Миры Непримиримых - читать онлайн книгу. Автор: Тимур Свиридов cтр.№ 34

Первые волны обеих групп сшиблись, опрокидывая друг друга. Встречные конные потоки вошли друг в друга, будто сложившиеся пальцы двух рук. Дромы сталкивались, сбиваясь массивными телами, обрывая многочисленные лямки. Широкие доспехи срывались с их мокрых от пота тел, люльки с всадниками летели в воздух. В этом полумраке а'зарды были почти неотличимы от хуураданцев. Только более светлый оттенок попон, пятнистые тела да треугольные накладки на мордах чужих дромов отличали врага от друга.

Пространство боя наполнилось хищным звоном клинков, острые злые искры вспыхивали повсюду, где сталь находила сталь. Всадники ожесточенно рубились, стремясь достать противника, не забывая, однако, потчевать наточенным острием и дромов врага. Огромные звери отчаянно взревывали. Их протяжные вопли перекрывали остальной шум и уходили в инфразвук, закладывая уши.

Дар скорее почувствовал, чем увидел протянутую руку Ходвата, и вложил в нее очередное копье. Они бросили почти одновременно, атакуя всадников быстро приближающегося дрома. Пятнистому скакуну удалось проскользнуть сквозь передний ряд схватки в глубь хуураданского отряда, и теперь а'зарды выросли прямо по курсу, вопя что есть мочи и воинственно размахивая шиташами. Копье Ходвата предназначалось погонщику, но тот заметил опасность и успел нагнуться. Военное счастье зло: даруя жизнь одному, безразлично отнимает ее у другого. Скользнув мимо склонившегося наездника, копье вонзилось во второго всадника, пробив ему грудь у плеча. Копье Дара также нашло свою цель – маленький незащищенный участок шеи вражьего дрома. Точеное железо легко пронзило мягкую здесь кожу, и древко победно повисло в его горле, быстро темнея от крови. Опасно приблизившийся гигант тяжело вздрогнул и завизжал, замедляясь. А'зарды с запозданием бросили свои копья. Но неудачно: одно глухо ткнулось в костяные доспехи на груди Дрохуга и скользнуло вниз. Другое вообще ушло в сторону. А'зардовский скакун вдруг получил еще одно копье в загривок, прилетевшее невесть откуда, разом осел на колени и к ужасу своего наездника стал заваливаться набок, в отчаянии мотая головой.

Враги наседали, их было много. То здесь, то там все еще слышались тонкие писки тронков. Копья кончились быстро, и противники взялись за длинномерные шиташи. Когда последнее копье замерло в груди очередного а'зарда, Дар также выхватил длинный скаковой шиташ. Изогнутый в последней трети и более удобный в рубящих движениях, чем в колющих, он был странно тяжел, с неловко сдвинутым вперед центром тяжести. Потребовалось несколько взмахов и уколов, чтобы Дар смог приспособиться к нему. Это было оружие всадников, намеревавшихся достать противника через огромные тела дромов.

Схватка начиналась, едва скакуны сближались и люльки седоков оказывались рядом. Осыпая врага градом ударов, а'зарды метили в шею и грудь, но порой делали неожиданные выпады по ногам. Тангры обеих сторон не чурались при возможности колоть и вражьих дромов. Звери не оставались в долгу, лягаясь, кусая и топча когтями упавших чужаков в этой кровавой неразберихе. Потные крупы дромов мощно сталкивались, принуждая всадников хвататься за ремни, чтобы сохранить равновесие.

Теперь, когда обе группы втянулись в бой, стало ясно, что враги не уступали друг другу ни в мастерстве, ни тем более в ярости. Смерть реяла над схваткой, ее отточенная сталь мелькала между тангров, стремясь оборвать их жизни. Дар платил той же монетой. Взвинченный этим бесконечным днем, обезумевший, изрыгающий проклятия на трех языках, он рубил направо и налево, и его удары находили свою цель чаще других. Несколько раз ему удалось перерубить стрелки тронков в полете, впрочем, это было почти случайное попадание. Дважды отбивал шиташем летящие копья. Острые взгляды элитара и сопровождающих тангров то и дело задерживались на нем в немом восхищении, но Дар не замечал этого. Не меньше двадцати а'зардов уже повисли бездыханными на ремнях своих дромов, и еще с десяток унеслись прочь от него, зажимая глубокие кровоточащие раны. Его шиташ потемнел и перестал блестеть – то ли от крови, то ли от сгустившейся темноты. Сам Дар, однако, по-прежнему был невредим.

