– Это Полина Яценко, наша ведущая. В эфире она
Ульяна. До «Интервью» работала в шоу «Ответ без вопроса», а начинала на проекте
«Власть».
– Милая у нее собачка, – улыбнулась я.
– Жужу, йоркширский терьер, – пояснила Вика. И
вдруг воскликнула: – Вот урод!
– Ты не любишь животных? – удивилась я.
– Обожаю! – закатила глаза гримерша. – Жужу
суперпсинка, ласковая, всех целует. Но есть жуткие люди – суки. Я вспомнила,
как приходил тут к нам один, Ветров.
– Который умер в эфире?
– Ага, – кивнула она. – Сел в кресло, я его
пудрой посыпаю, а тут дверь открывается, вбегает Жужу и к нему на колени лезет.
– Прикольно.
– А он, мерзавец, как ее пнет! – Вика аж
покраснела от возмущения. – Изо всей силы! Да еще заорал: «Уберите эту пакость!
У меня аллергия!» Красиво?
– Мда, – крякнула я. – Милый человек. Мог бы и
сдержаться.
– Полина теперь Жужу из рук не выпускает, –
продолжала Вика, – и правильно делает.
– Яценко здорово выглядит, – отметила я. – Но
очень уж она худая.
Вика вздохнула:
– Поля ваще не жрет! Слышала про конфеты? Ни
за какие деньги к шоколадкам не притронется. Вес у нее никогда не меняется, на
экране все толще смотрятся. Еще от света многое зависит. А насчет молодости…
Так ведь всякий там ботокс-шмотокс существует! Ну, давай, топай! Лариса уже
точно в гостевой, а мне надо отдохнуть.
Я улыбнулась и пошла по коридору дальше. Мимо
то и дело пробегали люди – похоже, тут никто не ходит с нормальной скоростью.
Минут через пять ноги снова привели меня к гримерной – очевидно, коридор шел по
кругу. Вика похрапывала в кресле, будить ее мне не хотелось, пришлось
остановить несущуюся мимо девушку в джинсах.
– Простите, где находятся гости?
Девица пару секунд смотрела на меня пустым
взором, потом встряхнулась и переспросила:
– В смысле випы?
– Да, да, – закивала я, – они самые!
– Вы на передачу?
– В некотором роде, видите ли, Лариса…
Завершить фразу мне не удалось, юная особа
поднесла к лицу рацию и заорала:
– Блин! Дайте Ларке под жирную задницу!
Бросила человека в восьмом коридоре! Живо! Айн-цвай-драй! Сюда, пожалуйста,
следуйте за мной!
Последняя фраза относилась ко мне. Девушка
порысила вперед, я старалась не отставать. Очевидно, спутница была начальником,
потому что на ходу она ухитрялась раздавать указания по рации и шпынять
сотрудников, попадавшихся навстречу.
– Валя, где вода? Света, почему неправильно
поставили стулья? Вера, отнеси Семену подносы! – шипела девица, не забывая
поглядывать на меня. – Ну сплошной геморрой… Яценко пропуск, блин, посеяла, я
новый ей сделала, так никак не возьмет. Некогда нашей звезде в отдел кадров
зайти, а мне его не отдают. Голова кругом идет!
В конце концов со скоростью тайфуна мы
домчались до квадратной комнаты, заставленной диванами. Посреди гостевой
возвышался стол с пустыми тарелками и шкурками от бананов, рядом стояла…
Сначала мне показалось, что помещение
перегораживает шкаф, наверху которого спит небольшая собака. Я даже удивилась:
ну каким образом животное ухитрилось взгромоздиться на такую высоту?
Маловероятно, что кудлатый пегий двортерьер умеет столь ловко прыгать.
– Ларка! – гаркнула моя провожатая. –
Последний раз предупреждаю: увижу гостя без присмотра – уволю тебя на хрен!
Собака повернулась, шкаф тоже и обиженно
загундосил:
– Анечка, я же не виновата, что у тебя зуб
болит! Гостей я проводила, новых только через полтора часа встречать. У всех
перерыв, а мне даже поесть нельзя?
Тут до меня с запозданием дошло: передо мной
вовсе не шкаф, а женщина невероятных размеров, кудлатое животное наверху – ее
голова.
– Если ты не пожрешь, будет только лучше, –
отрезала Аня. – А насчет гостьи, то вот она бродила по восьмому коридору,
разыскивая тебя. Разберись!
В отдалении послышался звон, потом
разноголосые крики, скрежет, треск.
– Разбили! – завопила Аня, выскакивая из
гостевой. – Сволочи, гады, мерзавцы…
– Дурдом, – резюмировала Лариса, когда
начальство испарилось, – поесть не дадут. Вы кто?
– Полковник Романова, – сурово представилась я
и осеклась: вроде во время телефонной беседы я назвалась майором. Или нет?
Со мной всегда так: сначала совру, а потом
забуду, что наплела, и оказываюсь в идиотском положении. Но Лариса не заметила
нестыковки.
– Ладно, милиция, садитесь, – хмуро кивнула
она.
Я опустилась на диван.
– Кофе хотите? – предложила администратор. –
Бутербродов нет, новые лишь через час привезут. Никакой заботы о людях! Пашешь
трактором, а покушать нечего. Ну, чего вы хотели?
– Вы помните программу с Олегом Ветровым? –
спросила я. – Владелец фирмы, выпускающей детское питание, скончался во время
эфира.
Лариса открыла небольшую тумбочку, стоявшую в
углу, и издала победный клич:
– Супер! Так и знала! Здесь затырили! Будете
сэндвич?
Я посмотрела на тарелку, которую администратор
обнаружила на полке, и покачала головой:
– Спасибо, я не голодна.
– Нас обедом не кормят, – трагично заявила
Лариса и откусила одним махом три четверти от толстого куска белого хлеба, на
котором розовел солидный шматок докторской кобасы.
– Так что насчет Ветрова? – напомнила я.
Лариса оживилась:
– Рейтинг передачи после того эфира зашкалило!
На повторном показе, утром следующего дня, народ по всей стране нас смотрел! На
первом, вечернем, эфире присутствовал корреспондент газеты «Желтуха», так он
постарался – разнес новость всем, кто телик не включал. Такой заголовок выдал:
«Смерть в прямом эфире». Чумовой эффект! Главный очень доволен был, на
совещании сказал: «Ведь можете, когда захотите. Надо творчески мыслить,
креативность проявлять. А то катитесь по накатанной колее, ничего впечатляющего
не в состоянии придумать!»
– Действительно, убивать людей во время шоу
еще не додумались, – согласилась я. – А что, программу показывают дважды?