Легенда о трех мартышках - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 74

В доме у Якова царили вольнодумные нравы, на кухне собирались инакомыслящие ученые, откровенно осуждавшие советскую власть и считавшие КГБ машиной для убийств. Подобные разговоры частенько велись тогда в среде научной и творческой интеллигенции, но дальше болтовни дело не шло. Посетовав на цензуру и посотрясав воздух, поэты и писатели разбредались по своим кабинетам и строчили произведения с бодрыми названиями типа «Железный поток», а ученые торопились в лаборатории, где трудились на оборону столь ненавистного им политического строя. Все хотели кушать, иметь квартиры-дачи, спокойно растить детей, а совесть успокаивали беседами. К сожалению, интеллигент – это человек, который частенько, только обсудив план действий, считает, что он уже претворил его в жизнь, и успокаивается до следующего разговора. Социалистическим строем были недовольны многие, но на Красную площадь, протестуя против ввода советских войск в Чехословакию, в 1968 году XX века вышло меньше десяти человек, единицы рисковали открыто бунтовать. Все знали, что ждет диссидентов: в лучшем случае их отправят в лагерь по уголовной статье, в худшем упекут в психушку, откуда выйти здоровым невозможно.

Света с раннего детства слушала разговоры отца и, поступив в институт, приняла решение: она будет активно бороться с советской властью.

Юра попал под влияние жены и привлек к работе Игоря, тот сначала скрывал свое «хобби» от Ани, но после ее неудачной поездки в Чехословакию открылся супруге. Королькова перепугалась, в отличие от Гарика, который был в душе семилетним ребенком, Анечка понимала: нельзя сражаться с государственной машиной. Но всеми делами в «ячейке» заправляла Светлана, а она имела жесткий характер лидера и четкий план действий. Для начала она заставила членов малочисленной организации принести клятву верности, а потом сообщила, что нужно готовить теракт. Светлана решила напасть не больше не меньше как на машину председателя КГБ.

– Обезглавим комитет убийства, – пламенно вещала Барабас, – и о нас заговорят во всем мире. Революции вспыхивали и по меньшим поводам! Первая мировая война началась после того, как Гаврило Принцип убил в Сараево престолонаследника Франца Фердинанда.

– Я не хочу войны, – в ужасе пискнула Аня.

– Народ, стонущий под пятой коммунистов, начнет революцию, – безапелляционно заявила Света, – я в этом совершенно уверена! Наши имена войдут в историю! Мы освободим Россию, сделаем ее великой!

Игорь и Юра с восторгом кивали в такт словам экзальтированной девицы, а Анечка тряслась от ужаса, проклиная тот день и час, когда братья встретились.

– Нам нужны деньги! – заявила Света. – Их понадобится много на подкуп людей, на создание бомбы…

– Где их взять? – пригорюнился Юра.

Но у Светы были готовы ответы на все вопросы.

– Аня с Гариком работают в музее, пусть пошарят в запасниках, вынесут тайком экспонаты.

– Ой, нет, – замахала руками Королькова, – я не хочу воровать!

– Мы беремся, – живо перебил жену Игорь.

– Нас поймают, – Аня попыталась образумить супруга, но Гарик жаждал поиграть в приключения, он не понимал, в какую авантюру лезет и что в случае провала грозит не только ему с Анечкой, но и отцу с матерью.

Аня без памяти обожала мужа, поэтому согласилась выполнять план Светы. Ворам везло, они вытащили из хранилища большое количество ценных вещей, передали Юре, он спрятал их в укромном месте. Несколько раритетов Аня сумела продать, и группа обзавелась деньгами.

В самый разгар подпольной деятельности Аня поняла, что беременна, и категорично заявила Свете:

– Все! Я выхожу из игры.

– От обязательств освобождает только смерть! Помнишь нашу клятву? – спросила фанатичка.

– Я беременна, – объявила Королькова, – и не хочу рисковать судьбой своего ребенка!

– Я тоже скоро буду с пузом, – заявила Барабас, – но это не повод для отказа от высшей цели! Мы так долго готовились! Искали деньги! Выучили особый язык!

Анна закашлялась.

– Особый язык? – спросила я. – Это что такое?

Королькова сложила руки на столе.

– Светлана повторяла, что любой подпольщик должен готовиться к аресту. Она придумала систему жестов, нечто похожее на азбуку глухонемых, говорила нам: «Если нам устроят очную ставку, мы сумеем договориться, а следователи ничего не поймут!» Я, кстати, до сих пор помню, что почесывание уха означает «Я вру, подхватывай ложь», а палец, приложенный к правому виску: «Молчи, не говори ни слова, даже если тебя обещают убить».

– Жестоко, – вздохнула я.

– Света была железная, – горько сказала Анна. – Ее бы энергию да в мирных целях! Она не уставала восклицать: «Если нас схватят, молчите. Не произносите ни слова, даже не отвечайте на вопрос об имени. Разинете один раз рот и пропали. Следователи умеют раскручивать арестованных, скажете „а“, они захотят услышать „б“. А когда во всем покаетесь, тут же выведут во двор и расстреляют! Единственный способ остаться в живых – прикусить язык, того, кто не болтлив, оставят в живых до тех пор, пока не вытрясут правду».

Узнав от Светланы, что та тоже скоро станет матерью, причем по срокам жены братьев должны были рожать чуть ли не в один день, Аня несказанно обрадовалась.

– Здорово, – едва не запрыгала она на одной ножке, – давай отложим революцию!

– Наоборот! – стукнула кулаком по столу Барабас. – Мой ребенок должен появиться на свет в свободной стране.

Но в Анечке, мягкой, податливой, страстно любящей Игоря, проснулся материнский инстинкт, предписывающий защищать дитя.

– На нас не рассчитывай! – заявила она и помчалась к свекрови.

Афанасия Константиновна чуть не скончалась, узнав от невестки правду. В две минуты она подхватилась и улетела из дома.

Поздно вечером Фася прибежала к молодым на квартиру и в сердцах воскликнула:

– Идиоты! Разве вы не поняли, что Светлана страшный человек?

– Она сумасшедшая! – подхватила Аня.

– Хуже, – выдохнула Афанасия, – настоящая фанатичка, готовая сгореть на костре! На Барабас не подействовали никакие аргументы! Но есть и хорошая новость!

– Говори скорей, – взмолилась Аня.