Ходват оказался отличным наездником, он виртуозно нагонял врагов, притормаживая дрома чуть позади, что давало преимущество нападающим. Ибо второй всадник оказывался под ударами сразу двух противников, к тому же вынужденный обороняться в невыгодной позиции. Поравнявшись с люльками врага, Дар легко настигал их шиташем. Сек он тяжело, мощно, парировать его удары было трудно. Когда шиташ не доставал а'зардов, Дар бил в толстые попоны вражьих дромов, прорубая кожаный доспех до мяса. Дважды ему удался этот маневр: взбрыкнувшие от глубоких порезов скакуны сбрасывали своих седоков вниз, под страшные когти мечущихся животных.

А там, под лапами огромных зверей, шла своя война. Выжившие после падений тангры и скехи продолжали на земле то, что начали на дромах. Звон металла и крики были везде: слева, справа, снизу. Казалось, что и небеса так же визжат и стонут в ярости и боли. Сцепившиеся воины бились как одержимые. Даже раненым и потерявшим оружие не приходила в голову мысль укрыться в кустах, чтобы спастись.

Жизнь дрома ценней скеха!

Жизнь тангра ценней дрома!

Жизнь клана ценней их всех!!!

На западе, все более яркая после захода светила, проявилась незнакомая красная луна – будто око гневного бога войны, разбуженного звоном клинков. Тающий свет закатной зарницы да западающей вслед солнцу багровой луны освещали поле битвы. Сталь звенела и щербатилась, костяная крошка летела с панцирей, кровь покрывала тех, кто еще мог держаться в седле. Чувство времени стерлось. Но те же непримиримость и исступление владели танграми и их боевыми дромами. Лица, панцири, клинки, попоны, длинные головы с десятками косичек – все смешалось в этом бурлящем, страшном калейдоскопе.

Дар и Ходват стойко пробивались через все препятствия, замечая, как постепенно уменьшается число живых. Хуураданцы уверенно побеждали – все меньше оставалось пятнистых скакунов, на которых восседали враги. А'зарды были обречены. Если не произойдет ничего экстраординарного, изрядно поредевший отряд Саудрака скоро рванет дальше на восток. А там – ищи его, укрытого покровительством ночной темноты!

– Темнота спасет хуураданцев, – понимающе шептал Дар. – Для этого Саудрак и оставался в Изир-доре до самого заката!

Но пока еще схватка кипела, пока еще звенели шиташи и воинственные кличи бойцов. Вот обезумел от боли пятнистый скакун справа, получив глубокий порез на спине, отпрыгивая и сбрасывая своих седоков вниз. Мгновением позже к Дрохугу слева притерся дром со светлой вражеской попоной. В этот раз уже а'зардам удалось встать позади, и Дару пришлось биться сразу против двух клинков. Оскаленные тангры ревели в полный голос, их шиташи рассекали воздух прямо перед его телом. Бросив ремень крепления, Дар выхватил второй рукой эриг-шиташ. Рискуя вылететь из седла, отбил два одновременных удара. Но шиташ чужого возницы по инерции скользнул в попону дрома, перебив два больших крепежных ремня люльки, и полоснул спину скакуна. Дрохуг взревел от боли, качнув массивной тушей. Люлька дернулась, но каким-то чудом удержалась на оставшихся двух ремнях. Ответные выпады Дара последовали незамедлительно. Его короткий шиташ отвлекающе вспорол воздух перед носом врага, а в это время длинный с размаху полоснул тело, открыв его от плеча до пояса. Возница дрома, зажимая рукой вываливающиеся внутренности, рухнул вбок. Ремни подвязки его удержали, но поводья в мертвеющей руке дернули ушные кольца скакуна, и тот послушно нырнул в сторону. Задний седок еще попытался достать Дара, но шиташ обернувшегося Ходвата перерубил ему руку. Крик раненого потонул в общем гвалте.