
– давай завтра, а?
– Ладно, – неожиданно легко согласился Сеня. –
«Вивальди», семь вечера. Я позвоню тебе, далеко телефон не прячь.
– Конечно, отлично, – абсолютно искренне
обрадовалась я, – не опоздаю ни на секунду.
– Спокойной ночи, солнышко, – нежно пожелал
Арсений и отсоединился.
Я выдохнула, запихнула телефон в карман и
обратилась к бабке, которая с нескрываемым интересом слушала мою беседу с
мужчиной:
– На чем мы остановились? Ах да, сюда не приходили
люди с кошками?
Дежурная горько вздохнула:
– Глянь по сторонам. Никого! Загибается
прачечная! Хозяин ее десять лет назад открыл, тогда народ еще дома автоматами
не обзавелся, рядом три общежития, к нам в очередь писались. Теперь же у
каждого по личной центрифуге в квартире, а вместо общаг одни магазины. За
сегодняшний день ты первая.
– Можно тут побродить? Вдруг я увижу кошку? –
не успокаивалась я.
– А у ней на спине письмо приклеено, –
развеселилась пенсионерка, – или тазик с фоткой Барсика найти надеешься? Да
ходи хоть до утра, мне веселей, кукую здесь совой, выть от безделья хочется.
Почти час я рыскала по прачечной, засунула нос
во все углы и признала свое поражение. Здесь не было даже настенного календаря
со снимками домашних животных. Либо я не сумела найти отгадку, либо Тим-плотник
что-то напутал.
Еле волоча от усталости ноги, я поплелась к
метро, проехала назад полгорода, очутилась на парковке, села в малолитражку и
расчихалась. Почему-то в машине едко пахло то ли мылом, то ли дешевыми духами.
Я подергала носом. Не пользуюсь парфюмерией с подобным ароматом, так откуда
амбрэ? В ту же секунду нашелся ответ на мой вопрос: благоухает брошенный на
заднем сиденье бронежилет. Вчера вечером я принимала в нем ванну, в воду упала
полная банка соли с ароматом ванили. Вот бы все загадки разрешались столь же
быстро.
К ночи сильно подморозило, кашеобразная грязь
на дороге превратилась в лед. Очень осторожно я выехала на проспект и со
скоростью больного ленивца добралась до трактира «У бабушки Гусыни». Спустилась
в подвал, толкнула дверь, очутилась в кромешной темноте и после легкого
колебания спросила:
– Тим, вы уже спите?
В ответ не раздалось ни звука, я чуть повысила
голос:
– Извините, что пришлось вас побеспокоить, но
вы, похоже, передали мне неверное сообщение, повторите еще раз про прачечную и
кошку.
Старик молчал. Из мрака не доносилось ни
храпа, ни раздраженного бормотания. Я сбегала к малолитражке, вытащила из
багажника мощный фонарь и вернулась в подвал.