Больше чем просто дом - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнсис Скотт Фицджеральд cтр.№ 11

— Вовсе нет, — упорствовала она. — Мне нравится быть с тобой рядом. Мне нравится твой стиль.

Билл покорно поцеловал ее, но, выходя из квартиры, чувствовал себя отвергнутым юнцом, оказавшимся где-то далеко-далеко.

На другой день он проснулся с ощущением важности момента и немного погодя вспомнил, что к чему. Сенатор Биллингс, сменив череду спальных вагонов, самолетов и карет «скорой помощи», прибывал как раз этим утром; внушительное тело, которое за тридцать лет вобрало и извергло столько всякой дряни, готовилось отдать себя на откуп разуму.

«Без диагноза этот крендель от меня не уйдет, — мрачно подумал Билл, — пусть даже придется выдумать для него болезнь».

С раннего утра, выполняя привычную работу, он пребывал в какой-то подавленности. Что, если профессор Нортон захочет сам снять сливки, а его оттеснит в сторону? Но в одиннадцать часов он столкнулся со своим наставником в коридоре.

— Сенатор прибыл, — сообщил тот. — У меня уже готово предварительное заключение. Можете идти к нему и заполнять историю болезни. Произведите беглый осмотр, возьмите стандартные анализы.

— Хорошо, — повиновался Билл, не проявив никакого рвения.

От его энтузиазма, похоже, не осталось и следа. Взяв инструменты и стопку чистых бланков, он поплелся к сенатору.

— Доброе утро, — начал Билл. — Устали с дороги?

Туловище-бочка перевалилось на бок.

— Не то слово, — раздался неожиданно тонкий голос. — На последнем издыхании.

Билл не удивился; он и сам чувствовал себя примерно так же — как будто преодолел тысячи миль на перекладных и растряс себе все внутренности, а особенно мозги.

Он принялся заполнять историю болезни.

— Ваша профессия?

— Законодатель.

— Алкоголь употребляете?

От возмущения сенатор даже приподнялся на локте.

— Слушайте, любезный, не надо меня брать на пушку. Восемнадцатую поправку пока никто не… — Он выдохся.

— Алкоголь употребляете? — терпеливо переспросил Билл.

— Ну, допустим.

— В каких количествах?

— Стаканчика два-три ежедневно. Я не считаю. Слушайте, поройтесь у меня в чемодане, там есть рентгеновский снимок моих легких — пару лет назад сделан.

Найдя снимок и посмотрев его на свет, Билл вдруг почувствовал, что этот мир понемногу сходит с ума.

— Это снимок женской брюшной полости, — сообщил он.

— Ох ты… значит, перепутали, — сказал сенатор. — Жена тоже на рентген ходила.

Билл прошел в ванную, чтобы вымыть свой термометр. Вернувшись, он стал измерять сенатору пульс и в недоумении поймал на себе любопытный взгляд.

— Это как же понимать? — с нажимом спросил сенатор. — Кто тут пациент, вы или я? — Он с негодованием отдернул руку. — У вас пальцы ледяные. И зачем-то градусник во рту.

Только теперь до Билла дошло, что сам он не на шутку болен. Нажав на кнопку вызова медсестры, он с трудом перебрался на стул и едва не свалился от волн резкой боли, которые вспарывали ему живот.

Очнулся он с таким чувством, будто долгие часы провалялся на больничной койке. Его бил озноб, в голове стучало, все тело охватила слабость, но разбудила его новая волна боли. Напротив него в кресле сидел Джордж Шоутц, держа на колене знакомый бланк истории болезни.

— Что за чертовщина? — слабо выговорил Билл. — Что со мной такое? В чем дело?

— Жить будешь, — ответил Джордж. — Лежи, не дергайся.

Биллу даже не хватило сил приподняться.

— «Лежи, не дергайся»! — не веря своим ушам, повторил он. — За кого ты меня держишь — за тупого пациента? Я тебя спрашиваю: что со мной такое?

— Именно это мы и пытаемся выяснить. Тебе, кстати, сколько полных лет?

— Полных лет? — вскричал Билл. — Сто десять в тени! А зовут меня Аль Капоне, и я законченный наркоман. Так и запиши у себя в бумажке, а потом отправь Санта-Клаусу. Я тебя спрашиваю: что со мной такое?

— Отвечаю: именно это мы и пытаемся выяснить. — Джордж не терял самообладания, но уже слегка занервничал. — Да успокойся ты.

— «Успокойся»! — передразнил Билл. — Я весь горю, а какой-то полоумный интерн сидит тут и допытывается, сколько у меня пломб в зубах! Первым делом должен был мне температуру измерить!

— Хорошо, хорошо, — примирительно забубнил Джордж. — Я как раз собирался.

Он засунул Биллу в рот термометр, нащупал пульс, но Билл запротестовал:

— К черту пульс, — и отдернул руку.

Через две минуты Джордж ловко извлек термометр и отошел с ним к окну; от такого предательства Билл даже свесил ноги с койки.

— Дай сюда! — закричал он. — Кому говорю! Я сам хочу посмотреть!

Торопливо встряхнув термометр, Джорж убрал его в футляр.

— У нас так не положено, — отрезал он.

— Вот как? Что ж, придется мне обратиться туда, где есть вменяемый персонал.

Джордж уже приготовил шприц и стекла.

Билл застонал:

— Неужели ты думаешь, я тебе поддамся? Кто тебя биохимии учил, если не я? Господи, у него руки-крюки, я все лабораторки за него делал, а он колоть меня собрался!

В минуты волнения Джордж всегда обильно потел; звонком вызвав медсестру, он понадеялся, что Билла усмирит женское присутствие. Но тут он просчитался.

— Еще одна бестолочь! — криком встретил ее Билл. — Думаете, я буду лежать как бревно, чтобы вы надо мной измывались? Почему мне отказывают в помощи? Почему никто ничего не делает? Где профессор Нортон?

— Он будет после обеда.

— После обеда! После обеда я тут окочурюсь! Где его носит спозаранку? Сам прохлаждается, а ко мне приставил двух полоумных, которые ни в зуб ногой! Что ты там строчишь — «язык высовывается до половины, без тремора»? А ну, дайте мне халат и тапки. Пойду доложу — у меня тут двое кандидатов в психиатрическое отделение.

Они силой уложили Билла на спину, после чего он с неизбывным укором уставился на Джорджа.

— Ты, которому я разжевал весь учебник токсикологии, ты возомнил, что будешь ставить мне диагноз. Ну, валяй! Что ты у меня нашел? Почему у меня горит живот? Это аппендицит? Лейкоцитов сколько?

— Как я могу определить, сколько у тебя лейкоцитов, если…

Людской идиотизм вызвал у Билла вздох бесконечного отчаяния и лишил последних сил к сопротивлению.

Профессор Нортон появился в два часа. Его приход мог бы оказать благотворное влияние, но к этому времени пациент уже был сломлен от нервного напряжения.

— Скажите, Билл, — строго начал он, — почему вы не дали Джорджу осмотреть слизистую рта?