Мефодий Буслаев. Лестница в Эдем - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Емец cтр.№ 59

Ведьма недоверчиво мотнула головой.

– Ты что, совсем не ревнуешь?

– Нет, – сказала Даф. – Я Мефу доверяю. А люди, которым доверяешь, постепенно становятся достойными доверия.

Улита решительно провела рукой по высветленным волосам.

– Что-то для меня это мутно! У меня все просто: дают конфетку – жуй, наступают на голову – вякай. А то развели философий – тапочки поставить негде! Кстати, хочешь хохму?

Хохмы Дафна не хотела, но вопрос был скорее риторический, потому что ведьму, которая хочет что-то рассказать, остановить можно только пулеметной очередью. И то не факт, что сразу.

– Тут недавно к Эссиорху девица одна стала приставать. Назойливая – жуть! Я ее вначале чуть на рапиру не насадила, а потом поняла, что она не клеилась, а в секту его заманивала. А он у меня вежливый, отказать твердо не может. Она на него давит: «Вы верите, что существуют высшие силы, которые управляют нашей жизнью? Не хотите ли узнать о них больше?» – а моя детина что-то блеет в духе: «Да я-то не против, да мне вот рисовать надо». Я устыдилась, что напрасно разбушевалась, и к ним в секту Тухломона записала. Он теперь карьеру делает с чудовищной скоростью. Ему американские братья даже медальку поощрительную прислали.

Дафна подошла к окну. Она увидела, что Мефодий стоит рядом с Прасковьей и с интересом трогает ручной тормоз велосипеда. Некоторое время спустя Прасковья слезла, уступая ему место. Меф запрыгнул на седло, пощелкал скоростями и, пустив Прасковью на багажник, поехал с ней куда-то.

– На месте света я подзаняла бы деньжат и купила бы ему велосипед, – посоветовала Улита.

– Зачем?

– А так просто. Африканских женихов ловили на колокольчики. Привяжут к некрасивой невесте много колокольчиков и, пока он их трогает, тащат к шаману, или кто у них там для регистрации брака. А развод там только через сто ударов дубиной с гвоздями, так что семьи получаются прочные.

– Очень рада за африканских невест, но я – пас, – спокойно сказала Дафна.

Ведьма взяла ее за руку и развернула к себе.

– Ты мне только одно скажи, и я преспокойно отправлюсь есть свою утреннюю курочку. Тебя что, Прасковья совсем не бесит? – спросила она.

– Да. Она меня немного злит, – честно признала Даф. – Но это ничего. Именно потому, что она меня злит, я и понимаю, что она хорошая.

Улита заморгала вначале обоими глазами, а затем для убедительности каждым по отдельности.

– А теперь можешь то же самое, но по-русски?

– Могу. У меня есть внутренний барометр. Как только в моей душе шевельнется и вскипит досада или раздражение – значит, передо мной хороший человек или в чем-то хороший человек. На действительно плохих людей не раздражаются по определению. И еще признак: если чудовищно не хочется браться за какое-то дело – значит, именно оно тебе сейчас необходимо.

Улита напряженно задумалась, осмысливая нечто совершенно для нее новое. Однако надолго ее не хватило. Отяжелевшая мысль взлетала к небу с усилием, как раскормленная гусыня, и то по большой необходимости.

– Бр-рр! Ну, ты меня и загрузила! Пойду воплощать твой совет про «не хочется, значит, надо». Мне вот сейчас совершенно не хочется завтракать. Пожалуй, заставлю себя и поем, – сказала ведьма.

* * *

Велосипед шел легко, надежно, устойчиво. Толстые рифленые шины уверенно брали высокие бровки. Руль тоже был хорош: не настолько гоночный, чтобы ехать, согнувшись в три погибели, но и не чайниковский, когда держишься за него, как за забор.

Меф ехал и даже через куртку ощущал прохладные ладони Прасковьи, лежавшие у него на плечах. Когда же она касалась пальцами его шеи, что происходило нередко, то щекотный холодок пробегал по телу, забираясь даже в ботинки.

«А ведь мне нравится», – подумал Меф.

В тот момент, когда эта мысль посетила его, Прасковья засмеялась, и шею Мефа обожгло жаром. Усмиряя ее, Меф, не снижая скорости, переехал через валявшуюся толстую доску, чтобы новую наследницу мрака как следует тряхнуло на багажнике. Прасковью и в самом деле тряхнуло, однако дурь не вытрясло, потому что в ответ она засмеялась еще громче.

Когда Меф, много петлявший в переулках, затруднился бы уже сказать, где они, Прасковья принялась стучать его по спине. Буслаев свернул налево, заметив выезд к каналу, переехал узкую дорогу и остановился.

– Жалко стало велик? – спросил Меф разочарованно. Он был не прочь еще покататься.

Вместо ответа Прасковья взяла велосипед обеими руками, с усилием подняла его над парапетом и швырнула в канал. Велосипед скрылся почти мгновенно. Последней мелькнула пухлая черная шина.

– Ага. Значит, тебе ничего не жалко… А какой вопрос надо было задать, чтобы ты сама в воду скаканула? Просто теоретически? – с обидой за велосипед поинтересовался Меф.

Прасковья попыталась дать ему затрещину. Буслаев легко поймал ее руку, но она ухитрилась оцарапать ему ладонь.

– Знаешь, есть такие волшебные таблетки. Называются: «экстракт корня валерианы». Хочешь, подарю? – предложил Меф устало.

На этот раз в нос Буслаеву полетел уже кулак. Он ушел от него, сделав полшага назад.

– В общем, я не настаиваю. Я просто высказал свое мнение. Даже не утверждаю, что авторитетное, – сказал Меф.

Разговаривая с Прасковьей, он ощущал себя человеком, который ватной палочкой осторожно обрабатывает кому-то болезненную рану. Одно неловкое касание, даже не неловкое, а просто недостаточно бережное – и сразу вопль. Не девушка, а сплошное минное поле. Куда ни ступишь – сразу взрыв. С другой стороны, он и сам был виноват: смущался и говорил глупости. Привык, видно, что Даф всякую его словесную глупость покроет любовью и пониманием.

Напряженно глядя на Мефа, Прасковья принялась оживленно жестикулировать, точно желая спросить его о чем-то.

– Не понимаю, – сказал Буслаев совсем осторожно, чтобы в него снова что-нибудь не полетело.

Прасковья нетерпеливо мотнула головой. Сунув руку в карман, она выдернула из него блокнот и маркер.

«ИДИ ЗА МНОЙ!» – написала она.

– Почему ты без Ромасюсика?

Прасковья вновь склонилась над блокнотом. Маркер в ее руке быстро запрыгал, сокращая и сглатывая слова:

«ЧТБ. НЕ ПРБЛТ. Н. ВСТР. – ТЙН».

– Тайна от кого? – спросил Меф, прикинув, что Улите и Даф, к примеру, она уже известна.