Я знаю отличное средство от бессонницы.
Укладываетесь под одеяло, сворачиваетесь клубочком, закрываете глаза и говорите
себе:
– Сегодняшний день вместе со всеми делами и
проблемами прошел, завтрашний еще не начался. Теперь надо только спать.
Гарантированно минут через десять улетите в
страну Морфея. Главное, отпустить от себя дела и не приманивать новые.
Вот и мне надо бы успокоиться, но в голове
ворочается тяжелая, как свинцовая плита, мысль. Олег Ветров, Катерина Лузгина и
Полина Яценко оказались в одно и то же время в одной и той же клинике. А после
того, как троица выписалась, с ней произошли удивительные перемены. Олег бросил
пить, развелся с Галиной и женился на Катерине. Лузгина стала Ветровой, начала
заниматься фотографией и весьма в этом преуспела. Ее муж тоже не пропал, из
алкоголика превратился в богатого бизнесмена. Полина Яценко купила бывшую
коммуналку и стала телезвездой. Интересно, что с ними проделали врачи? Может, в
клинике разработано лекарство, которое приманивает успех, удачу и богатство?
Или Олег, Галина и Катерина продали душу дьяволу?
Больница находилась на окраине Москвы.
Наверное, в тот год, когда тут лечилась интересующая меня троица, клиника и
вовсе считалась загородной. Конгломерат бело-желтых облупившихся зданий окружал
тенистый парк, по узким вытоптанным дорожкам бродили люди. Мне они не
показались ни сумасшедшими, ни больными. Никаких застиранных байковых халатов и
тапок из коричневой клеенки, на всех спортивные костюмы, большинство пациентов
имеет в руках мобильные.
На железной тумбе высился желтый стенд с
планом территории. Я внимательно изучила его: восемь корпусов, включая
санаторный, административный, морг… Все как положено. Но вот мне куда
направиться?
– Анна Семеновна, хотите мороженое? Мы можем
выехать за ворота, там есть ларек, – спросил нежный голосок.
Я невольно повернула голову. В двух шагах от
меня стояла инвалидная коляска, в ней сидела женщина неопределенного возраста.
Судя по волосам, в которых отсутствует седина, она еще молода, но лицо
одутловатое, взгляд потухший, щеки покрыты многочисленными пигментными пятнами.
Бедолага, несмотря на жару и толстый плед, прикрывающий ее ноги, тряслась
словно от холода.
– Вафельный рожок? – спросила медсестра,
наклонившись к больной. – Или лучше пломбир?
Я удивилась глупости девушки, одетой в
нежно-голубое платье почти до земли. На груди хламиды был вышит красный крест,
а голову медсестры прикрывала белая косынка с тем же символом милосердия.
– Очень вкусное, кофейное, с вафлями, –
продолжала соблазнять подопечную девушка.
Я не выдержала и сказала:
– По-моему, больной и так холодно!
Медсестра улыбнулась:
– Нет, это тремор, неконтролируемая дрожь.
Анна Семеновна обожает сладкое, а нам разрешают вывозить больных за территорию
до ларька. Я бы и одна сбегала, но ведь инвалидную коляску без присмотра нельзя
оставить.
– Вы здесь работаете? – задала я глупый
вопрос. – Ваша форма выглядит не совсем обычно.
– Я из коммерческого отделения, – пояснила
медсестра, – мы носим не халаты, а платья.
Я спросила:
– Подскажите, пожалуйста, куда мне обратиться.
Моя сестра лежала здесь лет пятнадцать назад, а сейчас мне понадобилась справка
и…
– Ступайте в архив, – перебила девушка. – Вон
туда, за административный корпус. Увидите маленький домик, там вам выдадут необходимую
справку.
Медсестра не обманула: за двухэтажным корпусом
скрывалось небольшое строение с вывеской «Архив». Я вошла внутрь и наткнулась
на тетку в белом халате, сидевшую за неким подобием рецепшен. От посетителей
служащую отделяло стекло, в котором было прорезано полукруглое отверстие, и
прилавок из темно-коричневого, покрытого лаком дерева.
Несмотря на то что я не сумела удержать
довольно тяжелую дверь и она громко хлопнула о косяк, служащая даже не
вздрогнула. Так и сидела, продолжая читать книгу. Я вежливо покашляла, и опять
дама в белой одежде не выказала никаких эмоций.
– Здравствуйте, – сказала я.
Служащая не отреагировала.
– Мне нужна справка! – повысила я голос.
Толстая рука медленно поднялась, палец,
украшенный перстнем со здоровенным красным камнем, ткнул в сторону объявления,
прикрепленного слева от окошка.
– Читайте, – прогудела баба, – для вас
повешено.
Я сосредоточилась на тексте. «Справки выдаются
бесплатно только по указанию главврача Фоменко А.В. Коммерческая справка стоит
200 руб. Фоменко А.В.»
Я вынула кошелек, достала две розовые купюры и
положила на прилавок. Толстуха громко вздохнула и выпрямилась. На ее могучей
груди висел небольшой бейджик «Антонина». Похоже, клиника изо всех сил
старалась походить на европейское медицинское учреждение, ее сотрудники уже
обзавелись бейджиками с именами. Может быть, скоро научатся здороваться с
посетителями, а там, глядишь, начнут проявлять к ним интерес.
– Паспорт! – рявкнула Антонина.
– У меня его нет, есть служебное
удостоверение.
– Ваш документ не нужен. Или вы о себе справку
берете?
– Нет, – сказала я. – Здесь лежала моя сестра.
– Документ! Ее!
– А он нужен?
– По-вашему, любой может сюда войти и рыться в
архиве? – без всякой агрессии осведомилась Антонина. – Нет паспорта – нет
справки. Все законно!
Я достала из портмоне новую купюру.
– Говоришь, сестра? – помягчела Антонина.
– Родная, – кивнула я, – Полина Яценко. А еще
мне хочется взглянуть на историю болезни Екатерины Лузгиной.
– Тоже сестра? – прищурилась Антонина.
Я зашуршала купюрами.
– Точно. Двоюродная. Кроме того, меня
интересует Олег Ветров. Он, как вы, наверное, уже догадались, мой брат.
Антонина сгребла рубли в письменный ящик
стола.
– Назови год поступления сюда, а то я неделю
провожусь. За поиск по одной фамилии отдельная такса!
– Год мне известен, – поспешила сказать я. –
Даже могу месяц сообщить – июнь. Но число не назову.
– И не надо, – милостиво кивнула Антонина и
сдернула белый чехол с какого-то агрегата на столе.
– Компьютер, – удивилась я.